Книга Тигры в красном, страница 46 – Лайза Клаусманн

Она глядела на Хелену так, будто ожидала, что та запрыгает от восторга.

— Спасибо. — Пальцы Хелены вцепились в книгу, лежащую на коленях.

— И я хотела вручить тебе подарок ко дню рождения. До ужина.

Ник положила сверток рядом с шезлонгом.

Хелена ждала, надеясь, что кузина уйдет и не заставит ее открывать подарок и изображать благодарность.

— Нy же, милая, открой его. Мне кажется, я угадала. — Ник улыбнулась одной из своих торжествующих улыбок.

Хелена обнаружила, что невольно улыбается в ответ. Она взяла сверток, разорвала бумагу, и на волю выплеснулась ткань: нежно-голубой муслин, расшитый золотыми тиграми. Это было платье, по колено длиной, приталенное, с юбкой колокольчиком.

— Я использовала одну из твоих старых выкроек, только немного подправила ее и переделала его для тебя. Что думаешь?

Хелена осторожно погладила ткань. Она была прекрасна.

— Тебе нравится?

— Конечно.

— О, я знала, что тебе понравится. Хьюз беспокоился, что тебе может быть неприятно, что прежде это было мое платье. Но я сказала ему, что дедушка привез ткань для нас обеих, а я поступила эгоистично, забрав ее себе. Я знаю, это было эгоистично, милая. Прости. — Ник сжала руки.

— Ты говорила, что хочешь сшить из нее подушки, — осторожно, стараясь, чтобы тон не вышел укоризненным, сказала Хелена.

— О, я знаю. Знаю, а сшила платье. Ну, я сказала, что сожалею об этом, это правда. — Ник уставилась на потолок, Хелена заметила, что она еле сдерживается, и улыбнулась про себя. — В любом случае, дорогая, я просто счастлива, что тебе понравилось.

Хелена положила платье на колени и снова погладила материю.

— Что ж, — наконец сказала Ник, не дождавшись ответа, — пожалуй, я тебя оставлю. Пора заняться праздничным ужином. — Она направилась к двери, обернулась: — Да, совсем забыла. Прости, дорогая, но, похоже, твой пирог украли, представляешь? Должно быть, кто-то из соседских мальчишек. Мы искали везде, но он точно испарился. Такая странная история. Прости, я ведь знаю, как ты любишь ангельский пирог.

— Невероятно, — сказала Хелена.

— Мне очень нравится эта комната, — сказала Ник. — Всегда ее любила, особенно этих птиц. — И она осторожно закрыла за собой дверь.

Хелена откинулась в шезлонге. Боже, как же она ненавидит ее. Но хуже всего то, что ей ее не хватает. Она очаровательная, забавная и ужасная в одно и то же время. Хелена с радостью простила бы кузину, но просто не могла. Ник зашла слишком далеко. Хелена хотела в жизни лишь одного, а Ник это единственное уничтожила.

— Почему вы считаете, что она сильнее вас?

— Я так не считаю.

— Но если она не сильнее вас, то как она смогла лишить вас мужа?

— Она из тех людей, что всегда получают то, чего хотят. Она решила, что я совершила ошибку.

— Что это за люди, которые получают то, чего хотят? Почему вы считаете, что вы не из их числа?

— Потому что я не дура, доктор Кролл. Я знаю, каков этот мир.

— И каков этот мир, миссис Льюис?

— Этот мир жесток к невинным.

— А вы невинны?

— Я была такой, да. Я это знаю.

Хелена слышала их внизу. Похоже, приехал Тайлер. Его голос, затем смех Дейзи. Особый смех — так девушки смеются, когда любимый говорит им что-то приятное о них самих.

Хелена надела корсет и посмотрела на платье, лежащее на кровати. Разумеется, для Ник в порядке вещей отдать ей то, что она сама носила, что-то использованное. Она подумывала отправить платье в мусорную корзину. Но тогда они засуетятся, решат, что у нее рецидив. Поэтому лучше просто повесить платье в глубь шкафа, и пусть висит там до второго пришествия.

Но, глядя на платье — синее, цвета сумерек, с безупречно вышитыми тиграми, — она заколебалась. Осторожно взяла платье, расстегнула молнию сбоку и натянула через голову. Сидело оно идеально, надо отдать должное Ник.

Хелена подошла к туалетному столику и посмотрелась в зеркало. Платье подходило к цвету ее глаз, и на миг ей страстно захотелось, чтобы Эйвери увидел ее в нем.

«Я люблю тебя, — сказал бы он. — Моя кинозвезда».

Закрыв глаза, она и представила, как Эйвери протягивает к ней руки. Она бы упала в его объятия, и он бы крепко прижал ее к себе.

Хелена открыла глаза и посмотрела на себя, стоящую посреди комнаты в синем платье. Нет, она все-таки будет его носить. Это платье создано для нее, тигры ей так подходят. На самом деле, тигры были просто идеальны.

— Вы говорите — «родственные души». Если это так, то почему же, как вы думаете, ваш муж не навещает вас здесь?

— Потому что он не знает, где я.

— Ясно. И почему же он не знает?

— Потому что она ему не сказала. Она его подкупила, чтобы он держался подальше.

— И почему же, как вы думаете, он согласился на это? Почему он согласился принять деньги и отказаться от жены?

— Ему нужны деньги, доктор Кролл. На то, над чем он работает всю свою жизнь. Это самое важное для него.

— А вас, стало быть, можно пустить в расход.

— Я не знаю, как ответить на этот вопрос.

— Почему же, миссис Льюис?

— Потому что вы говорите так, будто у него был выбор, а у него не было выбора.

— А разве это не выбор?

— Нет. У нее был выбор. А у нас — нет.

Стук в дверь:

— Тетя Хелена?

Это что, Центральный вокзал? Почему ее не оставят в покое хоть на миг?

— Да, ягненочек? Что я могу для тебя сделать?

Дейзи приоткрыла дверь и, в точности как Ник, просунула голову:

— У меня для вас сюрприз.

— И что же это такое, милая? По-моему, меня сегодня и так уже достаточно баловали.

Дейзи скрылась и с кем-то зашепталась за дверью. Хелена повернулась к зеркалу.

— Здравствуй, мама.

В дверях стоял сын. У Хелены перехватило дыхание, так он был прекрасен.

— Эд, родной. — Она было направилась к нему, но замерла в нерешительности. — Что ж, это действительно сюрприз.

— Я знаю, — сказала Дейзи, подталкивая Эда в спину. Она всегда так делала, дергала его, командовала им, точно нет между ними никаких границ. Хелена ей завидовала. — Лучший сюрприз, правда? Тай привез его из города.

Эд обернулся к кузине. Как обычно, лицо его было невозмутимо, но Хелена заметила, что выражение самую чуточку смягчилось. В который раз она спросила себя, уж не влюблен ли сын в ее племянницу. Но она знала, что это не совсем любовь. Нечто иное, чему она не могла подобрать определения. Но чем бы это ни являлось, она не возражала.