Онлайн книга «Лицей послушных жен»
|
– Почему же, пусть продолжает! – обиделся молодой человек. – Легко говорить, когда ты там не был. Я в отличие от тебя два месяца на стройке олимпийской деревни корячился и знаю, что говорю. Он наколол огурец на вилку и смачно захрустел им, так что брызги рассола окропили мое лицо. Женщина, стоявшая у окна и перебиравшая кассеты, повернулась в сторону стола со своей репликой: – А мне кажется, это правильно: нечего проституток и бомжей иностранцам показывать. Это все равно что продемонстрировать зад вместо лица. Позор для страны! Молодой человек напротив меня налил и протянул ей через плечо рюмку водки: – Точно! Давай – за справедливость! – А я за такую справедливость пить не буду… – буркнул тот, кого назвали Митей. – Тебе и не предлагается! – Ребята, не ссорьтесь! – послышался голос с дальнего конца стола. – Лучше скажи, Павел, правда ли, что в Москве теперь пепси-колы хоть залейся? – Ну, у нас на вокзале ее бабки тоже продают. По десять «рэ» за бутылку… – сказал кто-то. – Так это ж на вокзал надо ехать… – подхватила женщина с кассетами. – Да, люди, пепси-кола есть, – важно сказал Павел. – Когда мы работали, нам ее привозили. Даже в банках! Правда, их сразу отбирало начальство. Но в магазинах есть. И «финская» салями тоже появилась. Соленая, как рыба. Бр-р… Лучше уж бутерброды из автоматов. – Что за автоматы? – Стоят в гастрономах такие большие ящики, похожие на холодильник, с несколькими отсеками для бутербродов с колбасой, ватрушек и коржиков. Бросаешь монетку, отсек открывается – и бери бутерброд! Быстрое питание. Очень удобно. Цивилизация! – увлеченно рассказывал Павел, буквально окропляя меня фонтанами огуречного рассола. – Говорят, у нас тоже скоро такие поставят, – презрительно пробормотал Митя. – А еще Паша оттуда привез соки в маленьких картонных пакетах. Вкуснятина! – затарахтела женщина, сидящая возле моего визави. – Ага! – значительно подтвердил Павел. – Но лавочка закрылась: теперь там бригада молдаван работает. А я бы, честно говоря, еще остался. Посмотрел бы на открытие Олимпиады хоть одним глазком… – «Цивилизиция!» Я тоже там отмахал три смены – и завтра опять выезжаю, – подхватил разговор молчаливый коренастый мужчина, которого я сразу не заметила. – Не знаю, как там у вас было, а я насмотрелся на взяточничество, кражи и сплошное разгильдяйство. Он засопел, выпил рюмку и продолжал в почтительной тишине, – наверное, он был здесь самым старшим. – Недооблицованные стены заливали белой краской, чтобы было похоже на белую плитку, лишь бы госкомиссия приняла. Думал: заметят. Ни фига! Заметили – и приняли, как миленькие! А уж сколько ментов переодетых шастает – больше, чем народу. – Ну и правильно, а ты что хотел? Разве безопасность – это плохо? – снова отозвалась женщина у окна. И дальше заговорили все разом. – А знаете, что там говорят: многие страны отказались приезжать на Олимпиаду. – Почему?! – В знак протеста… – Против чего протестуют? – Капиталисты всегда найдут причину насолить нам… – Против войны в Афгане. – Ну и правильно делают! В наше село уже третий гроб привезли. Пацанам по восемнадцать лет… – Скучно, ребята, скучно! – захлопала в ладоши одна из женщин. – Ну, что вы завелись? Лучше выпьем! Паша, Митя, девочки – хватит болтать! Танцевать хочется! Я же принесла новую пластинку – закачаешься! Выкрикивая это (я заметила), женщина красноречиво бросила взгляд в мою сторону – и все сразу замолчали. Женщина бросилась к своей сумке, вынула оттуда пластинку, по-хозяйски протерла крышку проигрывателя, поставила пластинку. Полились звуки «космической» музыки. Все снова зашумели, задвигались, сдвигая стулья к стене. – Что это? – Новая группа из Прибалтики – «Зодиак». – У-у-у… Похоже на «Пинк Флойд». – А где ты слышал «Пинк»? – В театральном общежитии еще не такое услышишь! Оторвалась ты, Весна, от народа! Я все-таки не ошиблась – ЕЕ и вправду называли Весной. Освобождая место для танцев, я пересела на сложенный диван. Все еще пыталась узнать в этих людях бывших знакомых – сотрудников отца или коллег матери по актерскому цеху. Но напрасно. Все они были слишком молодыми и неузнаваемыми. Все вертелось перед моими глазами – обрывки фраз, смех, винегрет пар, отплясывающих странные «па» под смешные звуковые сигналы. Ко мне неожиданно подсел какой-то разгоряченный парень в пиджаке и белой рубашке, распахнутой на круглом животе. – А кто эта очаровательная незнакомка? – игриво спросил он. Я внимательно посмотрела на него. Он показался мне более-менее знакомым. Неужели дядя Петя? Тот самый, который навещал меня в интернате? Если это так, то у него должны быть потные тяжелые ладони. О, я их хорошо помню на своих дрожащих коленях… Парень положил свою руку мне на плечо, и я вздрогнула – ладонь действительно была влажной и тяжелой, как вареная рыба. Изо рта у него несло алкоголем и табаком. Я сбросила рыбу со своего плеча и улыбнулась: сейчас ничто не мешает мне дать ему смачную пощечину. Не то что тогда, когда я сидела в интернатской комнате для гостей и терпела его скользкие поглаживания за пару яблок и плитку шоколада, которые он приносил. Разве я могла тогда сказать ему то, что сказала сейчас? А я выразительно процедила сквозь зубы: – П-п-пошел ты… – И начала собирать со стола грязную посуду. Это был единственный способ вырваться из комнаты в кухню, где можно было хоть немного прийти в себя, глотнуть воды из-под крана и переварить услышанное и увиденное. – Ничего, ничего, оставьте! – бросила мне через плечо женщина-Весна, но через секунду уже забыла обо мне, подхваченная в танце кем-то из мужчин. Я дружелюбно кивнула: мол, ничего, я помогу – и вышла с тарелками в кухню. Свалила их в раковину, открыла кран, налила себе полный стакан холодной воды. И снова услышала тот же вопрос. Только на сей раз голос принадлежал тому, кого называли Пашей: – А вы кто? Что-то я вас раньше здесь не видел… Он прошел к окну, открыл форточку, закурил, разглядывая меня сквозь синие струи ядовитой «Примы». – Приехала на несколько дней, – пояснила я. – У меня здесь недалеко семинар… – А откуда? – не унимался он. – Я уже все объяснила хозяевам. Спросите у них, – устало ответила я. – Или вы хотите посмотреть мой паспорт? |