Онлайн книга «Исповедь мачехи»
|
– Как вы поговорили с Алей девятого числа? Знаете, меня очень волнует ее настроение… – Катюша, ты не расстраивайся, не переживай так… Аленька молоденькая, у нее все сейчас быстро, не всегда по уму… – А есть из-за чего расстраиваться? – Она нам не звонила, не поздравляла… – Ой… Да что же с ней такое?.. Простите нас. Я еле-еле дожила до утра. Позвонила: – Привет! Как ты? – Привет! Сплю… – Ты дома?! – я была удивлена и рассержена одновременно: два дня подряд после долгих выходных, после отпуска с поездкой в Прионежск не выходить на работу – это было слишком, причина должна быть очень серьезная. – Тебе все еще плохо? – Давай я тебе потом позвоню. Мы спим. – И гудки… Я терпеливо ждала. Тишина. Потом увидела, что Алевтина в сети. Написала: «Привет! Мы можем поговорить?» «Привет, да». «Как ты себя чувствуешь?» «Все хорошо». «Завтра на работу?» «Пока не решила». «Не работать – это у вас теперь семейное?» «Что ты сейчас от меня хочешь?» «Хочу понять, что происходит». «У нас все хорошо». «Почему ты не поздравила бабушку и дедушку с Днем Победы?» И тут повисла пауза. На компьютере было видно, что Аля пишет сообщение и стирает. Так несколько раз. В конце концов на экране монитора появилась строчка: «Ни один из вариантов моего ответа тебе не понравится». Я была в растерянности. Попросила Алевтину все-таки собраться с духом и объяснить «почему?». И была уверена, что она сейчас напишет: «Забыла…» Я даже знала, как оправдаю себе и ей самой эту забывчивость… То, что я увидела, я перечитывала несколько раз: «Не понимаю, почему я должна их поздравлять с этим праздником, какое они имеют к нему отношение?» Я сидела в оцепенении. Вся моя история с Алей ценой огромных душевных сил, моих и ее, была сложена в огромную картину – пазл. Иногда какие-то кусочки выпадали, но я усердно складывала все обратно. Крайне редко выпадали большие куски. Но и их удавалось восстановить. Только что картина рассыпалась. Я так отчетливо это поняла, что у меня даже зазвенело в ушах. Но душа рвалась в бой: этого не может быть, это какая-то чудовищная ошибка! И я позвонила своему ребенку, девочке, которая запуталась, заигралась и не может остановиться. – Ты прости, что я заставляю тебя разговаривать… Как ты себя чувствуешь? – Я же сказала: все хорошо. Можешь не волноваться: на работу я завтра выйду. – Это меня радует… Это не может не радовать. – я замолчала, не зная, как сдержать себя, чтобы не начать ругать Алю. – Скажи, я правильно поняла то, что прочитала? Ты действительно не понимаешь, почему надо поздравлять бабушку и дедушку? Или это первое, что тебе пришло на ум написать, чтобы я отстала? – Нет. Все правильно. Я не понимаю. – Скажи, а Коля свою бабушку поздравил? – При чем здесь Коля? – раздраженно спросила Аля. – Мне просто интересно: поздравил или нет. – Это его родственники и его дела, меня это не касается. – Так… Еще интереснее… – я вообще ничего не понимала. – Аль, а ты у нас замужем еще? – Да! – вызывающе крикнула она. – И у нас с Колей все замечательно. Что ты еще хочешь? – Ну, во-первых, не разговаривай со мной в таком тоне, а во-вторых, я про бабушку и дедушку хотела с тобой объясниться… Ты что, забыла, когда у твоей бабушки день рождения? – Это здесь при чем? – Бабушка родилась двадцатого июля сорок первого года в Донецке… – Я не подумала об этом… Но она же не ветеран! – Аля, твоя бабушка родилась и росла в оккупации!.. Твой прадедушка по линии отца погиб на войне. Ты считаешь, дедушка не заслужил твоего звонка? – Ты мне никогда об этом не рассказывала, впервые слышу… – Аль, ты как себя чувствуешь? Что с тобой? – Со мной все нормально. Можешь не волноваться. Пока. В совершенно обескураженном состоянии я перезвонила свекрови. В общих чертах, обходя углы, пересказала разговор с Алевтиной. – Я не понимаю, что с ней происходит! Я столько лет внушала ей мысль о том, что говорить о своей любви надо здесь и сейчас, что можно не успеть… Мне казалось, она понимает меня, слышит… Ведь никто не знает, будет ли возможность позвонить вам на следующее Девятое мая. Простите… А ей ведь потом с этим жить… – Ой, Катюша, какая же ты у нас… – вдруг рассмеялась свекровь. – Ну с чего ты взяла, что она будет с этим жить? Приедет, похоронит, плакать станет громче всех, а потом уедет и забудет… И даже не подумает анализировать это все, как ты. И стыдно ей не будет. Такой человек вырос. Что уж тут поделаешь? Она наша внучка, мы ее все равно любим… И не обиделись, и не расстроились. И ты не переживай. Не переживать не получалось. Как я себя ни успокаивала, как себя ни уговаривала – все было тщетно. Прошло дня три – Аля молчала. И снова позвонила я: – Привет! Тебе удобно говорить? – Привет! Да, удобно, – ответила Алевтина совершенно бесцветным голосом. – Как ваши дела? Как настроение? – Все отлично! Спасибо. Как вы? – очевидно было, что Аля взяла себя в руки и поборола нежелание разговаривать со мной. – У нас все в порядке, Егора зачислили в лицей… – Поздравляю… Поздравляем. – Алевтина сделала акцент на множественном числе. – Мы очень рады. – Спасибо большое. Мы тоже радуемся. Вот собираемся Машу в «Артек» отправить на июньскую смену… – Как здорово! Не боишься отпускать ее? – Боюсь… – а дальше пауза, разговор не клеился. И я решила задать вопрос, что называется, в лоб: – Аль! А ты почему нам совсем перестала звонить? Даже не пишешь. Мы волнуемся, скучаем. – Папа сказал, что вы берете паузу в отношениях. Что же я буду лезть? Вы решили не общаться с нами, вот я и молчу. – Как это мы решили не общаться? – Катя! Мне папа отчетливо сказал, что он не готов с нами общаться, ты тоже его слова косвенно подтвердила. Помнишь, вы про Колю плохо говорили, когда он каждый день мне звонил… Ну, когда к маме переехал? Вы говорили, что он не дает мне сосредоточиться и побыть одной. Ну, а вот я… Я же послушная девочка… Поэтому даю вам возможность помолчать и побыть одним. – Логика потрясающая… Но ни папа, ни я не можем не общаться с тобой! Аля! Как можно не общаться со своим собственным ребенком? – Я именно так поняла вас. |