Онлайн книга «Воровская корона»
— Меня твой ответ не устраивает. Обнаружились кое-какие детали. — Ага, понимаю, ты мне перестал доверять… Скажи, Макей, разве я плохо к тебе относился? Молодой жиган отрицательно покачал головой: — Нет. Кирьян печально улыбнулся: — Разве я не защищал тебя, когда ты был еще шкетом? — Защищал, было дело. — Голос Макея слегка дрогнул. — Может, ты мне тогда скажешь, кто был твоим крестником? — Ты, Кирьян. Но я хочу знать, как попал к тебе крест моего батяни! Такие вещи просто так не отдают. Его я помню на отце с детства, и однажды он мне сказал, что если ему придется отправиться на тот свет, так только с этой вещицей. Что ты мне ответишь на это, Кирьян? — жиган слегка подался вперед. — А ты не подумал о том, что я для него сделал нечто такое, что он решил подарить мне его? Макей отрицательно покачал головой: — Не думаю. — Пойми, Макей, какой мне резон носить его крест на шее? Его ведь завалили! Примета плохая. — Ты фуфлом-то не двигай. — Жаль, не получилось у нас дружбы. Расклеилось как-то… Ты подумай, может, кто-то хочет столкнуть нас лбами? В этом мире хватает людей, которые имеют против меня клык. — Не сомневаюсь. — Меня все оставили. Я думал, что мы будем с тобой вместе до конца наших дней… Ну еще и Дарья. — Что же ты так глуповато просчитался? Раздался щелчок. Это хищно выскочило лезвие ножа. Макей никогда не расставался с этим перышком. Ручка у ножа была красивая, из желтоватой кости. Макей любил рассказывать о том, что это был подарок отца и будто бы рукоятка выточена из мамонтовой кости. Никто не спорил, возможно, так оно и было в действительности. Макей отлично владел ножом — одно из первейших умений для жигана. Свое мастерство он демонстрировал не однажды в жестоких уличных потасовках. Следующим, почти незаметным движением он воткнет лезвие в солнечное сплетение, а когда блуждающий нерв будет перерезан и кровавый поток перекроет дыхание, то он просто оттолкнет от себя обмякшее тело. Макей не торопился, перебрасывая нож с одной руки в другую, он двигался на Кирьяна. Сделал быстрый выпад, и нож болезненно расцарапал горло под подбородком. Кирьян уперся в стену. Похоже, все кончено… — Ну, чего ты ждешь? — спросил равнодушно Кирьян. — Прощения. На верхних этажах, полыхнув белым пламенем, неожиданно прогремел взрыв, зазвенели стекла, дом вздрогнул. Это взорвалась бомба, подложенная Кирьяном в саквояж. Это вам, братва, за петушиный хвост! Макей отвлекся всего лишь на мгновение, но этих долей секунды оказалось вполне достаточно. Обеими руками Кирьян вывернул Макею запястье и направил лезвие точно ему в горло. Хрустнула трахея, и из гортани сочно брызнула кровь. Звякнул оброненный нож, Макей изумленно булькнул перерезанным горлом и тяжело осел. Кирьян метнулся к распахнутой двери, бросился к автомобилю. — Гони! — закричал жиган. Из милицейской будки, нервно выдергивая из кобуры наган, выскочил молоденький постовой. Вскинув пистолет, Кирьян дважды нажал на курок. «Ага, споткнулся!» — злорадно скрипнул жиган зубами. Автомобиль тряхнуло на повороте, и тут Кирьян увидел, что навстречу, перекрывая переулок, уже мчится грузовик с вооруженными людьми. — Как они узнали?! Как?! — заорал Кирьян, не слыша собственного голоса. Грузовик развернулся поперек дороги, и мгновенно через его борта попрыгали чекисты и организованной цепью побежали в сторону мчавшегося автомобиля. — Сворачивай во двор! — заорал Кирьян. — Он проходной! «Мерседес-Бенц», крутнувшись, юркнул в ближайшую подворотню и устремился к сквозной арке напротив. Евстигней, казалось, слился с баранкой — он глухо матерился, что-то бессвязно выкрикивал, а когда автомобиль выскочил на соседнюю улицу, восторженно завопил: — Ушли! Ушли! С расторопностью молодухи с дороги отпрянула ветхая старушка и, распрямившись в крохотный рост, долго и сердито махала клюкой вслед удаляющейся машине. «Мерседес-Бенц», сбавив скорость, уверенно покатил по улице. У одного из ближайших отделений милиции, следуя какой-то мальчишеской лихости, Евстигней притормозил. На них совершенно не обращали внимания. Милиционеры спешно рассаживались в грузовики и куда-то уезжали. — Куда это они? — скривился Евстигней. — Удивляешься? Нас ищут. Ладно, чего там любоваться? Поезжай давай! Еще заинтересуются. — Куда? — Попробуем через заставу на Краснопресненской. — Понял, — качнул головой Евстигней и, поймав взгляд молодого красноармейца, застывшего у входа в отделение, сдержанно улыбнулся: — Так стоять, сынок! У заставы было многолюдно, как никогда. Повсюду сновали люди в шинелях. Они степенно расхаживали перед зданием, сидели на перевернутых ящиках, останавливали проезжающие пролетки и машины и безо всякой суеты проверяли документы у пассажиров. — Назад! Разворачивайся! — приказал Кирьян. — Засекут! Не видишь, что ли, нас поджидают! Евстигней чертыхнулся. Грубовато дернул переключатель скоростей, тотчас завозмущавшийся сильным скрежетом. Машина, поднатужившись, развернулась. И тут же остановилась. Заглох мотор. Заскрежетал замок зажигания. — Двигатель заглох! Завести не могу, — проговорил побледневший Евстигней. — Заводи! — орал Кирьян, заметив, как движение на заставе вдруг прекратилось. — Мать твою! Пришибу! — он выхватил пистолет. — Дуру только убери, пальнешь ведь! Не подведи, милая, не подкачай! — умолял Евстигней. — Ну, еще разок! Несколько красноармейцев решительно направились в сторону машины. Лица сосредоточены — верный признак того, что следует ждать неприятностей. — Клянусь богом, не заведешь, убью! — прошептал побелевший Кирьян. — Мне терять нечего. Евстигней посмотрел на жигана. Отвечать не стал, — Кирьян не шутил. Аккуратно, плавным движением, повернул ключ. Мотор дрогнул, еще разок, и в следующую секунду двигатель заработал, сотрясая тяжелый кузов. — Пошла, родимая! — возликовал Евстигней. Колеса закрутились, брызнув комьями земли, и машина рванула вперед. Позади вразнобой сухо затрещали пистолетные выстрелы, перемежаясь с уханьем трехлинейных винтовок. — Кажись, ушли, — негромко произнес Евстигней, еще не веря в удачу. — Может, на другую заставу? — Бесполезно, — покачал головой Кирьян. — Все перекрыто. Ты вот что, давай сворачивай во двор. Из города нужно выходить пешком. — Как скажешь, Кирьян, — пожал плечами водитель и охотно повернул в лабиринт улочек. |