Онлайн книга «Повесть о настоящем Шарике»
– На, Шарик, успокойся. – Спасибо, добрая душа. – Скажи ещё, что я лучше поддаюсь дрессировке, чем люди, – рассмеялась весёлым лаем Муха. – Пойдём лучше в парк. День обещает быть жарким, а там тенёк. – С тобой хоть на край света, – проглотил рафинад Шарик. – Но, по-моему, там ремонт, – включил заднюю правую и почесал свои худые рёбра. – Тем лучше, народу меньше. – Тогда догоняй, – рванул пёс из конуры на волю. – С тобой бежать одно удовольствие, – трусила рядом с Шариком Муха по направлению к парку. – А лежать – другое? – Ой, и не говори. – Сколько же здесь столбов, этак у меня на все не хватит. – Ладно, тебе ли жаловаться. Куда думаешь теперь податься? – Собираюсь на границу пойти служить, если пройду медкомиссию. – Может, лучше сразу за? – А там видно будет. – Ты, кстати, слышал, тут конкурс объявили в отряды космонавтов. – Нет ещё, а где это? – Здесь рядом, в клубе «Собака вдруг человека» кастинг проводят. – Ты уже сбегала? – Завтра собираюсь. Хочешь, побежим вместе? – Не знаю, в космос меня что-то не тянет, темно там и скучно. Кроме звёзд, ни одной живой души. А мне же общение нужно, – прошмыгнул сквозь прутья железной ограды Шарик и затем галантно помог это сделать Мухе. На парке не было лица… Он действительно стоял на ремонте. Его причёска взъерошеная рытвинами и канавами, лишний раз напоминала о беспорядке внутри. Людей почти не было, только вороньё кружилось вверху, покашливая. Оно уже вывело птенцов и теперь учило их летать. Шарик с Мухой припарковались рядом, молодые, счастливые: его мужество отливало сиренью, её женственность отсвечивала одуванчиками. – Шарик, у меня к тебе только один вопрос – что в отношениях, на твой взгляд, является главным? – Нежность, – перевернулся на спину Шарик и закрыл глаза солнцу. – Да, – согласилась Муха, погладив себя лапой по пузу, – это, пожалуй, самое важное, больше всего не люблю, когда грубо и сразу в душу. Чёрт! Вот, что я говорила, – начала стряхивать с себя что-то Муха. – Отложила мне прямо на голову, все норовят засрать мой мозг. «Если бы не его отсутствие», – подумал про себя Шарик и добавил вслух: – Хорошо, что ты оставила его дома. – Смешно тебе, – тёрлась об траву пузом Муха. – Вообще, это считается хорошей приметой. – Да, но вряд ли ты бы хотел оказаться на моём месте, – все ещё избавлялась от следов чужих эскрементов Муха. – Отомстил бы за даму, – досталось и Шарику за равнодушие. Шарик лениво встал на лапы и так же лениво кинулся лаять на ворону, которая спустилась с небес, и посмеиваясь, вышагивала рядом. Как только Шарик пересёк воображаемую границу безопасности, она вспорхнула и крикнула ему что-то сверху. Вскоре парочка забыла об инциденте, продолжая валяться в тени жарких лучей солнца. Не обращая внимания, что кусок природы был на ремонте. Деревья выражали чувства, шелестя листвой. Недалеко от них за решёткой сидел Чернышевский, грустный, с вечным вопросом: «Что делать?». Он ещё не знал, что ему дали пожизненное. Но, несмотря на это, ему крупно повезло – некоторые отбывают срок стоя. Редкие прохожие не обращали на это внимания, как и на Муху с Шариком. Кто-то шёл по своим делам, иные убивали безделье. Шарик наблюдал за молодым человеком, который чудом здесь встретил старого приятеля, изо рта у обоих воняло лестью: они обменялись ею по поводу внешнего вида. – Какие любезные, – восхищалась Муха. – Плевал я на любезность. Даже парк пытается меняться, а люди нет, и в жару ходят в масках, – прокомментировал Шарик. – Успокойся, – жмурилась от удовольствия Муха. – Внешний мир настолько разнообразен, насколько ограничен внутренний. – Ты за этим в космос собираешься? – Да, я всё время мысленно общаюсь со звёздами по ночам. Посылаю им сигналы, только отсюда их не достать. – Зачем тебе звёзды? Они же тупые, у них в голове, кроме света, ничего не осталось. «Как я выгляжу в свете? Как бы мне ещё засветиться?» – А я бы хотела к ним поближе. Только конкурс, говорят, сложный. По подиуму надо пройтись. Сколько не пробовала, всё на бег перехожу. – У тебя фигура хорошая, должны взять. Твой-то как, отпустит тебя в космос? – Ты про Бобика? Прогнала я его, свободная теперь сука. Как он меня достал! Ни денег, ни внимания, собачились постоянно. – Вот как? А кем он работал? – В метро стоял с одним хмырём. Точка у них там, частное предприятие «Пятая нога». Может, видел, они с табличками и с вёдрами в зубах на жалость давят. – Вроде денежное место, метро. Но там тоже конкуренция, каждый со своим отверстием для денег. – Да, если бы не поезда… Он, как поезд увидит, так и срывается. Издержки воспитания, у него же родители всю жизнь на цепи просидели. Уволили как профнепригодного. – Тяжело расходились? – Я до сих пор не знаю, что со мной происходит в этой жизни, я не нахожу себе места. – Да, место – это важно. Говорил тебе – ищи мужика с квартирой. Так ты теперь одна живёшь? – С сыном. – Не скучно? – Некогда, щенок весь в папашу, тоже всё на приключения тянет. – А как зовут? – Ру. – Хорошее имя для собаки. – Хорошее, если бы не связался с каким-то ультраправым движением, вот и митингуют у НИИ им. Павлова за свободу условных рефлексов. Боюсь я, как бы его туда не забрали. Может, ты с ним поговоришь, Шарик? – Посмотрим. Посмотрим что-нибудь вечером? – Вечером у меня курсы. Я же на английский записалась. – Зачем тебе английский? – С инопланетянами общаться. – Думаешь, они знают этот масонский язык? Лучше научись показывать зубы, сейчас это важнее. Фрейда читала? – Нет, а кто это? – Был такой учёный, типа Павлова. Только второй был практиком и всё больше с собачками, а этот – теоретик, и с людьми. Так вот он до того сублимировал человеческое бытие, что свёл его к трём желаниям: секс, еда и сон. – Умный ты, Шарик, трудно с тобой. – С умными – трудно, с глупыми – скучно. С кем же ты хочешь быть, женщина? – С Фрейдом, наверное, хотела бы. Вон как он всё упростил: еда, секс, сон – вот оно, счастье, зачем его усложнять. – Секса у нас уже не будет, потому что мы теперь друзья, еды нет. Поспим? – логически заключил Шарик. |