Книга Темная комната, страница 25 – Валерий Попов

— Думаешь?

— Конечно!.. Что же ещё он может сказать? И вот — сбрасываешь эту шапку, и он побеждён!

— Да-а… здорово!

— Я сказал же: со мной не пропадёшь!

— Ну хорошо. — Я вдруг обрадовался.

— Сначала, значит, на вокзал идём.

— За билетами? — испугался я.

— Да не за билетами, не бойся! Портфели свои в камеру хранения положим, чтоб не мешали!

— Ясно! Действительно, поживём, как хотим!

— Подожди! — вдруг Витя мне быстро говорит.

Рядом с нами человек в брезентовой робе, с сумкой через плечо остановился. Вынул из сумки какой-то прибор, вставил трубочку в дырку в люке и смотрит на какой-то циферблат.

— Вы что делаете, а? — Витя подскочил.

— Смотрю, — говорит, — как с люком дела. А что, хотите помочь?

— Хотим.

— Тогда ты иди, — Вите говорит, — там за кустами люк, открой его и крикни что-нибудь! А ты, — мне говорит, — этот люк открой, слушай!

— Есть! — Витя говорит.

Виктор убежал, а я открыл этот люк… сначала тихо всё было, потом крик:

— Эй, Саня! Эй!

— Григорьев? — кричу.

— Эй, Горохов! — гулко так слышится оттуда, с эхом. — Ты почему так плохо учишься?

Хохот.

— А ты почему плохо так учишься? — кричу.

Специалист этот по люкам говорит:

— Ну, всё. Можно закрывать.

Вдруг слышится гулкий Витькин голос:

— Подождите, мне ещё надо что-то сказать этому типу!

Тот говорит:

— Вы, артисты!.. Ну ладно, потом закроете!

Ушёл.

Склонился я к люку, Витя орёт:

— Эй, Горохов! Ты почему сегодня тройку по географии получил?

Хохот. Восторг… Потом вдруг зловещая тишина наступила.

— Эй! — испугался я. — Ты чего?

Тишина. Потом уже другим тоном:

— Да фуражка, понимаешь, в люк упала.

— Так ищи! Там лесенка должна вниз идти. Лезь.

— Нет, — сопит. — Нету тут лесенки. И темно.

Закрыл я свой люк, подбежал к его. Действительно, бездна какая-то, тьма.

Какая там фуражка! Самому можно исчезнуть и не найдут!

Не понравилось мне что-то, как странствия наши начались. Почувствовал я, что вместо радостей нас несчастья, наоборот, ждут! Но не сказал ничего. Раз договорились уж вместе ходить, — значит, так и надо.

Приехали на вокзал, пришли к камерам хранения — длинными рядами в огромном зале стоят серые автоматические камеры хранения.

Виктор быстро мне говорит:

— Проходим мимо!

Прошли, вышли на перрон.

— А что такое? — спрашиваю.

— Да ничего… Милиционер стоит. Начнёт спрашивать ещё, кто такие, зачем портфели прячем. Выждем.

Подождали, пока милиционер удалился, быстро распахнули одну камеру, впихнули туда портфели. Витька быстро на обратной стороне на диске какие-то цифры набрал, не успел я опомниться — захлопнул!

— Стоп! — говорю. — А ты запомнил хоть, какие цифры набрал? Потом же надо будет снаружи эти же цифры набрать а то не откроем!

— Спокойно! — Витя говорит. — Со мной не пропадешь! А номер я набрал — первые цифры телефона друга своего. Хоть весь мир обойди — вернее друга не найдёшь. Ясно? А номер своего друга я помню всегда! Разбуди меня ночью, спроси — я скажу номер телефона своего друга!

— Но мне на всякий случай скажи.

— Не суетись! — веско так говорит.

Вышли мы из зала, глядим, на доске специальной — заголовок: «Разыскиваются преступники» — и ниже фотографии их, и написано, какие приметы, что натворил.

— Надо будет заняться, — Витя небрежно так говорит. — Одного из них я вроде в парадной нашей видел. Подучу каратэ ещё, джиу-джитсу и — будь спокоен.

— И думаешь, сможешь преступников задержать?

— Конечно, — говорит.

Тут вдруг старушка одна, с чемоданом фанерным — притомилась, поставила чемодан, стоит.

Витька вдруг бросился, схватил чемодан её и понес. Она оцепенела, потом как закричит:

— Ратуйте! Грабят! Чемодан утащили!

Тут же огромная толпа Виктора окружила. Вырвали у него чемодан, его держат. Виктор говорит:

— Да вы что? Вижу — выбилась из сил, хотел помочь!

Гражданин говорит:

— Знаем мы, как вы помогаете! У меня самого чемодан в сорок восьмом году украли!

Говорю ему:

— Это, видимо, не мы. Нас тогда, кажется, ещё не было, если не ошибаюсь.

Подходит милиционер. На нас, на старушку посмотрел.

— Иди, мамаша, — ей говорит. — На поезд опоздаешь. Ну, что скажешь? — Виктору говорит.

— Да я помочь ей хотел — она не поняла!

— А зачем на вокзале болтаетесь? Давно уже вас заметил. Ещё раз увижу — в пикет заберу. И в школу сообщим. Ясно?

Вышли с вокзала. Да-а-а! Начало неслабое!

— Как же, — говорю, — мы портфели свои получим?

— Нормально! — говорит. — Переоденемся — он нас и не узнает!

— Во что мы переоденемся?

— Да я в твоё, — говорит, — ты — в моё! Нормально!

— По-моему, — говорю, — мы в школьную форму с тобой одеты. Так что стоит ли меняться, подумай!

— Нормально! — Виктор говорит. — Ну, как мы гуляем вообще? Нравится тебе?

— Честно — устал я слегка после уроков. И есть хочу.

— Ну, это легко! — небрежно мне Виктор говорит. — Вот гостиница, кстати, снимем номер, отдохнём, поедим.

Не успел я ничего ему объяснить — уже вошёл, к администраторше подходит, которая за барьером сидит.

— Здравствуйте! — говорит. — Мы вот с другом хотели бы остановиться у вас.

Администраторша опытная, наверно, была, но тут растерялась. Посмотрела на нас.

— А кто ж вы такие? — говорит.

— А мы пловцы. Чемпионы мира. Он — вольным стилем, я — брассом.

— А паспорта у вас есть?

— Откуда? — Витя говорит. — Вы что, не знаете: все плавание мировое сейчас исключительно на несовершеннолетних держится!

— Прямо не знаю, — администраторша говорит, — пойду к начальнику, спрошу.

— Ладно, — говорит. — Пока подумайте, а мы сходим поедим! — Поднялись по мраморной лестнице, вошли в зал — хрустальная люстра, золотые стены. В углу крутящийся стол, на нём разные закуски стоят: прикручиваешь к себе закуску, какую хочешь, и берёшь. Потом, конечно, надо платить.