Онлайн книга «Грибной царь»
|
— Отвечаю: а затем, чтобы, когда отгремит погребальная медь, она уже не могла бы найти себе другого, с кем приятнее разделить скорбное вдовье благосостояние. Общее преступление связывает мужчину и женщину гораздо крепче, чем самый множественный оргазм. Твой Веселкин — умная, последовательная и коварная сволочь! Но он не предусмотрел, что ты завалишься к жене выяснять отношения. — Допустим. Тогда зачем она стала права качать, если они уже все про меня решили? Угрожала зачем? Адвоката пришлю!.. — Ты-то ей угрожал? — Ну угрожал… — Во-от. А она бы в ответ: «Да, милый, конечно, дорогой!» Ты бы насторожился? — Возможно. — Обязательно! А так получился нормальный скандал бывших супругов. Из-за денег. Она же тебе адвоката обещала прислать, не убийцу. А может, просто вспылила. Женщина все-таки… — Но могла хотя бы не говорить, что замуж собирается… — А что она должна была тебе сказать? Что встречается с Пистонкиным из-за бескорыстной любви к сексу? Нет, Дмитрич, ты не психолог! Ох, не психолог… — Зато ты психолог. Дальше-то что? — А теперь, когда все всплыло, он постарается убрать тебя как можно быстрей, пока ты не подал на развод. Почему — можно не объяснять? Свирельников не ответил. Он наблюдал за тем, как маленькие автомобильчики, переваливая холм, словно насекомые своими усиками, ощупывают черное небо лучиками дальнего света. — Э-э-й! — Алипанов пощелкал пальцами у него перед глазами. — Кто виноват — мы выяснили. Теперь надо решать, что делать! — Ну и что делать? — Ты меня об этом спрашиваешь? — Тебя. — Нет, дорогой мой человек, решать будешь ты! Но порассуждать можем вместе. Допустим, мы сейчас разворачиваемся и мчимся в РУБОП. Караул — убивают! Что мы докажем? Ничего. Антонина скажет, что попросила знакомого мальчика последить за тобой, потому что ты развода не даешь, деньги зажимаешь, а сам сожительствуешь с молодой, длинноногой особой. Осудит закон брошенную женщину за то, что она следит за своим неверным супругом? Нет, не осудит, а посоветует поскорее развестись и взыскать с бывшего мужа половину совместно нажитого имущества. Что она и сделает. Как ты будешь делиться с Веселкиным — это уже твои проблемы… — А если мы не едем в РУБОП? — Если мы не едем в РУБОП, они постараются укокошить тебя, пока ты не подал на развод. Контракт подписан? — Да, я уже и деньги почти все отдал. — Вот видишь. В субботу и воскресенье суд не работает. Поэтому я и попросил тебя на пару дней скрыться в неизвестном направлении. Как только ты подаешь на развод — ты в безопасности. — Почему? — Мотив слишком очевиден. «Сантехуют» на кого оформлен? — На Тоню. — Ну вот: не хотела делиться по суду и заказала. Дело-то обычное. Или ты разводиться не собираешься? В треугольнике тоже что-то есть! — Разводиться так и так придется, — ответил Свирельников. — Почему? — Я женюсь, наверное… — На Светлане? — Да, а что? — Ничего. Молодая жена дисциплинирует. А экс-супруга об этом знает? — О Светке точно знает… — Вот тебе еще один мотив: чтобы молодой сопернице ничего не досталось, включая мужа! У насекомых вообще самки ненужных самцов съедают. — По-моему, ты сгущаешь! — Про насекомых? — Про Тоню. — Ах, вот оно что! Ну тогда я даю ребятам отбой. Никон нам не нужен. Поделишь с Веселкиным акции, и будете дружить семьями! Так бывает. Четырехугольник! — Алипанов показательно достал телефон. — Погоди! — Гожу… — А что ты предлагаешь? — Я ничего не предлагаю. Я жду, что скажешь ты! — Ну, хорошо, а если по-другому? — А ты понимаешь, что значит «по-другому»? — Объясни! — Если по-другому: ты едешь за грибами, а мои люди заходят к Никону и решают вопрос. Частично или полностью. Лучше, конечно, полностью, чтобы никто и никогда… — Полностью — это как? — Рассказать? — Да… — Пожалуйста! Как в «Кавказской пленнице»: кто нам мешает — Тот нам поможет! Берем Никона. Колем. Он думает, мы — РУБОП. Везем на Плющиху, якобы для очной ставки с заказчиками. Он звонит в дверь и говорит, забыл что-нибудь. По ходу сообразим. Они открывают. Их вяжем, а ему все доступно объясняем, и он под нашим присмотром выполняет свой профессиональный долг. — А если откажется? — Щас! Если он за денежку готов на все, то ради жизни на земле — тем более. Просто поменяет заказчиков. Потом, похитив деньги и ценности, преступник на радостях где-нибудь в лесополосе неудачно уколется, скажем, «герой». Дело-то обычное. В итоге: замкнутая, экологически чистая система. Ну как? — Качественно. А неполный вариант? — Неполный. Берем Никона, дожидаемся, пока Грустилкин вернется к себе домой, звоним в дверь — далее по схеме. Но тут уж, конечно, никакой замкнутости и экологической чистоты. Могут быть проблемы. Серьезные. Выбирай! — Надо подумать… — Думай! — У меня теперь и денег нет. За «Фили» все отдал. — Мы обслуживаем население в кредит! — Алипанов улыбнулся так широко, что в свете встречных фар засияли его золотые коронки. Свирельников думал. Все, что он услышал, представилось ему какой-то зловещей, жуткой стеной, сложенной из неподъемных, тесно пригнанных друг к другу склизких валунов и навсегда отделившей его от прошлой жизни. Он пытался найти хоть одну брешь, хоть один неверно, неправильно положенный камень — и не мог. К его ужасу, все казалось логичным, достоверным и жизнеподобным. Нежизнеподобным было лишь то, что все это случилось не в дешевой детективной книжонке, не с кем-то другим, а именно с ним… «Но Тонька, Тонька-то хороша! Заказчица! Филологиня! Девочка из хорошей семьи! Советская леди! Вот когда палачья порода прорезалась! Вот он когда, Красный Эвалд, вылез! Сука семисвечная!..» — Ну? — поторопил опер. — Ничего не надо! — твердо сказал Михаил Дмитриевич. — Совсем? — Совсем. — Ну и правильно! — с легким презрением кивнул Алипанов. — Если можешь простить — лучше прости! Адвокат у тебя есть? — Григорий Маркович. — В воскресенье в 22.00 встречаю тебя здесь же и конвоирую домой. Будут звонить — никому не говори, где находишься, даже маме… Я внятен? — Внятен. — А счетик за помощь я в понедельник выкачу. Отдыхай!! Тихая охота — это то, что тебе сейчас нужно! Я подожду, пока ты отъедешь. На всякий случай. Ну давай! |