Книга Секреты леди, страница 37 – Анна Бартон

Несмотря на торопливое прощание, а может быть, как раз по этой причине она надеялась, что граф приедет с визитом или хотя бы пришлет короткую записку. Каким-то образом даст понять, что думает о ней. Дафна отправила подробный план лечения, а взамен получила… глухое молчание.

Удивляться, а уж тем более обижаться, не имело смысла, и все же трудно было не сожалеть, что столь важное для нее событие, как первый настоящий поцелуй, не произвел на лорда Фоксберна ни малейшего впечатления.

Экипаж все катил и катил по длинной извилистой дороге к воротам поместья, и Дафна не могла дождаться конца путешествия. Пять дам в громоздких шляпах, с ридикюлями, зонтиками и веерами в одной карете – это слишком! Мама, Оливия и Роуз сидели напротив Дафны и Хилди – горничной, которую отправила Аннабел. Хилди тяжело переносила качку, и почти всю дорогу ее тошнило. Единственным спасением оказался сон, и поэтому попутчицы старались вести себя как можно тише: всю дорогу читали книги или смотрели в окно.

В результате никто не мешал Дафне думать.

Ей не терпелось узнать, смог ли Бенджамин поговорить с лордом Чарлтоном и выяснить, где находится второй портрет. Всякий раз, когда взгляд падал на сидящих напротив Роуз и Оливию, Дафна снова и снова понимала, что не имеет права разрушить их репутацию. Точно так же, как не имеет права опозорить маму и Аннабел. От одной лишь мысли голова начинала болеть, а к горлу подкатывала тошнота – совсем как у бедняжки Хилди.

Предстоящая встреча с Бенджамином лишь добавляла переживаний. Как он себя поведет? Признает ли изменение отношений или притворится, что ничего не произошло, и они всего лишь добрые знакомые, случайно встретившиеся в гостях у общего приятеля? Граф оставался непредсказуемым.

Наконец карета остановилась, и лакей открыл дверь. Оливия нетерпеливо перелезла через колени сестры и первой вырвалась на свободу.

– Какая красота! – восторженно закричала она. Закружилась, словно на паркете бального зала, но тут же потеряла равновесие и наткнулась на филейную часть слуги, который в эту самую минуту помогал выйти маме.

– Осторожнее, милочка! – забеспокоилась миссис Ханикот. – Не хватало еще, чтобы ты в первый же день подвернула ногу! Учти, что травма не позволит принять участие в развлечениях.

Оливия сжала ладонями щеки, как будто на нее внезапно снизошло озарение.

– Но ведь тогда Джеймсу придется повсюду носить меня на руках! О, почему же, почему никак не удается подвернуть ногу? Что за невезение! – Она снова изобразила опасный пируэт, но вышла из него вполне благополучно. – Проклятие!

Роуз и Дафна помогли спуститься Хилди, горничная с облегчением ощутила под ногами твердую землю. Дафна блаженно потянулась и, прищурившись, посмотрела на запад: солнце уже клонилось к закату.

– Добро пожаловать! – Лорд Билтмор возник из тени величественного портика и с распростертыми объятиями спустился по широкой каменной лестнице. – Очень, очень рад вашему приезду. Понимаю, что дорога изнурительная, но выглядите вы все прекрасно!

– Нам очень приятно оказаться в вашем великолепном поместье, лорд Билтмор, – искренне призналась мама.

– Здесь, в деревне, титулы звучат чересчур формально, – заметил виконт. – Если хотите, можете называть меня по имени, просто Хью.

– Что вы, как можно? – Мама пришла в ужас.

– Нет? – Хозяин заметно расстроился. – Ну, в таком случае хотя бы просто Билтмор.

– Право, не знаю. – Мама продолжала сомневаться и в поисках поддержки посмотрела на Роуз и Оливию. Тонкости светского этикета нередко вызывают замешательство у тех, кто не так давно попал в высшее общество. Миссис Ханикот очень боялась сесть в лужу, а потому предпочитала строжайшим образом придерживаться устоявшихся правил.

Тех самых правил, которые Дафна с непростительным легкомыслием нарушила, согласившись позировать для злосчастных портретов. Тошнота тут же вернулась.

Роуз взяла инициативу на себя и с обычным безмятежным и в то же время уверенным спокойствием согласилась с предложением лорда Билтмора.

– Прекрасно, – обрадовался виконт. – Пожалуйста, пройдемте в дом. Экономка миссис Норрис покажет вам приготовленные комнаты.

Мама оказалась права: дом действительно напоминал дворец – одновременно великолепный и уютный. Черно-белый мраморный пол в холле блестел словно лед. На стене, рядом со старинным гобеленом с изображением битвы, красовался яркий фамильный герб. Но особенно удивила широкая изогнутая лестница с полированными деревянными перилами.

Миссис Норрис спустилась с этой лестницы с такой грациозной легкостью, что ее можно было принять за дух дома, снизошедший навстречу гостям.

– Добро пожаловать, леди. Очень приятно видеть вас в Билтмор-Холле. Простите за то, что не успела встретить во дворе, – в последний раз проверяла комнаты, чтобы удостовериться в безупречной готовности к приему дорогих гостей. Вы – первые, кто посетил поместье за долгое время, и это огромное событие для всех нас.

– Но ведь здесь лорд Фоксберн, – уточнил Билтмор. – Он тоже гость.

– Да, – согласилась экономка, но тут же небрежно махнула рукой. – Но ведь граф почти родственник, я знала его еще мальчишкой.

Интересно. Кажется, Бенджамин был связан с Робертом теснее, чем предполагала Дафна: отношения из дружеских переросли в братские.

– Фоксберн сейчас в библиотеке. Консультировал меня по различным деловым вопросам. Не знаю, что бы я делал без его помощи. Трудно представить человека более образованного и в то же время более упорного. Если уж он за что-то взялся, то непременно доведет дело до конца. Не дай бог кому-то случайно оказаться у него на пути. – Виконт улыбнулся.

Непогрешимая уверенность молодого друга вселяла надежду.

– Не желаете ли подкрепиться перед тем, как подниметесь наверх? – предложила миссис Норрис.

– Нет, спасибо, – отказалась мама. – Хочется умыться и немного отдохнуть.

– Понимаю, – кивнула экономка. – Прошу вас, леди, следуйте за мной. Как только вас устрою, сразу распоряжусь багажом.

Она первой пошла по великолепной лестнице, изредка останавливаясь, чтобы показать интересные детали интерьера: золоченую лепнину на потолке, портрет сурового предка на стене. Дом поражал размерами, а по изысканности убранства мог на равных соперничать с лондонским особняком Оуэна – герцога Хантфорда. От избытка впечатлений дар речи утратила даже неугомонная Оливия.

Площадка второго этажа представляла собой просторный квадратный холл. Восемь дверей вели из него в официальные комнаты и апартаменты.

– Мы приготовили вам спальни в восточном крыле, – пояснила экономка и прошла чуть дальше. – Для каждой леди предусмотрено особое убранство. Миссис Ханикот, вам отвели золотую комнату. – Она распахнула дверь, и взору открылась огромная кровать с янтарным балдахином. Вся деревянная мебель – туалетный столик, гардероб, комод – сияла светлой полировкой. Пол украшал мягкий ковер с золотисто-голубым узором. В воздухе витал легкий аромат лимонного воска и свежесрезанных цветов – они стояли в вазе на круглом столе, возле окна.