Книга Дочери Ганга, страница 37 – Лора Бекитт

Впрочем, какое будущее могло ждать бесприданниц? Когда такая, как Грейс Уоринг, выйдет из стен пансиона с крохотным пособием на руках, ей не стоит надеяться на персонального благотворителя или на то, что какой-то мужчина предложит ей вступить в брак!

– Представь, что означает попасть в зависимость к негодяю! – с ожесточением говорила Эйприл, подруга Грейс.

Так рассуждали далеко не все. Большинству оставалось уповать лишь на замужество, причем неважно, с кем.

С некоторых пор Грейс не задавала себе извечного вопроса: что делать? Она просто знала, что тут уже ничего не изменить. Служанка, горничная, в лучшем случае гувернантка, камеристка или жена бедняка – вот ее судьба. Бывало, когда девушки из приюта, отчаявшись, попадали в работный дом или (впрочем, об этом никогда не говорилось вслух) в бордель.

Едва они с Эйприл улеглись в ледяные постели, как раздался решительный стук в дверь, и девушки подскочили в кроватях.

– Кого еще дьявол несет? – прошипела Эйприл.

Она, одна из немногих, без колебаний и страха выражалась подобным образом, тогда как Грейс слыла тихой и послушной воспитанницей. Она так и не оправилась после смерти матери. Хотя в том мире, где они существовали, смерть была частью жизни, а возможность покинуть грешный мир порой почиталась за везение, Грейс знала, что никогда не смирится с этой потерей.

Своего отца девушка не помнила. Он погиб, когда Грейс была совсем мала, от несчастного случая на бумажном заводе, где ему пришлось работать. И с тех пор мать и дочь выбивались из сил, чтобы прокормиться и прожить. А потом Этель Уоринг тихо угасла, не выдержав непосильной борьбы, и Грейс осталась совсем одна.

В дверном проеме появилось туповатое лицо одной из воспитательниц, мисс Николс.

– Начальница вызывает, – проговорила она, уставившись на девушек.

– Кого? Меня? – проворчала Эйприл.

– Нет, не вас, а мисс Уоринг.

Вызов в столь неурочное время мог означать лишь что-то из ряда вон выходящее. Пожав плечами, Эйприл бросила вопросительный взгляд на Грейс, а та молча встала, надела серое платье с высоким воротом и сунула ноги в туфли с жестяными пряжками. У нее не было никаких догадок, почему ей велено явиться к начальнице.

Пока девушка шла по коридору, ее голые ноги нещадно мерзли, но в кабинете миссис Гриффин было тепло.

На плечах начальницы приюта лежала горностаевая горжетка, а лоб украшали тщательно завитые фальшивые локоны. У миссис Гриффин было две дочери, которые, как болтали воспитанницы, щеголяли в бархате, шелках и мехах.

– Садитесь, мисс Уоринг.

Робко поблагодарив, Грейс села на краешек стула. Она не ждала от этого разговора ничего хорошего.

– Вы знаете даму по имени Флора Клайв?

Начальница произнесла эту фразу с необычным участием. Что-то словно растопило ледяную стену между ней и воспитанницей.

– Нет, мэм.

– Неужели? Разве ваша мать не говорила вам, что у вас есть тетушка?

В памяти Грейс всплыли обрывочные фразы матери, однако она не слышала от Этель Уоринг никаких подробных рассказов.

– У моей мамы действительно была старшая сестра. Она уехала в Индию много лет назад, и никто не знал, что с ней стало.

– Ваша тетя в полном здравии, – многозначительно заметила миссис Гриффин, – и она написала вашей матери. Поскольку миссис Уоринг скончалась, я сочла возможным передать письмо вам.

Конверт был вскрыт, что нисколько не удивило Грейс. В приюте никто не имел права на секреты. Не торопясь передавать письмо девушке, начальница сообщила:

– Ваша тетя очень богата, но в Индии у нее нет наследников. Потому она решила разыскать тех, кто остался в Лондоне, и пригласить их к себе.

Развернув послание и пробежав его глазами, Грейс сникла. Девушке было нечем оплатить это путешествие, к тому же Индия представлялась ей страшно далеким и диким краем.

Заметив на лице Грейс тень безразличия и печали, миссис Гриффин сказала:

– Я знаю, о чем вы думаете. О том, что у вас нет средств. Но миссис Клайв позаботилась об этом. Она перевела деньги на проезд и прочие расходы. Вы сможете их получить.

В кабинет заглянула мисс Николс, и начальница велела ей принести чай. Две чашки, что было уж совсем необычно.

Грейс не удержалась от соблазна. В приюте всегда было голодно. Напиток оказался ароматным, крепким и сладким, поданные к нему лепешки сочились маслом, а начиненный цукатами кекс рассыпался в пальцах. Воспитанницы приюта видели подобные лакомства только во сне.

Девушка обрадовалась паузе, но в следующую минуту миссис Гриффин огорошила ее заявлением:

– Мне кажется, вам не надо ехать.

Хотя Грейс вовсе не думала, что поедет, она не удержалась от вопроса:

– Почему?

– Индия – ужасная страна. Там жарко, грязно, полно заразных болезней, ядовитых насекомых и змей.

– Но моя тетя…

– До тети еще надо добраться. Я бы посоветовала вам отложить эти деньги и воспользоваться ими, когда вы выйдете из пансиона.

Грейс поняла: миссис Гриффин не желала брать на себя никакой ответственности. Впрочем, возможно, она была права.

– Подумайте, – добавила начальница. – И я советую вам молчать о том, что вы узнали.

Ошеломленная и растерянная Грейс вернулась в спальню. Несмотря на совет миссис Гриффин, она не могла не поделиться новостями с Эйприл.

– Не вздумай отказываться! – с ходу заявила подруга. – Это письмо – билет в новую жизнь! Здесь присланные теткой деньги быстро закончатся, а там они никогда не иссякнут.

– Но как туда добраться?! Это же край света!

– А как попали в Индию тысячи англичан?! Тебе надо найти семью, которая в ближайшее время отправляется в эту страну, списаться с ними и попросить взять тебя с собой.

– И как мне их отыскать?

Эйприл закатила глаза.

– Боже мой, Грейс! Подай объявление в газету! Но только остерегайся мошенников. Не верь никому на слово и не давай деньги вперед.

Грейс смотрела на подругу с уважением. Что ни говори, Эй-прил была куда практичнее, сообразительнее и умнее, за что ее не раз наказывали в приюте. Человека всегда наказывают за стремление высказать свое мнение или следовать собственной воле.

Холод и голод были забыты. Сидя в кроватях и закутавшись в одеяла, девушки проговорили почти всю ночь. Другие воспитанницы спали как убитые; когда в дортуар заглядывала ночная воспитательница, две нарушительницы приютских правил быстро ныряли в постели. А потом поднимались снова.

– Если старуха Гриффин намекнет, что ты должна помочь пансиону, отвечай, что она ничего не получит. Мало ли что понадобится в дороге, пока удастся добраться до Индии, и потом ты должна подумать о гардеробе, – рассуждала Эйприл. – Конечно, ехать в шляпе со страусовыми перьями и шелковом платье не годится. Вместе с тем ты не должна выглядеть убого. Кстати, сколько лет тетушке?