Онлайн книга «Дочери Ганга»
|
Грейс не заметила в нем ни интереса, ни сочувствия, однако не удивилась. В то время как Арун томился в колониальной тюрьме, она ехала по улицам Варанаси на белом коне навстречу своему счастью, в итоге обернувшемуся полнейшим разочарованием. – Вы хотели что-то купить? – Нет. Я просто гуляю. – У меня к вам есть разговор. Вы можете пойти со мной? В обществе Аруна Грейс чувствовала себя очень неловко. Ей было трудно представить Флору в постели с этим молодым индийцем; она не могла смириться с тем, что это все-таки правда. Вместе с тем она ощущала смутную вину перед ним, а потому кивнула. Миновав бесчисленные торговые ряды, они прошли по узкой улочке и очутились на небольшой площади, где ждала тонга – повозка с двумя скамеечками, защищенная легким навесом. Арун предложил Грейс забраться внутрь, и девушка, ничего не подозревая, согласилась. Повозка тронулась с места. Правивший низкорослой лошадкой индиец даже не оглянулся на странную пару. Хотя Арун молчал, его взгляд не предвещал ничего хорошего. Грейс занервничала. – Куда вы меня везете? – Скоро узнаете. – Вы хотели о чем-то поговорить? – Ни о чем. Я вам солгал. Это похищение. Девушка отпрянула. – Похищение?! Что я вам сделала? – Дело не в вас. – А в чем? Зачем вам меня похищать? – С целью выкупа. – Вам нужны деньги? – Мне – нет. Другим людям. Я просто решил им помочь. – Я бы дала вам денег. У меня есть украшения, я могу их продать. – Мне нужны не ваши деньги, а деньги вашей тетки. – Вы хотите ей отомстить? – Я хочу ее уничтожить. Она убила Сону и сломала мне жизнь. Наверное, в эту минуту Грейс еще могла бы попытаться выскочить из повозки или закричать и позвать на помощь. Едва ли Арун стал бы применять силу. Но она спокойно сидела на скамейке и смотрела ему в глаза. – Я вам сочувствую, но это не выход. – К сожалению, другого выхода я не вижу. – Вам не кажется, что мстить женщине бесчестно? Арун отметил, что она произнесла те же слова, что и Сан-Санджит. Но для него все было решено. – Это не женщина, это чудовище. – А я – порождение этого чудовища? – Порождением, скорее, можно назвать меня. Вы выросли в другой стране, и вы ничего не знали. «Но, узнав, не отказалась от того, что получила», – подумала Грейс и спросила: – И все же, куда мы едем? – В одно место. Там будет много мужчин, но вы не должны бояться. С вами ничего не случится – я отвечаю за это. Грейс подумала, что едва ли в подобных обстоятельствах слово одного человека может влиять на решение многих. – У меня нет даже самых необходимых вещей. – Вам все дадут. Вы не будете чувствовать себя пленницей. Грейс не могла понять, почему она так спокойна, отчего ее не волнует ни собственная судьба, ни чувства Флоры. – Когда вы сообщите моей тете о том, что я в ваших руках? – Скоро. Мы прибудем на место, вы напишете письмо, и я… – Я не стану ничего писать, – перебила Грейс. – Я не сопротивляюсь, но и содействовать вашему замыслу тоже не буду. Это затеяли вы, вот и выкручивайтесь сами. – Я не вправе вас заставлять. И те люди, которых вы вскоре увидите, тоже не будут этого делать. Арун умолк. Они выехали на неровную проселочную дорогу, и тонгу стало кидать из стороны в сторону. Спустя несколько утомительных часов пути впереди показалась окруженная банановыми рощами деревушка с ярко расписанными традиционными узорами хижинами. Чуть в стороне, у подножия большого холма, стоял двухэтажный каменный дом с портиком и колоннами. Во дворе было множество мужчин и лошадей. Арун помог Грейс сойти на землю. Одновременно на крыльце появился человек, при виде которого девушка невольно замерла. На нем была белоснежная курта, расшитый серебром синий кафтан и мягкие кожаные сапоги на высоких каблуках и с загибающимися вверх носками. Белый тюрбан был украшен переливчатым павлиньим пером с драгоценной брошью. На поясе висела кривая сабля с серебряной рукоятью. Он был молод, статен, красив, держался воистину с королевским достоинством и, казалось, явился из волшебной индийской сказки. Судя по всему, его появление в подобном облачении явилось неожиданностью и для Аруна. Юноша низко поклонился и отступил, тогда как Грейс продолжала стоять неподвижно и прямо, открыто разглядывая человека, по чьему приказу ее, очевидно, похитили. С виду она казалась спокойной, хотя на самом деле ее сердце едва не выпрыгивало из груди. Но не от страха. Просто в этом человеке с внимательными черными миндалевидными глазами она узнала мужчину с картинки, того самого, чей образ давно не давал ей покоя! Возможно ли такое наяву или ее воображение в конце концов сыграло с ней дурную шутку? Рисунка при себе не было. Оставалось полагаться на память. – Я – Дамар Бхайни, бывший правитель этой области. Прошу вас стать моей гостьей. Грейс ничего не ответила, однако вошла в дом вслед за хозяином, чувствуя на себе любопытные, но ненавязчивые взгляды его соратников. – Я предлагаю вам отдохнуть до завтрашнего дня. Если вы не найдете чего-то необходимого, воспользуйтесь колокольчиком. В комнатке пахло сандалом. Мебель была розового дерева, пол устилал расшитый сказочными птицами ковер. Оконные жалюзи отзывались на порывы ветра нежным звоном. В высоких вазах стояли цветы. – Вам понадобится служанка? – Думаю, нет, – ответила Грейс, впервые заговаривая с ним, – я все привыкла делать сама. Коротко поклонившись, Дамар Бхайни вышел. Грейс осталась одна. Умывшись и причесавшись, она села на кровать. Интересно, дадут ли ей бумагу, чернила и перья, позволив отправить письмо Эйприл, если при этом она откажется писать тетке? Впрочем, пока рассказывать было особо нечего. Не могла же она сообщить, что встретила мужчину с картинки, которую прижимала к сердцу еще в Лондоне, в Британской библиотеке, и что он оказался ее похитителем! Облик Дамара Бхайни вызывал ощущение величия, но никак не опасности. Он казался благородным человеком, хотя кража женщины с целью выкупа не вязалась с благородством. Близилась ночь. Рассыпанные по темно-синему небу звезды были похожи на серебряные украшения на изысканном сари индийской красавицы. Арун остановился на веранде. Он не знал, как отныне обращаться к человеку, который позвал его сюда. – Садись, – пригласил тот. – Будет лучше, если мы станем общаться, как прежде. В конце концов, ты не мой подданный. |