Онлайн книга «Девушки со скромными средствами»
|
Николас мысленно увидел, как слушает наверху Джоанна, вынужденная, так сказать, простаивать без дела, – слушает и впитывает в себя, как губка, каждый звук. Он представил себе, что представляется Джоанне, неподвижно застывшей у кровати и всецело отдавшейся модуляциям этого голоса, словно для нее несущественно, чей это голос – премьера или ее собственный. Он воображал, что Джоанна – статуя, в которую вложен глас вещающий. Через наружную дверь в вестибюль бесшумно скользнула девушка в длинном вечернем платье. Она беспокойно озиралась по сторонам. Темные волнистые волосы свободно падали ей на плечи. В сознании замечтавшегося молодого человека, который стоял и слушал в вестибюле, появление этой девушки, беспокойно озиравшейся по сторонам, отпечаталось как мгновенный фотоснимок; в ее облике было что-то загадочное, даже если она не собиралась загадывать никаких загадок. Это была Полина Фокс. Она возвращалась после поездки на такси вокруг парка, стоившей ей восемь шиллингов. Усевшись в машину, она велела ехать вокруг – все равно вокруг чего, – главное, ехать. Первая мысль, которая приходила в голову шоферам, получавшим от нее такую команду, было подозрение, что она хочет подцепить мужчину, но затем, когда время шло, а машина все ехала и счетчик невозмутимо отстукивал трехпенсовики, шоферы начинали подозревать, что она сумасшедшая, а может, и того чище – какая-нибудь иностранная принцесса, сбежавшая из своей страны и нашедшая убежище в Лондоне; каждый шофер окончательно склонялся к одной из этих двух версий, когда она приказывала высадить ее у того же самого дома, к которому машина была предварительно – и всегда заблаговременно – вызвана. Полина Фокс всеми силами стремилась укоренить в коллективном сознании Клуба идею своих ужинов со знаменитым Джеком Бьюкененом. Днем она работала в какой-то конторе и была абсолютно нормальной. Та же навязчивая идея ужинов с Джеком Бьюкененом вынуждала ее отвергать идею ужина с кем-то другим и по полчаса выжидать в вестибюле после того, как все уже собрались в столовой, и затем, спустя еще полчаса, украдкой пробираться к себе в комнату, стараясь не попадаться никому на глаза. Если же кто и замечал, что Полина вернулась слишком рано, то она не терялась и вела себя вполне убедительно. – Господи, Полина, ты уже вернулась! Тебя ведь как будто пригласил на ужин… – Ох, не спрашивай! Мы поссорились. – И Полина, одной рукой прижимая к глазам платок, а другой приподняв подол вечернего платья, всхлипывая, пробегала наверх и скрывалась в своей комнате. – Наверно, опять поссорилась со своим Джеком Бьюкененом. Интересно, почему она не приведет его сюда? – Ты что, и вправду веришь всему этому? – Чему этому? – Ну, что она встречается с Джеком Бьюкененом. – Да не то чтобы очень… Полина беспокойно озиралась по сторонам, и Николас игриво спросил: – А вы, сударыня, где были? Она подошла к нему вплотную и, глядя ему в лицо, сказала: – Я ужинала с Джеком Бьюкененом. – И пропустила речь Черчилля. – Да, я знаю. – Что ж это ваш Джек Бьюкенен – накормил и до свиданья? – Да. Мы поссорились. Она тряхнула головой, откидывая назад шелковистые блестящие волосы. На этот вечер ей досталось платье от Скьяпарелли. Оно было сшито из тафты и очень эффектно подчеркивало бедра благодаря подшитым на боках и изогнутым по форме тела специальным подушечкам и прокладочкам. Яркий рисунок, состоящий из синих, зеленых, оранжевых и белых цветов, вызывал в памяти экзотические краски островов Океании. – Потрясающее платье, в жизни такого не видел, – сказал он. – Скьяпарелли, – пояснила Полина. – То самое знаменитое платье, которое ходит у вас по кругу? – спросил он. – Кто вам сказал? – Вам оно очень идет, – заметил он вместо ответа. Она подхватила шуршащие юбки и поплыла вверх по лестнице. Ох уж эти девушки со скромными средствами! Между тем трансляция предвыборной речи закончилась, и все, словно от избытка благоговения к только что отзвучавшим в эфире словам, выключили на время свои приемники. Он заглянул в открытую дверь канцелярии. Там никого не было. И тут у него за спиной послышались шаги – администраторша возвращалась на свой пост, который она покинула, чтобы прослушать речь по радио. – А я вот все жду мисс Редвуд. – Попробую вызвать ее еще раз. Наверно, она тоже слушала радио. Вскоре появилась и Селина. Полное самообладание, спокойствие и невозмутимость, как внешняя, так и внутренняя. Она не шла, а плыла вниз по лестнице – еще более плавно, чем плыла вверх несколькими минутами раньше печальная дева, соединенная таинственными узами с духом Джека Бьюкенена. На миг могло показаться, что это одна и та же девушка: сначала она проследовала вверх по лестнице, шурша шелками от Скьяпарелли и демонстрируя роскошные блестящие волосы, падавшие ей на плечи тяжелой волной, и вот она уже скользит вниз, только теперь на ней узкая юбка и голубая блузка в белый горошек, а волосы подобраны и уложены в высокую прическу. Обычная жизнь дома, со всеми будничными звуками, постепенно возобновлялась. – Добрый вечер, – сказал Николас. И дни мои – томленье, И ночью все мечты Из тьмы уединенья Спешат туда, где – ты, Воздушное виденье Нездешней красоты! [29] – Еще раз все сначала, – послышался голос Джоанны. – Ну, идем? – сказала ему на ходу Селина и с высоко поднятой головой пошла вперед, не обращая внимания на посторонние звуки, как породистая лошадь, которую перед скачками выводят напоказ. ГЛАВА 7
– Слушай, у тебя нет лишнего шиллинга – мне нужно включить газ? – спросила Джейн. – Полное самообладание, спокойствие и невозмутимость, как внешняя, так и внутренняя, сдержанность и еще раз сдержанность, независимо от общества, которое вас окружает. Элегантное платье, безупречный внешний вид и изысканные манеры помогут вам обрести чувство уверенности в собственных силах. – Так чтó – нет шиллинга? Я тебе дам два шестипенсовика! – Нет. Постучи к Энн, у нее есть ключ от газового счетчика. – Энн, ты у себя? Слышишь, одолжи ключик, а? – Если каждый будет пользоваться этим ключом налево и направо, нас просто накроют. – Ну один разочек. Я же занимаюсь умственной деятельностью. Вот красный лепесток уснул, вот белый… [30] |