Книга Дальний умысел, страница 64 – Том Шарп

По счастью, Френсик в это время обедал с перспективным новым автором в итальянском ресторанчике за углом. Они вышли оттуда в четверть третьего и направились обратно в контору. На первой площадке Френсик остановился.

— Поднимайтесь, — сказал он, — я буду через минуту.

Он зашел в уборную и заперся, а перспективный новый автор проследовал наверх. Когда Френсик снова появился на площадке и поставил ногу на первую ступеньку, до него донесся слишком знакомый голос.

— Вы мистер Френсик? — спросил голос. Френсик так и замер.

— Я? — рассмеялся молодой перспективный автор. — Нет, я насчет книги. А мистер Френсик внизу, он сейчас поднимется.

Френсик и не думал подниматься. Он кубарем скатился по лестнице и выскочил на улицу Эта бабища выследила его. Что теперь делать? Он вернулся в итальянский ресторан и сел за угловой столик. Как же она ухитрилась его разыскать? Неужели обалдуй Кэдволладайн… А, не важно. Надо что-то придумывать. Не может же он просидеть весь день в ресторане, а встретиться с миссис Богден так же немыслимо, как и бежать от нее. Бежать? А может, улететь? Если он не появится в конторе, перспективный молодой автор. Да пес с ним, с молодым и перспективным. От миссис Богден второй раз не уйдешь… Френсик сделал знак официанту.

— Листок бумаги, будьте добры. — Он набросал несколько строк автору, извинившись и объяснив, что внезапно занемог, потом попросил официанта доставить записку, сопроводив просьбу пятифунтовой бумажкой. Френсик вышел из ресторана вслед за ним и подозвал такси.

— Глас-Уок, Хампстед, — сказал он и быстро залез в машину. Правда, домой — это не спасение. Миссис Богден живенько доберется до него. Положим, он не станет открывать дверь на звонок. Ну и что? Миссис Богден с ее настойчивостью, сорокапятилетняя женщина, которая выслеживала добычу несколько месяцев… нет, тут было чего испугаться. Она ни перед чем не остановится В свою квартиру он вошел в паническом ужасе. Войдя, он запер за собой дверь и за двинул засовы. Потом уселся в кабинете обдумывать ситуацию. Зазвонил телефон. Он механически поднял трубку.

— Френсик слушает, — сказал он.

— Говорит Синтия, — отозвался сипловатый голос. Френсик шваркнул трубку и, чтобы помешать новому звонку, тут же схватил ее и набрал номер Джефри.

— Джефри, дорогой мой, — сказал он Коркадилу, — вы не могли бы…

— Да я вас уже три часа ловлю, — не дал ему закончить Джефри. — Мне прислали совершенно поразительную рукопись Вы не поверите, но в таком городе, который называется, представьте себе, Библиополис, живет какой-то сумасшедший.. Но правда же, глаза на лоб лезут. Библиополис, штат Алабама… Ну так вот он, извольте видеть, объявляет, будто он — наш дорогой покойник Питер Пипер, и не соблаговолим ли мы, кавычки, исполнить обязательства, записанные в договоре, кавычки закрываются, опубликовать его роман «Поиски утраченного детства?» Невероятно, а между тем подпись…

— Джефри, милый, — сказал Френсик наинежнейшим тоном, как бы отгораживаясь от женских прелестей миссис Богден и заодно готовя Коркадила к тому, что воспоследует, — с вашего разрешения я вам кое-что объясню…

Он торопливо объяснял минут пять и повесил трубку. Потом с неимоверной быстротой уложил два чемодана, вызвал такси, оставил записку молочнику, отменив свои две пинты в день, схватил чековую книжку, паспорт и портфель с рукописями Пипера — и через полчаса затаскивал пожитки в дом Джефри Коркадила. Пустая квартира на Глас-Уок была тщательно заперта и на звонки прибывшей Синтии Богден никак не отзывалась. Френсик сидел в гостиной, потягивал бренди и затягивал хозяина в антихатчмейеровский заговор. Джефри глядел на него, вылупив глаза.

— Вы хотите сказать, что вы преднамеренно ввели в заблуждение Хатчмейера — и меня, если уж на то пошло, — уверив его, будто этот бешеный Пипер написал «Девство»? — спросил он.

— Пришлось, — печально сказал Френсик. — Если бы я не уверил, все бы рухнуло. Откажись Хатчмейер от сделки — где бы мы были?

— Ну, уж такого безобразия не приключилось бы, это я вам твердо скажу.

— Вы бы обанкротились, — сказал Френсик. — Вас же «Девство» спасло. Вы на нем изрядно подзаработали, да я вам и еще кое-что прислал. Теперь ведь Коркадилы на очень хорошем счету.

— Это, может быть, и верно, — слегка смягчился Джефри, — но хороша будет фирма, когда выяснится, что Пипер, автор «Девства»…

— Не выяснится, — сказал Френсик. — Это я вам обещаю. — Джефри с сомнением поглядел на него.

— Ваши обещания… — начал он.

— Придется вам довериться мне, — сказал Френсик.

— Довериться вам — после всего? Нет уж извините, моего доверия вам не видать как своих…

— Ничего не поделаешь. Помните договор, который вы подписали? Где обусловливался пятидесятитысячный аванс за «Девство»?

— Вы его разорвали, — сказал Джефри. — Я сам видел.

— Я-то разорвал, — кивнул Френсик, — а Хатчмейер — нет. Он наверняка сделал фотокопию, и в суде вам нелегко будет объяснить, как это вы подписали два договора на одну и ту же книгу. Нет, Джефри, это не смотрится, никак не смотрится.

Джефри и сам видел, что не смотрится. Он присел.

— Так чего же вам надо? — спросил он.

— Мне нужна постель на ночь, — сказал Френсик, — а завтра утром я пойду в американское посольство за визой.

— Не понимаю все-таки, зачем вам у меня ночевать, — сказал Джефри.

— Поглядели бы на нее — поняли бы, — сказал Френсик как МУЖЧИНА МУЖЧИНЕ. Джефри подлил ему бренди.

— Со Свеном надо будет объясняться, — сказал он. — Свен несносно ревнивый. Да, кстати, кто же все-таки написал «Девство»?

— Этого я вам не скажу, — покачал головой Френсик. — Кое-чего лучше вам не знать. Скажем так, покойник Питер Пипер.

— Покойник? — передернул плечами. Джефри. — Странное слово, когда говоришь о живых.

— Да и о мертвых тоже, — заметил Френсик. — А то ведь сегодня покойник, а завтра объявится. Ну что ж, лучше завтра, чем никогда.

— Хотел бы я разделить ваш оптимизм, — сказал Джефри.

На следующее утро, после беспокойной ночи в незнакомой постели, Френсик отправился в американское посольство и получил визу. Потом сходил в банк; потом купил обратный билет из Флориды. Рейс его был ночной. Он пересек океан в полупьяном оцепенении и долетел из Майами в Атланту на другой день, долетел, изнывая от жары, дурноты и предчувствий. Чтобы не торопить события, он провел ночь в отеле, изучая карту Алабамы. Карта была подробная, но Библиополис на ней не значился. Он обратился к дежурному, но тот ни о чем таком в жизни не слышал.

— Вы доезжайте до Зельмы, а там спросите, — посоветовал он Френсику. Френсик доехал автобусом до Зельмы и пошел на почтамт.

— Глубинка. Бассейн Миссисипи, — сказали ему. — Где-то за болотами на Мертвечихе. Миль сто по Восьмидесятому шоссе, а там к северу. Вы из Новой Англии?