Книга Невероятная частная жизнь Максвелла Сима, страница 56 – Джонатан Коу

— Макс! — воскликнула Элисон. — Ты приехал, это чудесно!

Она подставила мне щеку, и я поцеловал ее. Кожа была мягкой, напудренной и остро, хотя и не неприятно, пахла духами — что-то среднее между медом и розовой водой.

— Я тоже рад тебя видеть. Ты совсем не переменилась. (Так ведь принято говорить, и неважно, правда это или нет.)

— Как удачно, что ты оказался в наших краях. Мама сказала, ты едешь на Шетланды.

— Да, совершенно верно.

— Потрясающе! Ну, что же ты, входи!

Через холл она провела меня в гостиную — по моим прикидкам, в одну из двух или трех, находившихся на первом этаже. В этой комнате минимализм каким-то образом совместили с достатком. На стенах современная живопись; толстые бархатные шторы задернуты, отгораживая гостиную от хмурой погоды; освещение — скрытое, неравномерное и ненавязчивое. К просторному дивану в форме буквы «Г» с пышными, манящими подушками был придвинут стеклянный журнальный столик, на котором в изысканном беспорядке лежали журналы. В камине весело горел огонек. Я уже решил, что он настоящий, но Элисон сказала:

— Тебе не жарко? Я могу прикрутить пламя.

— Нет, нет, все хорошо. Я люблю, когда горит огонь.

И я тут же пожалел о сказанном. Она еще не забыла? Не забыла, как я потерпел фиаско с костром в Конистоне? Или только я сейчас думаю об этом, потому что прочел ее эссе два дня назад? Но если Элисон и помнила, то ничем себя не выдала.

— Прекрасно, тогда устраивайся поудобнее. На улице мерзко, правда? Говорят, ближе к ночи пойдет снег. Налить тебе выпить? Я собираюсь хлебнуть джина с тоником.

— Хм, отличная идея, я с тобой. — У меня из головы вылетело, что совсем скоро я везу нас обоих в ресторан.

Когда Элисон вернулась с выпивкой, мы уселись по разные стороны Г-образного дивана.

— Милая комната, — отвесил я тупую похвалу. — И дом тоже милый.

— Согласна. Но он слишком большой. Пять дней в неделю я брожу тут одна из угла в угол. Как-то это глупо, по-моему.

— А мальчики разве не дома?

— Они в школе. В интернате.

— А Филип?

— Уехал в Малайзию. Может, вернется сегодня вечером. А может, нет. — Она вдруг выпрямилась: — Господи, Макс, у тебя такой вид… даже не знаю, как сказать.

— Что сказать?

— М-м… напряженный. Ты выглядишь немного напряженным.

— От усталости, наверное. Я уже три дня в дороге.

— Конечно, — кивнула Элисон. — Как я не догадалась.

— Да и прошлый год выдался не слишком радужным, — добавил я. — Мама говорила, что Каролина ушла от меня?

— Говорила. — Элисон протянула руку и положила ладонь мне на колено. — Бедняга Макс. Если захочешь, расскажешь обо всем за ужином.

Пока Элисон наверху поправляла прическу и макияж, я вышел к машине за коробкой, набитой бумагами. На улице был лютый холод, мелкие снежинки угрожающе порхали в ночном небе. Элисон, спустившись в холл и увидев картонную коробку, воскликнула:

— Боже, что это?

— Твои вещи. Мама с папой просили передать.

— Но они мне не нужны!

— Им тоже.

— Ладно. И что там?

— Университетские работы, кажется. Куда ее поставить?

— А, оставь здесь. — Элисон цокнула языком. — Ужасно — заставить тебя везти этот хлам сюда.

Она закуталась в шубу из искусственного меха, ввела код из четырех цифр в замысловатом устройстве на стене, и лишь затем мы вышли из дома. Под ногами было немного скользко, и Элисон взяла меня под руку, пока мы шагали к машине. Было приятно, что она вот так опирается на меня. А прикосновение меха к моей руке подействовало неожиданно успокаивающе.

— О-о, какая прелесть — «приус». Мы с Филипом подумываем купить такую.

Я собирался сказать ей, что автомобиль принадлежит фирме, но передумал. Мне вдруг захотелось, чтобы она считала его моим.

«Приус» в обычной бесшумной манере скользил по тихим, темным, таинственным улицам. Дома казались огромными, мощными, а в окнах почти нигде не горел свет. За какую-нибудь пару минут нам повстречались две полицейские машины — одна медленно патрулировала улицы, другая стояла на обочине. Я отметил вслух этот факт, и Элисон объяснила:

— Предполагается, что здесь велика вероятность преступлений. Ведь в этом районе полно миллионеров — в основном, банкиров, — а люди сейчас очень на них сердиты. Вот там, чуть дальше…

И Элисон принялась рассказывать историю об одном финансовом гении, который живет на ее улице, как его пригласили на работу в крупный банк, и он умудрился свести активы почти к нулю, одновременно несказанно разбогатев на персональных бонусах и пенсионных выплатах, но я слушал ее не очень внимательно, загружая в спутниковую навигацию завтрашний пункт назначения. Эмма, очевидно решив, что я уже на пути в Абердин, выдала соответствующую инструкцию:

— Через двести ярдов поворот налево.

— Попридержи коней, — остановил я ее. — Мы поедем туда, но только завтра.

— Пардон? — Элисон повернулась ко мне.

Я смутился, сообразив, что перебил ее в самой середине повествования о свежем финансовом скандале. Признаться, услыхав голос Эммы, я почти позабыл о присутствии Элисон.

— С кем ты сейчас разговаривал? — спросила она.

— Я? Ты о чем?

— Мне лишь показалось, что ты обращался не ко мне, вот и все.

— Ну конечно, к тебе. К кому еще я мог обратиться?

— Не знаю. — Она смотрела на меня с легким беспокойством и подозрением. — К навигатору, например?

— К навигатору? С чего бы я стал разговаривать с навигатором? Это же чистое безумие.

— Да, ты прав.

И дальше, до самого ресторана, мы болтали на другие темы.

Ресторан — симпатичное заведение, декорированное под старину, — располагался рядом с замком. Когда мы подъехали, снегопад несколько поутих, но все равно мы поспешили в тепло и уют некрашеных каменных стен и сводчатых потолков. В маленьких нишах вдоль стен ужинали пары, беседуя в относительном уединении, и наш столик также находился в нише. Официант, похоже знавший Элисон, был подчеркнуто вежлив и внимателен, провожая нас к столику. Пробежав глазами меню с интригующими названиями блюд, замешанными на местных традициях, Элисон выбрала сливочный козий сыр и салат со свеклой и цикорием, я же заказал дикую утку с фундуком и артишоками. К закускам Элисон попросила принести французского шардонне ценой в 42,50 фунта. К счастью, она заранее предупредила: «Сегодня я угощаю». С моей стороны, пожалуй, было бы наглостью списать эти расходы на счет фирмы.

— Значит, твой муж отправился на Восток? — начал я беседу, глотнув вина, которое, на мой вкус, ничем не отличалось от того, что продают в «Теско» или «Моррисоне» по пять фунтов за бутылку. — Чем он там занимается?