Книга Боже, спаси президента!, страница 15 – Стефан Кларк

— Да нет же, чувак, финансы, деньги. Евро, доллары… А раз наша пози написана на францужеском языке, я и подумал, что, может, францужеское правительство нам заплатит. У них ведь есть франкофонический министр, нет? Тот, который занимается поддержкой францужеского языка во всем мире. Ты в Париже, может, ты сможешь сделать запрос?

Слушать его было настолько тяжело, что я готов был сам заплатить за этот фестиваль, лишь бы он замолчал.

— Я с радостью передам от тебя письмо, — сказал я. — Может быть, через Жан-Мари, отца Элоди. Он занимается политикой, у него есть друзья в нужных местах. Но в данный момент я не в Париже, а на юге. — И я рассказал ему о своей встрече с М.

— Та англичаночка? Но ты же ее уже поджарил. Зачем тебе жарить ее еще раз?

Нет, он имел в виду не то, что я ее посолил и приготовил. Джейк неправильно произнес французский глагол «трахать».

— Некоторые из нас нуждаются в большем, чем галочка на атласе, — сказал я. — Мы ищем чего-нибудь поромантичнее. Знаешь, вроде вечной любви и сексуальной гармонии.

— С англичаночкой? Нет, чувак. Ту англичанку, с которой я переспал, интересовали только пиво и — как это будет? — pipes.

— Минеты, — подсказал ему я. — То есть ты искренне полагаешь, что английским женщинам интересны только пиво и минеты?

— Я пришлю тебе про них стихотворение — прочитаешь, и все поймешь.

Я нажал на кнопку отбоя. Так заканчивались почти все из наших разговоров, и Джейка это нисколько не обижало.

— Это ужасно… — Какая-то женщина ошарашенно уставилась на меня из-под неровной рыжей челки. — Пиво и минеты? — пораженно повторила она.

— Простите, пожалуйста, это мой друг… — сказал я, указывая на телефон.

— Полная туфта, — перебила она. — Когда мы во Франции — то вино и минеты.

Оказалось, она была в числе тех, кого я заприметил в кафе накануне утром. Она сообщила, что их компания прибыла из «сексуального Суссекса».

— А знаешь, что по-французски значит Сууу… секс, — спросила она меня и сама же моментально ответила на свой вопрос: — «Сосать член» — вот что.

— Одна из вас выходит замуж, и вы решили устроить девичник? — спросил я в надежде сменить тему.

— Нет, мы просто приехали пить и снимать парней, — хихикая, пробормотала она. — Мы тут собираем народ для пляжной вечеринки, и я подумала, раз ты один, может, захочешь присоединиться?

— Это очень лестное предложение, — сказал я, — но вынужден ответить на него отказом.

— Струсил, что ли?

Если честно, то да, хотелось ответить мне.

На променаде я заметил двух ее подруг. В руках у них были пластиковые пакеты из супермаркета, набитые вином, и этот груз казался единственным, что помогало им сохранять равновесие. В топах и коротеньких облегающих юбчонках англичанки выглядели так, будто их багаж потеряли в аэропорту и поэтому одежду приходилось экономить. Татуированные амазонки, вышедшие на охоту за мужским телом.

— Я жду свою девушку, — сказал я.

— Фигня собачья, — объявила моя новая знакомая. — Девчонки! — крикнула она, и амазонки, звеня бутылками и пошатываясь, направились к нам. — Он отказывается идти! — пожаловалась она.

Ее подруги поставили сумки и попытались вытащить меня из-за стола.

— Нет, честно, моя девушка будет здесь с минуты на минуту, — сказал я, высвобождая руки. — Вы заставите ее ревновать.

— Пусть тоже приходит, — сказала рыжая, — там будет куча парней. Смотри.

Я обернулся и увидел еще четырех девушек, болтающих с какими-то парнями. Присмотревшись, я узнал спецназовцев, хоть они и сменили шорты на джинсы и рубашки с короткими рукавами, выставляющие напоказ бицепсы.

Рыжая призывно замахала, и вскоре вся компания ввалилась в кафе.

— Эй, c’est l’Anglais! [44] — Спецназовец с ямочкой на подбородке принялся размахивать у меня перед носом пивной бутылкой.

— Bonsoir, — вежливо поздоровался я.

— Ты что, знаком с ним? — спросил парень со сломанным носом.

— Oui. — Спецназовец в красках рассказал о том, как я преследовал его до базы. Правда, раздраженным по этому поводу он не выглядел. Они все смеялись.

— Как тебя зовут? — спросил парень со сломанным носом.

— Пол Уэст. — Врать не было необходимости.

— Ça n’existe pas! [45]

— Бывает, — возмутился я.

— Северный пол бывает, и Южный пол бывает, а Западного не бывает.

Со всех сторон раздалось ржание, развеселившиеся спецназовцы с одобрением хлопали приятеля по спине.

Я смеялся громче всех. Произнесенное с французским акцентом, мое имя звучало как Западный полюс. За два года, проведенных во Франции, я составил целую коллекцию лингвистических шуток, а теперь вот сам стал источником одной из них.

— Над чем они смеются? — спросила рыжая.

— Надо мной.

— Вы знакомы?

— Мы встречались, — уклончиво ответил я и внезапно осознал, что на пляжную вечеринку мне все-таки придется пойти. Эти парни уже так напились, что запросто нарисуют мне подробную карту всех военных баз Франции, а уж о рыбах, плавающих в этих водах, узнать не составит труда. И М., думаю, останется довольна. Никаких серьезных расспросов — обычная пьяная болтовня, к утру парни напрочь обо всем забудут.

— Хорошо, — сказал я. — И где вы собираетесь провести вечеринку?

Мой вопрос был встречен победным улюлюканьем, Сломанный Нос доверчиво продышал мне в лицо, что они поведут англичанок на небольшой пляж сразу за мысом.

— Очень уединенный пляж, — со значением подмигнул он.

— Я только позвоню своей девушке и скажу ей, где буду.

Я встал и отошел в сторону, туда, где было немного потише.

У М. сработал автоответчик, и я оставил ей сообщение, что встретил друзей и иду с ними промочить горло (это было полуправдой, но М. не стоило знать все). Немного подумав, я попробовал дозвониться до Элоди. Элоди не ответила, и я оставил ей такое же сообщение, но только более подробное. Если меня придется искать с собаками, по крайней мере, в мире есть две женщины, у которых есть информация о том, какие у меня были планы накануне исчезновения.

— Пошли, — объявил я, когда вернулся к столу.

— Ура! — В порыве чувств рыжая задрала майку и продемонстрировала всем свою грудь.

Мы отправились по променаду, мимо церковной колокольни, к узкой тропинке, ведущей вдоль скал. Большинство девушек и парней разбились на пары и, не теряя времени, принялись целоваться; руки тоже были при деле.