Книга Боже, спаси президента!, страница 21 – Стефан Кларк

Короче, я был на грани того, чтобы влипнуть в совершенный пастис.

Мы ехали на поезде из Коллиура. Утреннее солнце уже поднялось высоко над крышами домов.

— Что ты им рассказал? — спросила М. в пятый или шестой раз. Она напоминала полицейского, который без конца задает один и тот же вопрос, надеясь, что задержанный изменит свои показания или начнет сам себе противоречить.

Я повторил основные моменты из допроса прошлой ночи.

— А этот спецназовец… Как именно ты спросил его об осетрах?

— Я просто спросил, не попадались ли они ему в воде.

— Что, прямо так напрямую и спросил?

— По-твоему, мне надо было начать с сардин и постепенно перейти к более крупной рыбе?

Подразумевалось, что это шутка, но М. не рассмеялась. Вместо этого она углубилась в какую-то параноидальную теорию о том, что на самом деле целью полицейских были вовсе не пьяные эксбиционисты, а я, собственной персоной. Мне не хотелось убеждать ее, что она воспринимает все чересчур драматично. Ну и что такого в том, что полиции известно, что она занимается осетрами? В конце концов, речь идет о рыбе, а не об атомных подводных лодках. Ведь меня-то они отпустили! А арестовать М. никто и не пытался.

— Послушай, — сказал я, — нас замели, потому что групповой секс на пляже вредит репутации городка, вот и все. Какой-то ханжа позвонил в полицию, подслушав, о чем мы трепались в баре.

М. выдавила слабую улыбку, первую за день:

— Да, наверное, ты прав.

— А что ты собираешься делать с информацией о замеченном осетре? — спросил я.

— Я сообщила о нем куда следует. Мы попытаемся выяснить, где именно спецназ проводил тренировки.

Так прозаично? Я бы на ее месте подумал о том, чтобы нанять самолет сверхлегкой авиации и намотать пару кругов над морем!

Едва поезд выкатился из тоннеля, я просмотрел свежий номер «Midi Libre». А вдруг и вправду моя пляжная вечеринка попала если не на первую полосу, то хотя бы в середину? Всем ведь известно, что скандалы, тем более такие пикантные, лучше всего увеличивают тиражи.

К моему облегчению, никаких заголовков вроде «Сексуального Суссекса» не наблюдалось. И все же вчерашний день был богат событиями. Я зачитал вслух пару заметок, чтобы поднять настроение М.:

— «В Сере, в Пиренеях, два диких кабана ворвались в классную комнату. Взрослый кабан и кабаненок расшвыряли парты и целых десять минут гоняли детей, после чего выбежали на улицу и снесли англичанина с велосипеда. С кабанами ничего не случилось, а вот англичанин получил вывих плеча…» Ничего себе благополучный исход, — заметил я. — Местная природа побеждает британцев со счетом два ноль.

М. возразила. По ее мнению, автор статьи пытался успокоить охотников: в горах не перевелись кабаны, и даже более того, наличие кабаненка подтверждает рост популяции.

Посмотрев на нее с сочувствием, я прочитал сводку погоды. Вдоль побережья ожидается шквалистый ветер. Около Коллиура море будет agitée — раздраженное (не знаю, правильно ли я перевел этот термин), но дальше к северо-востоку, куда мы направляемся, все не так плохо — там море будет всего лишь ridée, то есть морщинистое.

— Прямо как я, — сказала она.

— Ты не морщинистая.

— Морщинистая. И грудь у меня висит.

— Ничего подобного. Твоя грудь великолепна. Особенно когда agitée.

М. выдавила из себя короткий смешок и снова уставилась на свой телефон. Она не сводила с него глаз, собираясь ответить сразу, как он зазвонит.

— Я и не знал, что океанография — такая нервная наука, — сказал я. — Я-то думал, ты плаваешь среди коралловых рифов и играешь с дельфинами.

Усилием воли М. заставила себя отвлечься.

— Извини, — проговорила она. — Я забыла, что мы едем на поезде по югу Франции, что стоит ослепительный солнечный день и мы будем заниматься сексом до умопомрачения, как только доберемся до отеля.

Я на несколько секунд погрузился в приятные мечтания, которые нарушил звонок Элоди. Она слишком торопилась, чтобы тратить время на приветствие:

— Ты звонил моему отцу, чтобы тот помог получить деньги для твоего сумасшедшего друга Джейка?

— Да, — признался я.

— Не приставай к нему с такими глупостями, у папы и так полно забот. И постарайся больше не втягивать Валери в криминальные истории, ладно? Он мне нужен на свадьбе. Ты договорился о встрече с бабкой-стервой?

— Да.

— А меню приготовил?

— Нет еще, — ответил я, чувствуя себя так, как будто снова оказался на допросе в полицейском участке.

— Что-о?! Ты что, забыл, как это важно? — В голосе Элоди появились истеричные нотки. — Но хоть какие-то идеи у тебя есть? Кроме анчоусов, и это, между прочим, моя идея.

— Ну, конечно, у меня есть идеи, — соврал я. — Просто я еще не изложил их на бумаге.

— Какие именно?

Вот черт, подумал я, уставившись в окно в поисках вдохновения. Рельсы, маринованные в оливковом масле? Инжирные деревья, жаренные во фритюре?

Идея родилась сама собой.

— Местная еда, — сказал я. — Все местное.

— И?.. — Элоди требовались детали.

— Местный сезонный банкет. Я заказал анчоусы и куплю больше местных продуктов: инжир, оливковое масло, оливки…

Черт, что они еще тут производят?

— Звучит не очень-то шикарно, — сказала Элоди. — А как насчет шампанского, фуа-гра и роскошного салата из экзотических фруктов, с манго и маракуйей?

— Но, Элоди, задумайся об углеродном следе, который ты создаешь! [57]

При этих словах М. одобрительно кивнула.

— О моем чем?

Я постарался перевести на французский:

— Твой pied de charbon.

— Угольная нога? Это еще что? Какая-то болезнь шахтеров?

— Ты что, не слышала о продуктовых милях? О воздействии импорта продуктов на экологию?

Элоди испустила один из своих фирменных визгов:

— Пол, у меня осталось меньше двух недель! Манго уже по дороге во Францию. Ты хочешь, чтобы я отвезла их обратно, арендовав велосипед?

— Но это твой шанс внести вклад в борьбу с глобальным потеплением. Даже самый маленький вклад помогает.

— Глобальное потепление? Пол, это моя свадьба. К черту планету. Пришли мне варианты меню! — На этом разговор был закончен.

У М. телефон звонил дважды. Оба раза она выходила разговаривать в коридор и оба раза возвращалась обеспокоенной, как будто только что получила плохие новости.