Онлайн книга «Брачный офицер»
— Э-эй! — протестует она. — Пока еще моя очередь! — А я прекращаю игру! — говорит он, скручивая ей руки так, что она падает к нему на колени. — И играть будем вот во что! Она выгибается, он для начала шлепает ее по заду, видит, как она прикрыла глаза от удовольствия. Как все-таки много в сексе, думает он, от детской игры. Но вспоминает, что чересчур галантным быть не следует, и на этот раз пренебрегает ее визгом и протестами, пока те не перерастают в удовлетворенное бормотание. После он натягивает рубашку, и когда застегивает пуговицы, она замечает у него в нагрудном кармане листок бумаги. — Что это? — спрашивает она, вытягивая листок. — А, это… — Он смущен. — Письмо. — Важное? — спрашивает она опять, и сама себе отвечает: — Ну, конечно же, важное, иначе, зачем носить его у себя на сердце. — Принимается было разворачивать, вдруг смотрит на него, внезапно посерьезнев. — Это от Джейн? — Да. Она пишет, что бросает меня. — Давно это было? — Давно. Еще когда я служил в Африке. — А ты притворялся, когда со мной познакомился, что у тебя есть девушка, — поддевает она его. — Да. Очень глупо было с моей стороны, правда? — Очень, потому что я поняла, что ты врешь, и тогда стала искать другое объяснение этому. И все-таки, какая она? Джеймс пожимает плечами. — Ну же! Расскажи, какая она? — Да я и сам толком не знаю, — медленно произносит он. Это правда: все, что было связано с Джейн, рассеялось, как английская мгла, под неистовым итальянским солнцем, напитавшим Ливию. — Хотя я думаю, что она очень смелая. Ведь, чтобы написать такое письмо, признаться, что, в конце концов, я ей не подхожу, наверно, требуется немало храбрости. — Она влюбилась. — Влюбившись, легче принимать решения, — соглашается он. — Да ладно, порви его! — Ни за что! — вскидывается она. — Тогда я порву. Он берет у нее письмо и разрывает его на множество кусочков, подкидывает в воздух, как конфетти. Ему весело. Он лежит в постели с Ливией, и никакие события из прошлого теперь не имеют значения. — Как-нибудь ты вот так же и мое письмо порвешь, — вдруг говорит она с грустью. — Никогда! И потом, мы ведь не собираемся расставаться, значит, тебе и писать мне будет незачем. Один из его брачных опросов оказался непохожим на остальные. Недели через две после того, как снова завертелась брачная компания, Слон Джеффрис просунул голову в дверь его кабинета. В последнее время он уже не выглядел таким изможденным; как он сам признавался, частично по причине лучшего питания, частично потому, что теперь, когда война вошла в свою наиболее агрессивную стадию, ему приходилось чаще отлучаться из Неаполя, взрывать мосты и перерезать немцам глотки. — Поразительно, как какая-нибудь пара дней отдыха восстанавливает человека, — говорил он. — Возвращаюсь ну прямо как новенький. Оказалось, Джеффрис зашел поговорить насчет Элены. — Тут кругом все девчонки замуж выскакивают, — начал он, поглаживая усы, — вот я и думаю, почему бы и нам в эти самые узы не вступить. И вообще, может, даже ты будешь у нас шафером? Джеймс заверил Слона, что будет счастлив, и пообещал другу организовать для Элены интервью и без задержки оформить соответствующие бумаги. Чистая формальность. Однако когда дело дошло до интервью, Джеймс увидел, что Элена чем-то озабочена. Хотя стеклянный ее глаз, как всегда, смотрел, не мигая, на него, другой почему-то косил в стол. — Что-то не так? — мягко спросил Джеймс. Элена повела плечами. И вдруг внезапно выпалила: — Не хочу за него замуж! — Гм! — Я люблю Слона, — продолжала она. — Так люблю, как никого не любила. Но я же шлюха, а не домохозяйка! Что со мной будет, когда кончится война? Он хочет, чтоб я с ним уехала в Англию. Там холодно, и, мне говорили, кошмарная еда. И там мы будем совершенно нищими. Слон не такой умник, как ты: ему бы только воевать, он для мирной жизни не создан, не думаю, чтоб он когда-нибудь разбогател. Мне моя работа здесь нравится, и мне нравится, что она дает мне свободу. Почему я должна с этим распрощаться? Ситуация вышла запутанная. Джеймс спросил Элену, как она поступит, если найдется способ избежать брака. — Мне бы хотелось пробыть со Слоном до окончания войны, — сказала она. — После мне останется еще лет пять протрубить, накоплю деньжат, открою собственный бордель, самый шикарный в Неаполе. А дальше, — она развела руками, — красота уж будет не та, так что, может, и присмотрю кого-нибудь, да и выскочу замуж. — Ты ведь можешь прямо Слону сказать, что отказываешься от его предложения. — Но ведь это ударит его по самолюбию! Если я прямо так ему скажу, он не захочет больше со мной встречаться, и, по-моему, раньше времени прерывать отношения просто неприлично. Можешь ты чем-нибудь мне помочь? Дело было непростое, но Джеймс обещал попытаться что-то придумать. Через несколько дней они снова встретились. — Придумал, — сказал Джеймс. — Просто надо соврать, что ты уже была прежде замужем, это случилось давно, и что теперь с твоим мужем ты понятия не имеешь. Скажем, он сбежал от тебя в первую же брачную ночь или что-то в этом роде. Так или иначе, в вашей католической стране развод довольно долгая история — возможно, тебе требуется разрешение из Ватикана, и ты, естественно, не можешь его получить, так как в Риме сейчас немцы. — Ты гений! — радостно воскликнула Элена. — Сегодня же вечером все так и скажу Слону. Как мне тебя отблагодарить? Джеймс заверил ее, что за услуги добрым друзьям денег не берет. — Знаю, — сказала она. — Но мне все-таки хочется что-нибудь для тебя сделать. Думаю, переспать со мной ты не согласишься? Джеймс объяснил, что это осложнит их отношения со Слоном, к тому же Ливия вряд ли одобрит эту идею. — Тогда я отплачу тебе тем, что побеседую кое о чем с Ливией, — произнесла Элена загадочно. Джеймс попытался было выяснить, что она имеет в виду, но Элена отказалась отвечать на вопросы. На следующий день Элена с Ливией уединились в кухне, занявшись бесконечным стряпаньем ragu, при этом плотно прикрыв за собой дверь. По взрывам хохота, доносившимся оттуда, Джеймс понял, что беседа протекает увлекательно, но когда он потом спросил Ливию, о чем они шептались, та опять-таки отреагировала весьма загадочно: — Так просто, сплетничали, — бросила она как бы между прочим. — Бабьи дела. Тебе это не интересно. Когда же в следующий раз Ливия пришла к нему в комнату, оказалось, что она овладела новыми весьма интригующими приемами. |