Онлайн книга «Легенда об Ураульфе, или Три части Белого»
|
— Зачем мне об этом знать? — Коварду было не по себе, и он больше не хотел ни о чем говорить. — Ты должен оставить охоту. Тебе нельзя охотиться на лосей. — Это мое дело, Мирче. Я охочусь ради семьи. Охота приносит доход… — Она принесла тебе славный доход — искалечила Найю. — На Найю напали волки. Она заблудилась в сумерках. — Ковард остро чувствовал, что говорит неправду. — Сынок, ты не сможешь себя обмануть. Найя не отходила далеко от усадьбы. Как она могла заблудиться? Но в тот вечер мертвая плешь — новая мертвая плешь — стянула к себе все тропы, сдвинула их. И Найя сбилась с дороги так же, как ты и Барлет. Как Крог и другие охотники. Крога, кстати, до сих пор не нашли… и почему ты решил, что на Найю напали волки? «А кто еще мог на нее напасть?» — Коварда охватило смятение: — Случается, волки выходят близко к селениям. — Ковард, если на Найю напали волки, ей не нужна моя помощь… «Он издевается. Специально мучил меня — только время тянул. Никто не желает слушать его безумные речи, и он использовал случай. Он не поможет Найе. Он никакой не колдун!» Ковард резко поднялся, вышел и хлопнул дверью. * * * — Ковард! Ты наконец вернулся! — Как дела, малышка? — Ты видел Мирче? Что он тебе сказал? — Он ничего не сказал. — Ковард, он не мог ничего не сказать. Он же добрый! Откуда ей знать? Она никогда не видела знахаря. — Нет, нет, я его видела. Правда, всего один раз. Я думаю, он много знает. — Малышка! Как ты могла его видеть? — Ковард вздохнул: Найя всегда любила придумывать. Но сейчас она стала взрослой, и ее выдумки лишь осложняют дело. — Ладно, не будем о всех этих лекарях-знахарях. Все и так хорошо. Ведь тебе уже легче? — Но Мирче… — Я рад, что тебе уже легче. И знаешь — я должен уехать. Я уеду совсем ненадолго. И очень быстро вернусь. — Ковард! Послушай, Ковард! Мама… Она бы сказала: не нужно больше охотиться на лосей. Они сговорились? — Я поеду стрелять волков. Надо их проучить. — Ковард! — Найя неловко дернулась, и лицо ее исказилось: боль настигала при каждом движении. — Тихо, тихо, не надо так. Что ты хочешь сказать? — Ковард испуганно взял Найю за руку. — Это были не волки. «Все-таки Мирче точно колдун. Говорят, кейрэки умеют внушать свои мысли…» — Кто же это, если не волки? — Они были страшными. Как затвердевшие тени. С налитыми кровью глазами. Я узнала их — и потому испугалась. Я так испугалась, Ковард! — Узнала? — Я помню, мама рассказывала: мутной ночью из мертвой плеши появляются плешеродцы — охотники на людей. Они никого не щадят. — И выедают им сердце. И отгрызают голову, — Ковард невольно продолжил. Он тоже с детства помнил эту страшную сказку. Но это — всего лишь сказка. Одна из многих сказок садовницы Веренеи. — Да, да. Она так говорила. — Вот видишь, значит, это не плешеродцы. Ты — слава Белому Духу — осталась жива. Найя прикусила губу: — Только не смейся, пожалуйста. — Разве я когда-нибудь над тобою смеялся? — и сейчас уж точно ему совсем не до смеха. — Это была случайность. У них были громкие мысли. Они ссорились между собой. Я сумела услышать… «Твоя сестра помешалась. В этом нет ничего удивительного — после того, что случилось!» — так сказала бы Сьяна. — Ты мне не веришь? Ковард, я не придумываю… Я как закрою глаза, так сразу их вижу. И мне становится страшно. Потому что — так говорила мама — плешеродцы выходят охотиться, когда Лосиному острову грозит большая опасность. Ковард смотрел на Найю и гладил ее маленькую ладошку. Да, она очень, очень похожа на мать, садовницу Веренею. Растения Веренеи так красиво цвели. Мать говорила, когда-то цветущей была вся Долина. Но лосиная кровь, проливаясь, выжигала корни в лесу. Лосиная кровь напитала ядом травы в усадьбе Моховника. — Ковард! Я хочу тебя попросить… Пусть знахарь Мирче приедет. Ты говорил, он жил у кейрэков. Он поверит мне, Ковард. Он придумает, что надо делать. Эти мысли — о плешеродцах… и о большой беде… Мне трудно дышать, когда я об этом думаю… * * * — Какой ужасный старик! Зачем ты его привез? — Сьяна и раньше была недовольна тем, что делает Ковард, как он обращается с Найей. Но после того, что случилось, она раздражалась по поводу и без повода. — Это Мирче, охотничий знахарь. Он хочет помочь нашей Найе. Он разбирается в травах. — Как он будет ее смотреть? Он же слеп! — Сьяна брезгливо поморщилась. — И вид у него облезлый, как у бродяги. Трудно поверить, будто он может кого-то лечить. Фу, какой противный! — Сьяна! Немедленно перестань! — Ковард быстро взглянул на Мирче: слышал он или нет? — А эта девушка, кажется, Сьяна? Воспитанница Моховника? Нынешняя хозяйка? Давненько мы не встречались. Ты была славной малюткой. Походила на мать. И чуть-чуть — на отца, — голос Мирча звучал и ласково, и насмешливо. — Злиться тебе не к лицу. Правда, Ковард? В этом мы с ней похожи. А грядки Веренеи, кажется, были вон там. — Знахарь махнул рукой. Этот старик — не только облезлый бродяга, но, к тому же, и грубиян. Сьяна ответила резко: — Нет там грядок. Одни сорняки — по пояс. — Были, были грядки. И что-то от них осталось. Ну, а где же сестричка Коварда? Хочу на нее взглянуть. — Взглянуть! Сказал бы — понюхать. Или пощупать, — Сьяна фыркнула. — Сьяна, дай нам пройти, не стой на дороге. — Ковард тянул знахаря за рукав. — Найя! Смотри, кто приехал! Это Мирче, охотничий знахарь. Он хочет тебе помочь. — Важ! Я так рада! Ковард рассказывал? — Найя разволновалась, и речь ее стала сбивчивой. — Про плешеродцев? Важ, я видела красноглазые тени. — Деточка! Ты очень похожа на мать. — Ковард удивился, как тепло зазвучал голос Мирче. Конечно, Найя всегда нравилась людям. Но Мирче, казалось, давно покрылся древесной корой. — А… — Найя боялась обидеть Мирче, но все же решилась задать вопрос. — А разве ты меня видишь? — Конечно, деточка, вижу. — Мирче смотрел мимо Найи, но губы его растянулись в улыбке. Улыбка, правда, быстро исчезла. — И вижу, что тебе плохо. — Сейчас уже ничего, — Найя подавила вздох. — Сейчас уже можно терпеть. — А знаешь, я ведь приехал с подарочком. Ковард, а ну-ка, принеси мою сумку. Когда Ковард спросил, что это Мирче тащит с собой, тот ответил: лекарство. То, в чем очень нуждается Найя. |