Онлайн книга «Пир»
|
– У вас же есть дети! Колбин, еще заранее доставший пять билетов, раздал их своим спутникам. Стали проходить через турникеты. Контролер оторвал края билетов. – Чего там у вас? – Милиционер ткнул дубинкой в сумку. Колбин открыл. Сумка была набита бутылками с пивом «Старый мельник». – Нужно земляка поддержать, командир! – деланно усмехнулся Колбин. Милиционер равнодушно отвернулся. Вошли в парк, окружающий стадион. Толпа валила ко входам. – За мной, родные, – скомандовал Колбин, и впятером они выбрались из толпы, двинулись вокруг стадиона. Миновали третий сектор, потом четвертый. Возле пятого Колбин подошел к двери под номером 12, стукнул восемь раз. Дверь сразу открылась. Пятеро вошли. Невзрачного вида парень в пятнистой униформе запер за ними дверь, повернулся и быстро пошел по коридору. Двинулись за ним. Коридор петлял, потом уперся в железные ворота. Возле ворот в стене виднелась дверь. Парень отпер ее, мотнул головой. Лисович, Поспелов, Самченко и Назирова вошли в темное пространство. Парень протянул Колбину ключ. Колбин кивнул и шагнул за дверь. Парень притворил ее, запер и быстро побежал прочь. Пятеро оказались в полной темноте. – Садимся, родные – скомандовал Колбин. Все опустились на кафельный пол. В помещении пахло хлоркой и Поспеловым. Колбин достал из кармана мобильный, мизинцем набрал номер на подсвеченном табло, подождал и проговорил в трубку: – Восемь, двенадцать. – Накануне, – ответил голос. Колбин положил мобильный на пол между ногами: – Ждем, родные… К половине девятого стадион был полон. В центре возвышался круглый красный подиум, убранный гирляндами живых цветов, с огороженным стальным кольцом рингом. На полу ринга алела все та же надпись «ГБ ФИНАЛ». Шум семидесятитысячной толпы нарастал. Мелькали плакаты с двумя толстолицыми и с надписями «Данила Корень» и «Погребец». В 21.00 вспыхнули прожектора, пропели фанфары. Стадион заревел. На специально оборудованной трибуне появился президент России. Шум постепенно смолк. – Дорогие соотечественники! – заговорил президент бодрым сильным голосом. – Сегодня у нас большой праздник. Не только здесь в Лужниках, но и по всей России. Миллионы россиян следят за происходящим. Они с нами! И мы с ними! Раздалась овация. – Сегодня – финал чемпионата России по гнойной борьбе! – продолжал президент. – Первый финал первого чемпионата! Стадион задрожал от оваций. Президент поднял над головой два кулака. Зрители встали и хлопали стоя. Едва овация смолкла, он снова заговорил: – Три года залечивала наша страна раны. Три года россияне, превозмогая трудности, восстанавливали великое государство Российское. Три года поднималась из пепла Россия. И поднялась! И встала во весь свой могучий рост! Стадион заревел. – Три долгах года мы боролись за нашу страну. За наше будущее. И в этой борьбе нам помогали Русская Православная Церковь и лучшие духовные силы страны. Одной из которых стал новый вид богатырского единоборства – гнойная борьба! Именно гнойная борьба оказалась в этот драматический и ответственный для России период поистине народным видом спорта, пробудившим нацию ото сна и объединившим здоровые силы страны. Но я хотел бы подчеркнуть – гнойная борьба – это не просто новый вид спорта. Это могучий сплав двух великих традиций – русского богатырского единоборства и православного великомученичества. «Через муки к победе!» – вот главный лозунг гнойной борьбы. Эти слова вошли в наши сердца! Это боевой дух нации! Это то, что объединило нас! Что помогло нам выстоять! Снова вспыхнула овация. – Гнойная борьба раскрыла дремлющие в народе силы, воодушевила и взбодрила россиян. В гнойном единоборстве захотели участвовать тысячи российских парней от Сахалина и до Москвы, от Грозного до Минска! Славные имена героев у всех на устах! Борис Дорожкин и Коля Пресс! Саша Колобок и Александр Данилов! Шамиль Сабоев и Пересвет! Страна гордится ими! Гнойная борьба стала массовым движением! А русские парни стали богатырями! Раздался рев и одобрительный свист. Президент помолчал, потом резко опустил на трибуну два сжатых кулака и пристально обвел злым взглядом людскую массу: – Они думают, что мы не сделаем? Так? Стадион притих. – Что будем по-тихому? Так? Будем не радоваться? Так? Голос его звенел в голубоватом от света прожекторов пространстве стадиона. – Сделаем! Так сделаем, что поймут! И будем делать не по-тихому! Так? Будем делать по-громкому! Так? Так по-громкому, что будут радоваться! И мы будем радоваться! Как честные! Как люди! Он ударил кулаками по трибуне и сошел с нее. Неистовый рев восторга сотряс стадион. Люди вскочили с мест, замахали руками, заулюлюкали и засвистели. Прожектора потянулись к центру стадиона и осветили ринг. Раздались фанфары. Ожил голос диктора: – Внимание! Начинается финальный бой за звание чемпиона России по гнойной борьбе! Синяя метка – Данила Корень, красная метка – Погребец! И сразу в северном и южном выходах показались две движущиеся к рингу платформы – синяя и красная. На синей копошились люди в синей форме, на красной – в красной. Как муравьи вокруг матки, они суетились вокруг двух огромных тел, сплошь обмотанных соответственно синими и красными пеленами. Это были туши сибиряка Данилы Корня и ставропольца Погребца – финалистов чемпионата России, легендарных единоборцев, одержавших не один десяток побед. Оба финалиста полулежали в специальных креслах. Как только платформы подъехали к рингу и остановились, стадион вмиг смолк. Началось распеленание. Проворные руки стали осторожно снимать пелены с тел финалистов. Чувствительные микрофоны транслировали каждый шорох, и зрители оцепенели на трибунах. Когда распеленание дошло до последнего слоя пелен, финалисты застонали – пелены присохли к гнойным ранам, к фурункулам и язвам. Началось отдирание. Финалисты дико, утробно закричали. Стоны и крики их разнеслись по пространству стадиона, и благоговейный шепот пополз с трибун. – Иебана! Иебана-а-а-а! Иеба-а-а-а-ана-а-а-а!!! – ревел Данила Корень, когда с его фурункулезной спины сдирали присохшую, пропитавшуюся гноем пелену. Фурункулы покрывали почти все его массивное тело; на ляжках зияли незаживающие трофические язвы, грудь была испещрена старыми и новыми гноящимися ранами. Погребец издавал глухие утробные звуки, переходящие в протяжные крики, заканчивающиеся стонами и жалобно-злобным бормотанием: – Бён мать, бён мать, бён мать… Его плечи, грудь и живот желтели гнойными волдырями; две застарелые рваные раны темнели на боку и ягодице, а спину покрывала сине-зеленая россыпь огромных, в кулак величиной карбункулов с белыми, набухшими гноем головками. |