Онлайн книга «Иванов и Рабинович, или "Ай гоу ту Хайфа!"»
|
— Есть такой! — сказал третий сторож. — Год у нас во дворе валяется норвежский дизель АВВ со спасательного бота, двадцать пять сил с реверсом. Я скажу нашему заму — оформит за копейки, как пропажу запасных частей. Только с него стартер и генератор уже скоммуниздили. — А стартер к нему пойдет от «Волги», — заметил четвертый. — Это пустяки. Заезжайте, сделаем. — Генератор от КАМАЗа к нему — в самый раз, — подхватил пятый сторож. — Это я вам устрою. И аккумуляторы. — Превосходно! — сказал Муравич. — Якоря сорокапятикилограммовые я сам здесь нашустрю, а вот якорные цепи… — Толщина звена и количество метров? — крикнул кто-то. — Толщина — миллиметров одиннадцать-тринадцать, не менее ста метров. — Нет вопроса! — Моментик, моментик!.. — раздраженно закричал скрюченный человечек с костылем. – У меня вопросик! Наверное, он был известен, как скандалист, потому что все тут же стали морщиться и качать головами. — Пожалуйста, Сергей Сергеевич, — улыбнулся Муравич. — А позвольте узнать, уважаемый Марксен Иванович, отчего это вы так хлопочете? Ваш-то какой интерес? — Ну, Серега, склочная душа!.. Тебя помочь позвали, а ты по своей вонючей ментовской привычке… — крикнул седьмой сторож. Но скрюченный злобно его перебил: — Я помочь не против! Я что хошь со своей фирмы вынесу, но я хочу знать, какой его личный интерес?! — О Боге подумай! — посоветовал кто-то. — Тихо, друзья мои, — негромко сказал Марксен Иванович. — Я отвечу. Арон Моисеевич и Василий Петрович — не моряки. Они даже плавать не умеют. Вряд ли вам хотелось бы, чтобы они утонули, еще не выйдя из наших территориальных вод… Поэтому я беру на себя командование яхтой и постараюсь доставить их к новому месту жительства в целости и сохранности. Это будет мое последнее плавание в жизни… — Значит, вы тоже покидаете нашу Родину? — не унимался Сергей Сергеевич. — Нет. Я плыву только в гости. И прилечу обратно. Умереть я хочу дома. Я получил приглашение от своего бывшего рулевого. — Неужели от Петьки Гринберга?! — воскликнул один сторож. — Господи! Живой?.. — Живой, Алексей Алексеевич. — Слава богу!!! — А вы его помните? — спросил Муравич. — А как же, Марксен Иванович! Я же тогда от КГБ вел ваше дело!.. Арон и Вася испуганно переглянулись, но Муравич их успокоил. — Не волнуйтесь, Алексей Алексеевич уже давно уволен из КГБ за постоянное желание докопаться до истины. А вот в качестве сторожа канатной фабрики он нам может быть очень полезен. Посмотрел на скрюченного и спросил: — Сергей Сергеевич! Вы удовлетворены? — Теперь — да! — склочно ответил тот. — Давай дальше, по списку чего еще требуется?.. Как найти лекарства для простого человека К сильно похорошевшему «Опричнику» была приставлена пятиметровая лестница. На ней стоял бригадир реставраторов — Федор Николаевич. «Москвич» расположился у самых кильблоков, и Арон доставал из салона и багажника цепи, аккумуляторы, якоря, белоснежные веревочные бухты, банки со шпаклевкой, лаками… Муравич передавал все это Василию, Василий — бригадиру, а тот наверх своим помощникам на борт яхты. Марксен Иванович взялся было за внушительный якорь, но Василий тревожно крикнул: — Оставьте якорь! Мы с Ароном потом сами поднимем!.. Но Марксен Иванович поднатужился, поднял сорокапятикилограммовый якорь и прохрипел: — Да я таких якорей за свою жизнь столько перетаскал… И вдруг охнул, выпустил из рук якорь и стал оседать на землю, глядя перед собой удивленными бессмысленными глазами. В прихожей Арон провожал врача «неотложки». — Никаких тяжестей, никакой нервотрепки, полный покой, — говорил врач. — Отлежится — встанет. Ни простуд, ни сырости. Малейшая пневмония — отек легких, и вам привет с того света. — А лекарства? — спросил Арон. — Он секретарь обкома? Маршал? Член ЦэКа? — Он — сторож. — Для нормального советского человека у нас в стране лекарств нет! Нам их даже выписывать запрещено, — раздраженно сказал врач. — Я достану, — уверенно сказал Арон. Врач пожал плечами и прямо в коридоре, на своем чемоданчике выписал два рецепта. Арон неловко сунул ему двадцатипятирублевку. — Что это? — брезгливо спросил врач. — Четвертачок-с… — лакейски пролепетал Арон. Врач зло запихнул двадцать пять рублей за пазуху Арону: — Пошли вы со своим четвертачком! Вы старика берегите, раздолбаи! У него сердце — ни к черту… Когда Арон вошел в комнату, он увидел следующее: Марксен Иванович лежал на постели и держал в руках ксерокопию какой-то маленькой книжечки. Такая же книжечка была у сидящего рядом Васи. На тумбочке, в блюдце валялись комочки ваты и остатки стеклянных ампул после уколов. — Слиха, ани ле мелабер иврит. Рак русит… — запинаясь, говорил Марксен Иванович, подглядывая в книжечку. — Апи роце лишлоах миврак… — отвечал ему Василий. — Вы что, чокнулись оба?! — спросил обалдевший Арон. — Мы учим иврит, — сказал Муравич, глядя поверх очков на Арона. — А с тобой я с завтрашнего дня займусь английским. О'кей? — О'кей, о'кей… Васька! Паси Марксена Ивановича и не давай ему дергаться. Я смотаюсь в дежурную аптеку… — Что вы! — сказали Арону в одной аптеке. — Мы уже год, как этих лекарств не видели!.. Расхлябанный «Москвич» мчался по ночному Ленинграду… Возвращая Арону рецепты, в другой аптеке ему сказали: — У меня мама с тяжелейшей стенокардией, и то я не могу ей ничем помочь! А вы… Ну, люди! Мечется «Москвич» Арона по притихшим улицам… В третьей дежурной аптеке — толстая баба с продувной мордой. — Не смешите меня. Мы уже забыли, как это выглядит. — А когда оно было — сколько оно стоило? — спросил Арон. — Это — двадцать шесть копеек, а это рубль семьдесят две копейки, и баба отодвинула от себя рецепты. Арон положил на прилавок пятьдесят рублей и сказал: — Сдачи не надо. Секунду толстая баба смотрела в глаза Арона, потом спокойно спрятала пятьдесят рублей в лифчик и выложила из-под прилавка два пакетика… Как Вовик-мажор с приятелями попал в неприятную историю Арон медленно пробирался по разрытой Десятой линии Васильевского острова к дому Марксена Ивановича. Глубокие траншеи для смены канализационных труб избороздили почти всю улицу. Высились горы вынутой из траншей земли. Арон осторожно лавировал среди всего этого бедлама. |