Онлайн книга «Пес»
Лодка уже в полигоне боевой подготовки. Она только что всплыла в позиционное положение, продув среднюю группу ЦГБ. А носовые она намеревалась продувать, используя воздуходувку. – А воздуходувка в строю? – Пока да! – Что значит «пока»? – Товарищ командир! – командир БЧ-5, доложивший все это, проявляет ангельское терпение. – Я же вам все это докладывал еще при приеме корабля. – Да, но тогда… – Но тогда вы сказали, чтоб я все это устранил. Но я не могу устранить то, что за сорок пять суток не сделал экипаж, который должен был сделать на этой лодке межпоходовый ремонт. Я не могу сделать то, что должно делаться сорок пять суток, за полчаса. Этот разговор происходил в присутствии начальника штаба дивизии. Происходил он в боевой рубке корабля, в которой и находились командир корабля, начальник штаба и командир БЧ-5. А находились они там потому, что над водой штормило, и чтоб никого не смыло за борт, все управление с мостика было перенесено в боевую рубку, для чего сначала подвсплыли на тридцать метров, потом вытащили из-под воды перископ, мазанули им по горизонту, установили, что вокруг не меньше пятнадцати целей, и все они – рыбацкие сейнеры, потому что идет путина, треску они ловят, суки, и им плевать на закрытие района. Они забегают в район с тралом, а потом выбегают из района, выбирая трал. А лодка мечется между ними в шторм. А тут еще пришло время пополнить запасы ВВД, но пополнять их они теперь сутки будут, потому что у них в строю только один компрессор – вот такие дела. – Как же мы в автономку пойдем? – спросил командир. – Товарищ командир, это вы меня спрашиваете? – а это уже спросил командир БЧ-5. Этот командир БЧ-5 вовсе не был сумасшедшим. Просто отчаялся человек и выложил командиру все, что было у него на душе. – А что у нас еще не работает? – это опять командир. Похоже, он только что начал осознавать, на чем же он собрался в автономку идти. – Я же вам докладывал… – Но вы же мне тогда сказали: «Есть!» – командир временами все еще не верит своему счастью. – А что я мог сказать, товарищ командир, на то, что вы приказали мне все это устранить? Все в курсе того, что мы на этой лодке идем в море на одном честном слове. Штаб – в курсе, Северный флот – в курсе, Москва – в курсе. Командир выглядел довольно жалко. – Хорошо, в присутствии начальника штаба еще раз доложите о состоянии материальной части – вялая попытка прийти в себя. – Компрессоры не в строю. Надо кольца менять, а это работа не на один день и не в море. То есть в море сейчас мы с одним компрессором, и ВВД мы будем пополнять сутки. – Что еще? – На правом валу надо подшипник менять. – То есть вы застопорите мне линию вала? – Пока не поменяем подшипник. Если он у нас рассыплется, товарищ командир, то тогда… как бы мы тогда весь вал не поменяли. – Хорошо, еще что? – Батарея старая. – Что еще? – Второй запор по вдувной вентиляции… – Что второй запор? – Плохо закрывается. – И что? – Надо регулировать. – Что еще? – Остальное по ходу дела. – То есть нас ждут сюрпризы? – Нас ждут сюрпризы, товарищ командир.Как только они остались вдвоем с начальником штаба, командир немедленно на него напустился: – И ты все это знал? – Ну, вообще-то я начальник штаба, и вам, товарищ командир, так обращаться ко мне не положено. Что значит «ты знал»? Начштаба говорит все это, наблюдая в перископ за целями, он еще и успевает подавать команды в центральный пост насчет изменения курса: – Поворот вправо на курс сто двадцать градусов! – Есть поворот вправо на курс сто двадцать! – репетовал центральный. – Хватит кривляться, товарищ начальник штаба! Мы же за одной партой сидели! И одно училище, между прочим, заканчивали в один и тот же год! – Между прочим, между дрочим, – задумчиво тянет начштаба, не отрываясь от перископа. – Друг детства! – А вот это ты прав! – начштаба ни на секунду не выпускал из вида обстановку вокруг. – Друг! Можно сказать, даже детства! Что творят! Что творят, мерзавцы! А? Нет, ты посмотри, что они творят! – Видел я, что они творят! Как я на боевую службу пойду?!! – Пойдешь! Еще как пойдешь! В академию же хочешь? – начштаба все еще в перископе. – Вот и пойдешь. Родина прикажет – и не на таком дерьме пойдешь! А как вы хотели? И рыбку съесть, и не оступиться? Центральный! – Есть! – Что там с ВВД? – Пополняем! – Вот видишь, пополняют. Командир БЧ-5 начал работу с подшипником? – Нет еще! – Он что, ждет особого приглашения? – Есть! – Вот видишь, сделают сейчас тебе и подшипник. Все сделают. Но не сразу. А сразу ты мучиться будешь.Командир зашел в каюту к командиру БЧ-5. Механик сидит у стола. На столе его рабочая тетрадь. При входе командира механик встает со своего места. Командир знаком показывает, что он может сидеть. Сам он садится рядом и говорит: – Владимир Владимирович, а теперь расскажите, что там с подшипником. Механик заметно нервничает, он чувствует, что командиру кажется, что механик что-то недоговаривает. Командир смотрит в пол. – Ну? Так что там? – командир. – Подшипник скольжения у нас установлен на валу. – Я понимаю. Что с ним случилось? – Сейчас, товарищ командир, расскажу. Подшипник состоит из двух вкладышей – верхнего и нижнего. Один скользит по другому. Для смазки подается масло. Масла должно быть не меньше и не больше – за этим следят. – Так, и что? – Поскольку мы эту лодку принимали за один день, то все охватить было невозможно. – И что? – Если масла не хватает, то подшипник начинает греться. На пульте выпадает сигнал о повышении температуры. – И что потом? – Потом на нижнем вкладыше у нас баббит – свинец, олово – и от температуры он плавится. – И этот слой баббита вы собираетесь менять? – Да. Для этого снижаем обороты, останавливаем линию вала, берем ее на ленточный тормоз и разбираем подшипник. – Не меняем, а разбираем? – Сейчас я расскажу. – Хорошо, слушаю. – Снимается верхний вкладыш, потом, проворачивая линию вала вручную, снимаем нижний вкладыш. |