Книга Безумные сказки Андрея Ангелова. Книга третья, страница 11 – Андрей Ангелов

Я сел и взял в руки Библию. Помедлил, приводя дух в нейтральное состояние, – Святую книгу нужно открывать как минимум не с грязными помыслами.

– Так, запомним, – размыслил я вслух. – Бог дал мне крест и я пронесу его, как в своё время он нёс свой.

Ближайшие полчаса мой скромный гостиничный номер наполняли библейские стихи, звучащие в идеальной тишине особенно торжественно:

– Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие небесное.

– Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

– Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.

– Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

– Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.

– Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.

– Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены Сынами Божиими. [2]

Через некоторое время я спустился в холл. У стойки портье меня встретила пухленькая бабца лет 30, объективно безобразная. И речь не о чертах лица или фигуре, а об эмоциональной составляющей её человеческой сущности.

Глаза излучали лютую неприязнь. У меня возникло чувство, что она ненавидела весь мир в силу непонятно каких причин.

– Слушаю вас, господин поп, – немедленно показала свою суть портье.

Я смолчал и она продолжила ехидно:

– Итак, чего желает ваше преосвященство?… – бабца встала и прямо-таки рявкнула: – Короче, чего надо?

Было бессмысленно с ней спорить. Ярая богохульница… Зло – это лишь низшая ступень добра. Что-то вроде персонального плинтуса, и эта девушка сейчас как раз под ним. И не вылезет, пока сама не захочет… Но обиду мне удалось прогнать:

– Я хочу спросить, где находится ближайшая баня.

– Попы моются? – удивилась портье. – Даже не знала…

А чего я ожидал?… Странно, что такую работницу держит на такой должности начальство отеля. Всё ж «совок» канул в Лету, и твой клиент – это твои деньги…

– Несчастное дитя, – произнес я тихонечко, отходя.

– Сукин сын! – практически крикнула портье. И выставила мне вслед средний палец руки, иначе говоря «Fuck». Я не видел сей жест, но был уверен, что он имеет место быть.

* * *

Да, я решил прийти вечерком к Эле, но помыться намеревался всё же в общественной бане. За полчаса я обошел целиком Таганку. Никто из двух десятков человек – к кому я обратился, не подсказал адрес бани. Более того, меня однообразно игнорировали. Кто-то не отвечал, кто-то буркал нечто невнятное, а… одна женщина просто шарахнулась! В отчаянии я заприметил милицейскую машину, наклонился к открытой фортке и спросил на предмет бани. Жирный страж порядка показал мне молчаливый кулак.

Быть может это всё Господь подстроил? Выступает в роли сводника?… Богу, конечно, видней… Совсем рядом я заприметил большой парк, и ступил под его своды. Парк оказался шикарным, с множеством деревьев и скамеек под их тенью. Сейчас нужно разыскать укромное местечко и продолжить наблюдательный процесс.

Один в свободное время веселится, другой строгает доски, третий пишет или рисует, пятый посещает танцпол, а восьмой – учит английский язык… Я до вчерашнего дня насыщался духовно – читал и анализировал святые книги. И отныне… часть времени придётся уделять созерцанию сцен насилия и убийств.

Сидя на скамейке в углу парка – я достал из полиэтиленового пакета прибор, взялся поудобней.

Я сейчас нахожусь в Москве, и прибор показывает московские грехи. Когда приеду домой, вероятно, прибор покажет и грехи Ориенибаума. Да! Теперь я понимаю замысел Господа до конца! Ведь видя жителей моего городка в Стене греховности, я могу не просто наблюдать за ними, но и воздействовать на их поступки. Кроме того… я теперь имею возможность помогать милиции в раскрытии преступлений…

– Спасибо, Господи, что дал возможность спасать заблуждающихся! – сказал я твёрдо и поднёс прибор к правому глазу. Движение пальцами по кольцу. Щелчок. И я… увидел людоеда!

ЛЮДОЕД

На стене улыбался президент.

Людоед являлся невзрачным мужичонкой, наголо бритым. Лет тридцати. Он имел оттопыренные уши и толстые губы. Сидел против следователя Бузеева, на руках наручники – застегнутые спереди, на лице – ухмылка.

– Ну-с, Залихватский, как же ты дошел до такой жизни? – вдумчиво спрашивал Бузеев. Следователь был обычным следователем – мужик 45-ти лет, с интеллигентным лицом и побритыми ладошками.

– Какая разница? – равнодушно усмехнулся людоед вместо ответа. В целом, он сидел очень даже свободно, будто не в кабинете прокуратуры, а на лавочке возле дома. В идиллию мешали поверить только наручники.

– Оставим философию, – легко согласился Бузеев. – Ответь по существу: зачем ел мясо?

– Вам не понять, – защерился людоед.

– Слушай сюда, Залихватский, – задушевно шепнул следователь. – Если ты будешь заявлять отговорки типа «вам не понять» или «какая разница», то ты получишь пожизненную крытку. «Чёрный лебедь», – видел по телеку?…

Людоед убрал ухмылку и с неким удивлением глянул на Бузеева.

– Я расстараюсь, ну очень расстараюсь и найду для суда железные доказательства. Понимаешь?… – следователь вгляделся в задержанного. Тот слегка кивнул, в глазах плавало беспокойство волка, увидевшего флажки.

– Но если ты честно ответишь на мои вопросы, то… это отразится в материалах дела, и ты, возможно… Возможно, но получишь двадцать лет строгого режима, – Бузеев перегнулся через стол к людоеду и закончил почти весело:

– Знаешь, Залихватский… В данном кабинете за 21 год работы я видел разных. Были наркоманы, алкоголики, пара маньяков. И хотя я не являюсь ни тем, ни другим, ни третьим, я всех понимал. Работа такая. – Он вытащил сигарету из пачки, лежащей на столе, прикурил себе, а пачку протянул. – Угощайся.

– Не курю, – швыркнул носом людоед. – Дайте мне лучше полстакана водки?

– Могу предложить крепкого чаю, но после допроса, – флегматично заявил Бузеев. – Идет?

Залихватский немного подумал и эмоционально произнес:

– Пообещайте вытянуть меня на срок! Я не хочу сидеть пожизненно! А может… – во взоре мелькнуло подозрение, – вы говорите про срок специально, чтобы я раскололся? И ваши слова ничего не значат? Тогда я ничего не скажу.

– Сделаю всё, что в моих силах, – пообещал советник юстиции. – Спроси у любого в камере – слово я держу.

– Ну… хорошо, – решился людоед. – Что вас интересует?

– Зачем ты ел мясо?

– Вкусное очень. Вообще, первый раз я убил безо всякой мысли о еде, – интимно шепнул Залихватский, оглянувшись на дверь. – Бухали с приятелем, возникла ссора. Не помню, из-за чего, я был готов… Приятель меня ударил. Я схватил топор и дал ему по башке. Потом лег спать. Просыпаюсь утром – гляжу, труп на полу. Очень испугался тюрьмы… Оттащил трупик в ванную и разрубил на части.