Книга Кукурузный мёд (сборник), страница 88 – Владимир Лорченков

– Вы не могли бы? – сказал он Карелину.

–… Пожалуйста, – сказал он.

– Исключительно…

– П-с-с-с…. брр-р-р, – пробормотал во сне Карелин и обнял противника покрепче.

– Машка… двенадцатый.. по едру-то на вездеходе, а как кандидат спицей-то в матку? – сказал он, не просыпаясь.

– Уважае.. – сказал Виктор и осекся.

Четыре секунды истекло.

Пришлось валить Русского Медведя на лопатки.

* * *

– А сейчас, – сказал диктор.

– Стадион Уэмбли чествует победителя, – сказал он.

На экране замелькали сиськи певицы Кардашьян. Трибуны взревели. Где-то уже дрались, мелькали шлемы британских бобби, которые, конечно же, как в любой демократической свободной стране, были без оружия, а толпу за них расстреливали коммандос из Ми-6. Виктор приветственно помахал, – как учили, – в камеру.

На пьедестале почета Виктор стоял один. Ведь Карелин так и не проснулся, а китайца так и не починили.

– Гимн страны победителя, – сказал комментатор.

Молдавский Олимпиец Виктор торжественно приложил руку к сердцу и запел под бравурную музыку какого-то военного азиатского марша.

– Трахал-трахал-трахал, – пел он.

– Трахал я ваш молдавский гимн, слов я не знаю, – пел он.

– Слов я не знаю, не знаю я слов, – пел он.

– Слов слов слов, – пел он.

– Молдова Молдова Молдова, – пел он.

– Трахал трахал трахал, – пел он.

Прозвенели литавры и гимн кончился. Виктор с удивлением понял, что даже и мелодия гимна была ему незнакома. Недаром в Молдавии таких как я считают «пятой колонной», подумал Виктор с резким осуждением, потому что не знал, насколько продвинулись в деле подслушивания молдавские спецслужбы, может, и мысли уже Пишут.

– Ну а ты думал, мальчишечка, – сказала ему пожилая женщина в белом платье и дурацкой шляпке.

– У меня в коллекции дисков такого говна не было, – сказала она.

– Пришлось взять гимн ближайшего вам по духу африканского государства Того, – сказала она.

– Наклоняйся, – сказала она.

Виктор наклонился и получил медаль на шею и старческий поцелуй в щеку., но, почему-то, с языком.

– Королева Великобритании награждает сенсацию Игр, – воскликнул комментатор.

Королева, подобрав юбки, лихо вспорхнула на ступеньки, и, крепко обняв Виктора за талию, стала позировать. Виктор, сторонясь, улыбался и делал вид, что счастлив.

– Улыбайся, гаденыш, – сквозь зубы сказала Ее Величество.

– Мы на одних только откатах три ярда зеленых подняли, – сказала она.

– Плюс права на трансляцию, тыры-пыры, – сказала она.

– Плюс заставили отстегнуть пидаров всяких лоховских – сказала она.

– Ну, обычную дань, – сказала она.

– Канада, Австралия, Зеландия, – сказала она.

– Которая Новая, конечно, а Старую кризисом евро разводим, – сказала она.

– Времена нынче конечно трудные, приходится бабос не напрямую отжимать, – сказал она.

– Традиционное уважение бывших доминионов к сфере англоязычного мира, – сказала она.

– Абсолютная независимость при королеве в качестве декорации на посту главного лица государства, – сказала она.

– Полная самостоятельность во внешней политики, за исключением решений куда слать войска и с кем подписывать мирные договоры, – сказала она.

– Мальчишечка, да ты хоть понимаешь, что я говорю-то? – сказала она.

– Молдаванчик ты мой классического стиля борьбы, – сказала она.

– Да, бабушка, – сказал виновато Виктор.

– Я ведь русский, бабушка, – сказал он, стесняясь.

Королева отошла от него на одну ступеньку и взглянула пристально.

– То-то русским духом пахло, – сказала она недовольно.

– Ну, я не один здесь такой, – сказал Виктор, кивнув в сторону бело-сине-красных флагов.

– То фальшивые русские, я к ним привыкла, мальчишечка, – сказала Елизавета, кокетливо подмигнув.

– Какими судьбами на Олимпиаде, недобиток? – сказала она и поправила парик и чулок.

– Только быстро, я тороплюсь кабинет министров распускать, – сказала она.

– Чисто символически, конечно, – сказала она, хихикнув.

Волнуясь, Виктор вкратце рассказал свою историю. Русский прадедушка-директор гимназии в Могилеве, революция, расстрелы, бегство в Бесарабию, годы страха, ненависти, смирения… Ее Величество слушала внимательно. Зал сидел тихо, ведь английские хулиганы, как и положено сотрудникам полиции низшего звена, знают, когда можно шалить, а когда нельзя.

– В общем, вот такая муйня, – закончил Молдавский Олимпиец Виктор.

Бабушка Елизавета Вторая прослезилась.

– Ну что сказать, – сказала она.

– Не всех добили, – сказала она.

Похлопала Виктора по щеке, поглядела внимательно. Виктор понял, что наступает решающий момент. Тот самый, из-за которого он в 10 лет пошел в секцию борьбы, и проводил на тренировках по шесть часов в день, и ради которого старался не обращать внимания на окружающую его молдавскую действительность.

– Ваше величество, – сказал он, волнуясь.

– Я бы… я хо… в общем, – сказал он.

– Я прошу политического убежища, – сказал он.

– Не удивил, – сказала ее Величество.

– Какой русский не хочет в Лондон? – сказала она.

– Особенно если педераст, москвич, олигарх или хипстер, – сказала она, подозрительно приглядываясь к Виктору.

– Каждый Нормальный творческий хипстерок-пидарок из Москвы мечтает о Лондоне, – сказала она.

– Сняться у имперской телефонной будочки, – сказала она.

– Подрочить на обоссанную стену в предместье для баклажанов с очередным «креосом» пидараса Банкси, – сказала она.

– Банкси-муянкси, – сказала она.

– Да Банкси у меня на полставки провокатором, – сказала она.

– Даже лондонское быдло из низших классов не эти ваши сраные русские gopniki, а а брутальные chav-ы, – сказала она.

– Которые, НА МИНУТОЧКУ, говорят по Английски, – сказала она.

– Так о чем это я? – сказала она.

– Елизавета Величество, – сказал Виктор.

– Лиза, Лизонька, Лизуха, – сказал он.

– Бабаня! – сказал он.

– Не отдавайте меня молдаванам обратно, пожалуйста! – сказал он.

– Извините что я к вам обращаюсь, – сказал он.