Онлайн книга «Тай-пэн»
Давние страхи опять заползли в его душу, лишая сил, и он отчаянно попытался заставить себя думать о чем-нибудь другом – о чем угодно, лишь бы отвлечься, забыть этот кошмар. – Касательно распродажи участков, сэр. Землю сначала необходимо промерять. Кто должен этим заняться, сэр? – Найдем кого-нибудь, не беспокойтесь. – Может быть, Глессинг? – предложил Струан. – У него есть опыт в составлении карт. – Прекрасная мысль. Я поговорю с адмиралом. Отлично. – Кстати, раз уж о нем зашла речь, вы могли бы подумать о том, чтобы назвать пляж, где сегодня был поднят флаг, мысом Глессинга. Лонгстафф был поражен. – Положительно, я никогда не научусь понимать вас. Зачем изменять самому себе и увековечивать имя человека, который вас ненавидит? Потому что хорошие враги – это большая ценность, подумал Струан. К тому же Глессинг будет мне полезен. Теперь он умрет за этот мыс, названный его именем, а это означает – за весь Гонконг. – Мне просто подумалось, что такой жест доставит удовольствие нашему доблестному военному флоту, – сказал он вслух. – Это действительно хорошая идея. Я рад, что вы ее предложили. – Ну что же, полагаю, нам пора возвращаться на свой корабль, – сказал Струан, наклонив голову. Он устал. А впереди было еще очень много дел. Исаак Перри стоял на юте «Грозового Облака», наблюдая, как морские пехотинцы ищут под брезентом, в баркасах и в парусной кладовой. Он ненавидел морских пехотинцев и морских офицеров... когда-то его самого заставили служить в военном флоте. – На судне нет никаких дезертиров, – еще раз повторил он. – Разумеется, – ответил ему молодой офицер, возглавлявший отряд, присланный на корабль для проведения обыска. – Пожалуйста, распорядитесь, чтобы ваши люди не оставляли после себя такого беспорядка. За ними придется убирать целой вахте. – Ваш корабль окажется завидным призом, капитан Перри. И сам корабль, и его груз, – с издевкой ухмыльнулся офицер. Перри впился глазами в Маккея, который стоял у площадки сходного трапа под охраной вооруженных солдат. Если только ты помог Рамсею проникнуть на корабль, подумал Перри, ты покойник, Маккей. – Баркас у кормового грапа, – крикнул третий помощник. – Владелец поднимается на борт. Перри поспешил навстречу Струану. – Они считают, что на нашем судне скрывается дезертир, сэр. – Я знаю, – ответил Струан, вступая на палубу. – Почему мой боцман находится под стражей? – обратился он к высокомерному молодому офицеру, и в его голосе появился пугающий скрежет. – Это всего лишь предосторожность. Он родственник Рамсея и... – К черту предосторожности! Он невиновен, пока не будет доказано обратное, клянусь господом Богом! – прорычал Струан. – Вы здесь для того, чтобы проводить обыск, а не гонять и арестовывать моих людей. – Я ничего не знал, сэр, – выкрикнул Маккей. – Я не помогал Рамсею пробираться на борт. Не помогал. Не помогал! – Да сжалится над тобой Господь, если он здесь, – оборвал его Струан. – С корабля ни шагу до последующего распоряжения. Марш в каюту! – Есть, сэр. – Маккей нырнул вниз. – Кровь Христова, Исаак! – бушевал Струан. – Ты, кажется, капитан этого корабля. По какому закону военный флот может арестовывать человека без ордера, из одной только предосторожности? – Такого закона нет, сэр. – Перри сжался, предпочитая не спорить. – Убирайся ко всем чертям с моего корабля. Ты списан на берег! Перри побледнел. – Но, сэр... – Чтобы к заходу солнца тебя здесь не было. – Струан двинулся к трапу, который вел внутрь корабля. – Пойдем, Кулум. Кулум догнал Струана в проходе перед капитанской каютой. – Это несправедливо, – волнуясь, заговорил он. – Несправедливо. Капитан Перри – лучший капитан, который у тебя есть. Ты сам это говорил. – Он был им, парень, – ответил Струан. – Но он не сумел защитить своего человека. И он боится. Чего именно, я не знаю. Но люди, в душе которых поселился страх, опасны, и нам такие не нужны. – Но ведь Маккей не пострадал. – Первый закон для капитана, который служит у меня, – это оберегать свой корабль Второй – свою команду. Тогда они, в свою очередь, будут оберегать его. Человек может командовать кораблем в одиночку, но он не может в одиночку ходить на нем в море. – Перри не совершил никакого проступка. – Он позволил военным взять Маккея под стражу вопреки закону, клянусь Богом, – резко ответил Струан. – Капитан должен уметь больше, чем просто прокладывать курс и управлять парусами, черт побери. Исаак должен был поставить на место этого молодого щенка. Он испугался, и он подвел одного из своих людей в тот момент, когда это было особенно важно. В следующий раз он может не спасти свой корабль. Я не стану так рисковать. – Но он служил у тебя много лет. Неужели это ничего не значит? – Почему, значит. Это значит, что нам везло все эти годы. Теперь я ему больше не доверяю. Поэтому ноги его здесь не будет, и довольно об этом! – Струан открыл дверь каюты. Робб сидел за письменным столом и застывшим взглядом смотрел в кормовое окно. По полу были разбросаны коробки, сундучки, детская одежда, игрушки. Сара, жена Робба. дремала, прикорнув в морском кресле. Это была маленькая женщина на последних месяцах беременности, во сне ее лицо избороздили морщины, и оно выглядело усталым. Заметив Струана и Кулума, Робб безуспешно попытался выдавить из себя улыбку. – Привет, Дирк. Кулум. – Привет, Робб. – За эти два дня он постарел на десять лет, подумал Струан. Сара, вздрогнув, проснулась. – Привет, Дирк – Она тяжело поднялась и подошла к двери. – Здравствуй, Кулум. – Как поживаете, тетя Сара? – Устала, мой милый. Очень устала. И я терпеть не могу жить на корабле. Не хочешь ли чаю? – Нет, спасибо. Робб с тревогой следил за Струаном. – Что я могу сказать? – Ничего, Робби. Они умерли, мы живы, и говорить больше не о чем. – Так ли, Дирк? – Взгляд голубых глаз Сары стал жестким. Она пригладила свои золотисто-каштановые волосы, расправила длинное зеленое платье с турнюром. – Так ли? – Так. Извини нас, Сара, но я должен поговорить с Роббом. – Да, конечно. – Она взглянула на мужа, презирая его за слабость. – Мы уезжаем, Дирк. Мы покидаем Восток навсегда. Я приняла решение. Я отдала «Струану и компании» семь лет жизни и одного ребенка. Теперь пришло время уезжать. – Я считаю, что ты поступаешь разумно, Сара. Сейчас Восток не место для семьи. Через год, когда будет построен Гонконг – другое дело. Вот тогда здесь станет очень хорошо. |