Онлайн книга «Огненное погребение»
|
НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ: А может, оно и к лучшему. Вроде, все налаживается. Будет получать пенсию, жить на Остоженке и не лезть в дела. АЛЕКСЕЙ СТЕПАНОВИЧ: Я о пенсии хотел поговорить. Ты не думаешь, что пять тысяч – это для нее много? НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ: Думаю. Нам еще месяц нужен, чтобы перерегистрироваться. А потом Любу на процент, прибыли нет. Как всегда у Артура и было. АЛЕКСЕЙ СТЕПАНОВИЧ: Прекрасно. И хватит с ней возиться, жалею уже, что сумму ей дали. НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ: Сам жалею, если честно. * * * Квартира на окраине. Кабан, Гитлер, Китай и Андрей. АНДРЕЙ (возится с паяльником и разобранным шокером): Восемьдесят тысяч вольт. Прикиньте! Восемьдесят тысяч! КИТАЙ: Я пробовал. Так себе хуйня. АНДРЕЙ: А мы переделаем. На хуй нам столько? Триста вольт хватит. ГИТЛЕР: Так он слабее будет? АНДРЕЙ: Как в анекдоте будет. Больному лучше, раньше вообще не ходил, а сейчас под себя ходит. КИТАЙ: Попробуем. АНДРЕЙ: На себе не стоит. ГИТЛЕР: Когда начинаем? АНДРЕЙ: Сегодня. Они нас подождут-подождут, а потом Любку спиздят. Нам сегодня на них глянуть нужно, Любку к себе заберем, а после этого первого терпилу потрясем. Кабан, форму взял? КАБАН: Взял, полосатую и черную. Симки купили, два часа с Витьком синяков отлавливали. АНДРЕЙ: Не подряд номера? КАБАН: Не подряд. Разные тарифы, разные операторы. АНДРЕЙ: Хорошо. Надо номера снять, с брошенных машин, московские. Два комплекта. Во дворах посмотрите. И эмблемы на форму пришить. ГИТЛЕР: Мы за номерами. Гитлер и Китай уходят, Кабан достает из сумки с формой несколько плакатов «Форма одежды сотрудников МВД», прикрепляет их к стене скотчем, садится пришивать эмблемы, сверяясь с плакатами. Андрей собирает шокер. АНДРЕЙ: Готово. (Подносит к шокеру индикатор-отвертку, нажимает на кнопку шокера. Индикатор загорается.) КАБАН: А искра где? АНДРЕЙ: А не надо. Искра – это лохов пугать. * * * Машина, угнанная в Воронеже, с московскими номерами, в ней все герои, они одеты в черную форму частного охранного предприятия, в береты, у каждого рация. Общий вид у них несколько бутафорский, гипертрофированно охранный – красные береты, черная форма, нашивки с изображением оскалившегося волка. Андрей за рулем. АНДРЕЙ: Ну что, Витек, посмотрим? Китай достает из-под сиденья пистолет-пулемет, вешает его на шею, под курткой, засовывает руку в карман, нащупывает рукоятку, потом выходит из машины. Если стрельба будет, ждите пять минут, потом валите. Китай и Андрей идут по двору. КИТАЙ (показывая кивком): Стоят, бляди. АНДРЕЙ: Подходим аккуратно. Начнут выскакивать или чего – кроши сразу, вон их сколько. Машина, которая следила за автомобилем Саши на вокзале, она перегружена, просела под весом пассажиров. Китай подходит к автомобилю и останавливается в пяти метрах, сзади сбоку, со стороны водителя, Андрей – спереди, со стороны пассажира. Андрей стучит костяшкой пальца в тонированное боковое стекло. Стекло опускается, в салоне машины – четверо молодых крепких кавказцев. КАВКАЗЕЦ (сидит рядом с водителем, недовольным тоном): Э, что ты хочешь, а? АНДРЕЙ: Ребятки, такое дело… Не видели, здесь пацаны никакие на скутере не проезжали? Синий такой скутер, «Судзуки»? КАВКАЗЕЦ: Какой еще скутер? АНДРЕЙ: Да скутер угнали, прямо от конторы. Девчонка на работу ездила, сидит теперь плачет. КАВКАЗЕЦ: Слушай, мужик, я тебе по-русски сказал, не видели. АНДРЕЙ: Ну, не видели, что ж поделать. Извини, земляк, что побеспокоил. Сейчас милицию вызовем, пускай она ищет. Андрей отходит на несколько шагов от машины и, достав мобильный телефон, набирает номер. Алло… дежурная… угон автотранспортного… мопед… сотрудники ЧОПа… Горюнов и Судаев… Свидетели? Есть свидетели, полная машина… (Называет улицу и номер дома.) Ждем на месте. Машина с кавказцами заводится и сдает назад, едва не задев Китая, разворачивается и выезжает со двора. АНДРЕЙ (Китаю): Видал, Горюнов, какой народ горячий? Джигиты, в рот им пулемет. КИТАЙ: Н у… Чуть не задавили. Остыть бы им, Судаев. АНДРЕЙ: Точно. Пока мы не остыли. (Говорит в рацию.) Двигай к ориентиру «два», сейчас подтянемся. * * * В машине. Герои едут по Москве. АНДРЕЙ: Любка говорила, что фотографию мою ей Николай этот дал, бухгалтер. КАБАН: Ну и чего? АНДРЕЙ: Не знают меня зверьки в лицо, иначе уже б отстрелялись. Значит, не бухгалтер навел. И не Любка. ГИТЛЕР: Люба не наведет. КИТАЙ: Чего так решил? ГИТЛЕР: Да она в него (кивает в сторону Андрея) по уши… КАБАН: Всякое бывает. Меня телка как раз и вломила. ГИТЛЕР: Как разлюбит, так и впрудит, а пока – нет. АНДРЕЙ: Может, и любит, хотелось бы. Значит, Саша. КАБАН: Что за Саша? АНДРЕЙ: Да такой красавчик, знаешь, крашеный, из спортзала. ГИТЛЕР: Метросексуалист. КАБАН (усмехается): Это понятно. КИТАЙ: Надо брать. АНДРЕЙ: Возьмем. Неясно, куда потом его. КАБАН: Как «куда»? АНДРЕЙ: Ну так, братан. Мы за баблом приехали, а не справедливость наводить. КАБАН: Посидит на цепи, пока мы барыг разгоним. АНДРЕЙ: На хате держать, так сторож нужен. КИТАЙ: Вот Любка пусть и караулит. АНДРЕЙ: А чего, пусть посидит. Если он хулиганить будет, так и… ГИТЛЕР: А я бы сразу. Не знаю я этого фуцана, но, подозреваю, хулиган он. КАБАН: Еще и сексуалист, по ходу. Если что, отъедем тут неподалеку, под Нарофоминск. Я там одного знаю, си дел с ним, он из бомжей колхоз устроил. Теплицы, шлакоблок делает, пилорама. В подвал опустим, пусть сидит. АНДРЕЙ: Саня за бомжа не проканает. Упитанный. КАБАН: Посидит у Филина в подвале, на Курский можно будет выпускать, Христа ради. * * * Машина Саши, в ней Саша и Люба, вечер. ЛЮБА: Вот в этом доме. САША: Так я и не понял, что нам здесь надо? ЛЮБА: Коля попросил забрать какие-то инструменты и перевезти на квартиру. |