Книга Огненное погребение, страница 21 – Владимир Нестеренко

ГИТЛЕР: Здесь он, одиннадцатая палата. Одноместная.

АНДРЕЙ: Заходил?

ГИТЛЕР: Нет. Охранник сидит, и такой, козел, бодрый. Я сунулся было, на морозе, он, псина, сразу стойку делает.

АНДРЕЙ: Как стемнеет, будем брать.

КАБАН: Так уже темнеет.

АНДРЕЙ: Шучу. Завтра вечером пойдем, как доктора домой разбредутся, за сегодня надо посмотреть, куда поедем, что на дорогах. (Гитлеру.) Рекс молодой?

ГИТЛЕР: Лет двадцать пять, бычок такой, со штангой дружит.

АНДРЕЙ: Главное, чтобы сердце в порядке было.

* * *

Квартира, герои укладываются спать. В проходной комнате, с привязанным к батарее Сашей, на диване устраиваются Андрей и Люба, Кабан выходит из ванной, в трусах идет во вторую комнату, он весь покрыт татуировками, видна смерть с косой, палач, рубящий голову женщине, и т. п.

Кабан закрывает дверь во вторую комнату.

Квартира, темно, ночь.

Андрей и Люба в постели, разговаривают.

ЛЮБА: Нельзя мне.

АНДРЕЙ: Чего это? Больна чем-то?

ЛЮБА: Нельзя. Не могу сказать.

АНДРЕЙ: Первый раз такое.

ЛЮБА: Я видеть перестану.

АНДРЕЙ: Видеть?

ЛЮБА: Я говорила, в горах. Тени видеть.

АНДРЕЙ (иронически): А-а, тени… Так у тебя, что, никого и не было до сих пор?

ЛЮБА: Был парень, в школе. Мать сразу узнала, думала, сживет меня со свету. А парня сжила.

АНДРЕЙ: Шутишь?

ЛЮБА: Нет. С тех пор – никого.

* * *

Квартира, ночь.

Андрей и Люба занимаются сексом, картинка не четкая, просто возня и звуки. Крупно – лицо привязанного Саши, он не спит, апатично смотрит в камеру, на лице маска безнадежности, удрученности.

Сон Андрея Странное место, представляющее собой долину между холмами, вершин холмов не видно, их закрывает плотный серо-желтый туман, на склонах расположены каменные дома, похоже, что это горный аул, дома с плоскими крышами, окна без стекол.

Долина полностью выложена брусчаткой, играет громкая музыка, горят огни, не электрические, факела.

Андрей входит в открытые двери какого-то заведения, нечто среднее между сауной, баром со стриптизом и публичным домом, много женщин, странных, опасно выглядящих людей. Внезапно Андрея окликает седой пьяный мужчина, сидящий за столом в компании полуголых женщин.

МУЖЧИНА: Эй, браток, ты не видал барыгу?

АНДРЕЙ: Нет.

МУЖЧИНА (весело, оглядываясь на своих спутниц): Э-э, да ты сам барыга!

Андрей делает шаг к мужчине, женщины умолкают.

АНДРЕЙ: Уважаемый, давай на воздух выйдем.

Мужчина встает, он полный, но здоровой полнотой, живот-барабан, лицо красное, распаренное.

На улице, возле входа в заведение.

МУЖЧИНА: Ну, что ты хотел?

АНДРЕЙ: Ответь за барыгу.

МУЖЧИНА: Э-э, да прости, брат, перепутал.

АНДРЕЙ: Ну, перепутал, так перепутал. Что же с тобой теперь делать.

Мужчина внезапно бросается на Андрея, они дерутся. Молниеносно, очень быстро, не вполне по-человечески, руки сплетаются и расплетаются, скорость возрастает, рук уже не видно, они сливаются в полупрозрачные, подобные вращающимся пропеллерам, круги. Никто из них не может победить, через несколько секунд схватки Мужчина, задыхаясь, хрипит.

МУЖЧИНА: Да все, все, братан, все, хватит.

АНДРЕЙ (делает шаг назад и опускает руки): Ну, раз хватит…

Мужчина немедленно делает выпад, целится пальцами в глаза, бьет необычно, снизу вверх, как будто он хочет подцепить Андрея за глазные впадины двумя пальцами, внезапно удлинившимися, с появившимися на них отросшими ногтями, имеющими знакомый нам серо-стальной цвет колдовского ножа, и оторвать от земли. Андрей уклоняется, стальной ноготь царапает кожу под глазом, течет кровь. Андрей захватывает Мужчину за руку и за ногу, борцовским приемом «мельница», и бросает в ров, проходящий посреди долины, ров тоже выложен брусчаткой. Картинка расплывается, дрожит…

* * *

Квартира.

Андрей вскакивает в кровати, тяжело дышит. Несколько секунд оглядывается по сторонам, восстанавливает дыхание, встает и идет в ванную.

Включив воду, стоит у раковины, смотрит на струю воды, затем пьет воду, набрав ее в горсть. Смотрит в зеркало, проводит по лицу мокрыми руками. Обращает внимание на родинку под глазом, в том месте, куда его ранил ногтем Мужчина из сна, рассматривает ее. За его спиной появляется Люба, смотрит на него, затем рывком поворачивает его к себе, к свету.

ЛЮБА (плачет): Я же говорила, говорила тебе – нельзя!

АНДРЕЙ: Ты чего?

ЛЮБА (рассматривает родинку, плачет): Что теперь будет?

АНДРЕЙ: Ты чего? Успокойся, говорю!

ЛЮБА: Легко попало. Может, обойдется? Чем били? Не ножом?

АНДРЕЙ: Да вроде когтями Копейка зацепил. Ты что, сны мои видишь?

ЛЮБА: Это ты мои видишь. Я сплю, а тебе снится.

* * *

Санаторий, в холле дежурная Сестра и Охранник.

ОХРАННИК: А завтра ты че делаешь?

СЕСТРА: Домой поеду.

ОХРАННИК: Может, не поедешь? Сходим куда-нибудь?

СЕСТРА: Куда?

ОХРАННИК: Ну, придумаем.

СЕСТРА: В ресторан?

ОХРАННИК: Ресторан – не ресторан, а пивка попить можно.

СЕСТРА: Ну, ты подумай, куда, а я подумаю, надо оно мне или нет.

Раздается звонок. Охранник подходит к двери.

Через стеклянную дверь видны Андрей и Китай, они в форме офицеров ОМОНа.

ОХРАННИК: Слушаю.

КИТАЙ: Дверь открыл! Не видишь, милиция!

ОХРАННИК: Да мы, вроде, не вызывали.

АНДРЕЙ: Парень, дверь открой, у нас раненый.

Охранник открывает дверь, Китай и Андрей заходят.

ОХРАННИК: Где раненый-то?

КИТАЙ: В машине. (Сестре.) Врачи есть?

СЕСТРА: Дежурный только, сейчас вызову.

КИТАЙ: Вызывай. Подожди, я сам, пусть бегом бежит. (Подходит к Сестре и бьет ее ладонью в челюсть, та падает.)

Охранник бросается на Андрея, тот приставляет к телу Охранника электрошокер и нажимает кнопку, Охранник падает.

АНДРЕЙ (в рацию): Десятка.

Вбегают Гитлер и Кабан, Кабан в форме частного охранника, Гитлер – в форме ОМОНа. Не сговариваясь, видно, что роли были распределены заранее, они связывают Охранника и Сестру хомутами и в таком виде укладывают их под стойкой. Кабан закрывает дверь и садится на место Охранника. Гитлер, Китай и Андрей проходят в помещение клиники. Кабан достает два хомута из кармана и надевает на шею Сестре и Охраннику, который тем временем приходит в себя.