Онлайн книга «Аферисты. Big-Лажа-Tour, или Как развести клиента на бабло»
|
– Нет, красивое, но с изюминкой, с неким необычным сочетанием черт. Вот я одну такую модель, Вику, в трамвае зацепил. Она висела на поручне и спала. Ослепительная мордочка! И – широковатый, чуть приплюснутый носик. – Как у боксера? – Изящней. Вот это была находка! Я познакомился, сфотографировал, но потом, правда, некоторое время размышлял, как бы сделать что-то с ее носом, пластическую операцию, ну, чуть-чуть подправить… В итоге плюнул и послал Викины фотки в «Полонез» как есть. И на следующий день оттуда звонят. «Супер! – орут. – Суперкласс! Именно такая нам и нужна. Именно с таким носом!» Я Вику за шкирку – и отправил в Москву. Сейчас она знаешь кто? – Не-а. – Дашка взбила подушку и села на нее попой, будто в сугроб. – «Мисс Вселенная»? Замужем за американским миллиардером? – Попроще. Она в Париже, первое лицо знаменитой косметической фирмы. – Значит, и с моим носом можно в Париж? Ноги у меня, правда, не от ушей… – Нормальные у тебя ноги. И поверь, ноги для фотомодели не главное. – Разве? – Ей ведь в основном лицом торговать. О, еще про одну модель историю вспомнил. – Ты фотки будешь показывать? – Сейчас. Вот послушай. Однажды я нашел девчонку просто супер, она участвовала в сочинском конкурсе красоты. И в то же самое время на меня случайно вышел менеджер парижского агентства «Дива», напрямую. Так-то я работал с «Полонезом», а они уже сами с заграницей… – Я помню. – Так вот, показал я ему эту Изольду из Сочи. Он увидел ее фотки и загорелся. Пообещал втрое больше заплатить, если это будет в обход «Полонеза». Единственное: Изольда перед Парижем должна сбросить пару килограммов. И она села на диету в ожидании отъезда. А на следующий день погибла во время покушения на местного авторитета, который за ней приударял. – Оба-на! Что-то многовато трупов вокруг тебя, скаут! – Да уж. – Ларчиков нахмурился. – Короче, после истории с Изольдой я зарекся работать налево. А вскоре уехал в Москву, покорять столицу, так сказать… Вадим задумался и вспомнил то утро, когда прямо с краснодарского поезда направился в «Полонез». Отреставрированный особнячок в ветхом районе Замоскворечья смотрелся словно красавица молодуха в богодельне. Внутри, вместо обоев, фотографии моделей в полный рост. Было такое четкое ощущение их присутствия, что Ларчиков, ослепленный шквальным солнцем, громко со всеми поздоровался. За конторкой расхохотались. – Попадалово, да? Я вот тоже так, когда на работу сюда устраивалась, попала. Со всеми перездоровалась! – Из-за конторки выплыло лицо, будто крейсер из-за скалы. – Вы к кому? Добрый день! – Добрый. Я Ларчиков из Краснодара, фотограф. – Очень приятно. Я Оксана. Минут пять секретарша рассказывала о том, как утром спалили ее роскошное, похожее на гигантскую хризантему жабо на парадно-офисной кофте. Вечером она постирала свой белый «мундир», вывесила его на балконе. Ночью пьянчуга с верхнего этажа, видимо, курил, бросил окурок вниз и попал прямехонько на жабо. А все в офисе так привыкли к ее кофте с жабо. Это была фактически визитная карточка агентства. И ведь ничего не докажешь – пьянчуга ушел в запой! – Простите, – перебил секретаршу Вадим. – Я Ларчиков, фотограф из Краснодара. – Ларчиков? Да я поняла, поняла. А чего вы хотели? Нет, он, конечно, не ожидал, что все модели «Полонеза» при его появлении замрут, а потом ангелами пролетят мимо, оставляя на его щеках розово-фиолетовые следы от помады. Но хоть бы секретарша десять раз фамилию не переспрашивала! Странно повел себя и президент агентства, Заурбек Харитонович, которому Вадим долго объяснял, зачем, бросив все, он рванул в Москву, как важны для него возможность работать в столице, карьерный рост, перспективы и все такое прочее. – Что от меня хочешь, дорогой? – наконец вежливо поинтересовался Заурбек Харитонович. – Молодец, хорошо поработал в своем Краснодаре. Деньги регулярно получал? Молодец! Что здесь хочешь от меня? – Возьмите меня в агентство штатным фотографом. Я на периферии вон каких красавиц находил, неужели в столице не получится. Президент знаменитого «Полонеза», ранее имевший торговые ряды в Лужниках, иногда позволял себе ненормативную лексику, жаргонизмы, блатной сленг или просто уличную народную брань. – Ты что, твою мать, Хельмутом Ньютоном себя возомнил? – заорал он. – На самый верх через головы залезть решил? А штаны свои вонючие поменял на бархатные?! Да таких щелкунов, как ты, в Москве как вшей на башке у тебя! Мне мясо свежее из провинции нужно. Вали обратно в свой Краснодар! Езжай, езжай, дорогой! Ларчиков слегка опешил. И не нашел в себе смелости объяснить Заурбеку Харитоновичу, что из Краснодара его уже проводили с помпой и симфоническим оркестром, что под прошлой жизнью подведена черта, имущество, образно говоря, распродано с молотка, все обидчики прощены, а от пощечины последней невесты, Риты Багратионовой, до сих пор горит лицо. Делать было нечего. Вадим попереживал, попил водочки с привокзальными жителями, вздохнул и набрал номер Любки Гурской, своей бывшей одноклассницы, единственного человека, который мог хоть чем-то помочь ему в столице… – Ты, кстати, давно общалась с Любкой? – очнувшись от мимолетных воспоминаний, спросил Ларчиков Дашу. – Не очень. Звонила ей, когда Лева тобой интересовался. – Зачем? – Он просил ее телефон. Не могла же я без разрешения дать. – Так. Интересно. Зачем Леве понадобился Любкин телефон? – Ну, мне кажется, он собирался проверить тебя по полной программе. – И что? Ты дала? – Да, но Лева ей не звонил. – Откуда ты знаешь? – Она потом мне сказала, что он так и не позвонил. – Ладно, проехали. Вот, смотри, самые крутые мои скаутские достижения. Вадим развязал тесемки на папках, вынул фотографии из конвертов… Совершеннейшая на первый взгляд дурнушка. Вытянутая мордочка, как у белки, и вся в конопушках, и самые противные – на подбородке, размером с красную икру. Волосы размазаны, будто каша, на ровный пробор, рыжие, стянутые на затылке в пучок-редиску. Уши-вареники, обремененные сережками из цыганского поддельного золота. – Господи, кому же такая дурында пригодилась?! – воскликнула Даша. – А вот пригодилась. Русский колорит из нее так и прет. Лицо, между прочим, одной московской кондитерской фабрики. – Сосучка на палочке. – Тысячи гребет эта сосучка! Он быстро показал еще несколько интересных фоторабот. Вот Лиза, веки-набалдашники, сизо-голубые, с восковым налетом глаза, словно иголки сибирской ели. Выгоревшие на сочинском солнце кукурузные волосы, ресницы и брови Яны. Изящная чайная ложечка носа Ангелины. Губы Стаси – две штормовых волны, накатившие на пирс… |