Книга Покой и не снится, страница 32 – Марина Серова

— Ты угрожал ему, верно?

— А ты что, из милиции? — вскинулся он.

— Нет. Хуже.

— Как это хуже? — не понял Алябьев.

— Так угрожал или нет? — оставила его вопрос без внимания.

— Наверное. Я не помню. Но я так сильно ненавижу его, что вполне мог. Так он что, действительно умер?

— Нет, — ответила я. — Он жив.

— Жаль. — Алябьев расстроился.

Что-то подсказывало мне, что я опять на ложном пути. Убийца — не Алябьев. Слишком уж открыто он выражает свою ненависть к Решетникову. Убийца — человек другого плана. Он должен быть коварнее. Если бы тех двоих киллеров нанял Антон, он сейчас сказал бы мне: «Да, я хочу его убить. Да, это я послал вчера парня с обрезом для этой цели. И что теперь? Что ты, Женька, на это скажешь?» Судя по характеру доктора Алябьева, фраза звучала бы именно так. Или почти так. Но он в любом случае не стал бы играть в прятки. На всякий случай я все же спросила:

— Так ты не предпринимал чего-нибудь для его убийства?

— Нет, ты точно чокнутая, — изрек в ответ Алябьев. — Я это понял уже при нашей первой встрече, а теперь убеждаюсь все больше и больше. Если бы я что-нибудь решил предпринять для устранения Решетникова, я задушил бы его голыми руками в собственном кабинете.

Понятно. Еще неизвестно, кто из нас двоих чокнутый. Алябьев — натуральный параноик. И это врач, которому люди доверяют свои жизни. Кошмар!

— Так о чем ты хотела поговорить? — вдруг вспомнил он.

— Кто? Я?

— Да, ты.

— Уже не о чем.

— Не понял, — озадачился Алябьев.

— Я уже выяснила для себя все, что хотела.

— Дура! — он резко встал, громыхнув стулом. — Сумасшедшая!

И, продолжая осыпать меня нецензурной бранью, доктор Алябьев покинул буфет.

Я осталась одна. Да, похоже, в клинике «Вита-С» один неврастеник на другом. В душе очень хотелось надеяться, что не все врачи такие, как здесь. Если я ошибаюсь, тогда предпочту умереть дома, чем обратиться за помощью к кому-то из них.

Не спеша допила кофе и поднялась на второй этаж. Люда как раз запирала дверь кабинета главврача.

— Ухожу на обход, — сообщила она мне.

— Хорошо, — кивнула я.

— Побудешь здесь? — она кивнула на закрытую дверь.

— Да, если можно. Оставь мне ключи.

— Конечно, можно, — Венская подошла ко мне и протянула связку ключей. — Бери.

Я взяла.

За те двадцать минут, которые мы с Людмилой не виделись, она успела заново наложить косметику на свое лицо. Передо мной вновь стояла прежняя Венская. Такая, какой я увидела ее первый раз в жизни.

— Ну, я побежала.

— Давай.

Я открыла дверь ключом и вошла в рабочий кабинет Александра Михайловича. Если дела так пойдут и дальше, доктор Решетников, вы не скоро сможете вернуться сюда.

Села в кресло и подобрала под себя ноги. Сама не заметила, как задремала.

— Женя! — услышала я над самым ухом.

Мгновенно очнулась. Рядом со мной, склонившись, стояла Венская.

— Что?

— Ничего, — ответила она. — Я просто подумала, что ты плохо себя чувствуешь. Прости, это профессиональное.

— Я понимаю, — я потянулась. — А почему ты вернулась?

— В каком смысле? — не поняла Венская.

— Почему ты не на обходе?

— Он уже закончился.

Ах, вот оно что. Неплохо же я отдохнула.

— Хочешь чаю? — предложила Венская.

— А кофе нет? — с надеждой спросила я.

— Нет, — призналась она. — Только чай.

— Ладно, давай, — я встала и прошлась по кабинету, разминая затекшие конечности.

Чайник вскипел быстро, и вскоре мы с Людой уже сидели друг против друга, потягивая чай из чашек.

— Знаешь, Жень, — нарушила молчание Венская. — Во время обхода я все думала о том, что ты мне рассказала. Ну, о Сашиных проблемах. И знаешь что?

— Что? — без особого энтузиазма спросила я.

— Думаю, ты права.

— В чем?

— Совпадения быть не могло. Между вчерашним звонком и приходом через час убийцы есть какая-то связь.

— Хочешь сделать признание? — улыбнулась я.

— Не говори глупостей, — обиделась Венская. — Я ведь серьезно…

— И что ты надумала?

— Думаю, Саша сказал о твоем уходе еще кому-то.

— Он утверждает, что только тебе, — сказала я.

— Он мог забыть, — не согласилась Люда. — Ведь ты, надеюсь, уже поняла, какой это рассеянный человек.

— Александр Михайлович не всегда такой, — не согласилась я. — Дома он иногда бывает довольно собранным.

— Вот именно, иногда, — ухватилась за одно мое слово Венская. — Но не всегда.

— Что конкретно предлагаешь?

— Поговори с ним еще раз. Пусть он вспомнит. Пусть тщательно переберет в памяти все вчерашние события, телефонные разговоры.

— Я поговорю, — пообещала я.

— Обязательно поговори, — напутствовала она. — И мне станет легче. А то у меня такое ощущение, что ты до сих пор подозреваешь меня.

— Подозреваю, — не стала скрывать.

— В общем-то правильно, — помрачнела она. — Я бы на твоем месте тоже подозревала. Такое совпадение.

— Ладно, забыли, — отмахнулась я. — Поеду домой. Но попозже, может быть, вернусь. Ты до скольких здесь будешь?

— Часов до восьми, — ответила она. — Может, и еще задержусь.

— Все поняла, — с этими словами я направилась к двери.

— Если что, звони, — на прощание бросила Венская.

— А телефон какой?

— Александр Михайлович знает.

— Так ты мне скажи.

Она продиктовала свой рабочий и домашний номера телефонов.

— Позвоню, — пообещала я и хлопнула дверью.

У решетниковского особняка я появилась в обед. Часа в два. Осмотрела прилегающие окрестности и, не обнаружив подозрительных личностей, вошла в дом.

Надо попробовать проанализировать ситуацию. Моя догадка по поводу Венской с треском провалилась. Или нет? Может, и в самом деле Решетников забыл, кому еще говорил о моем отъезде? Надо будет спросить при встрече.

Но ведь как-то же убийца догадался, что меня нет и клиент без надзора. Не может быть совпадения. Вот чувствовала я, что не может.

И тут меня осенило. Ах, черт! Какая же ты дура, Женька! От досады я даже стукнула себя по лбу. Вот бестолочь! Надо было сразу проверить этот вариант. Ах, как непростителен для меня такой промах.