Книга Между строк, страница 36 – Ирина Васильчикова

Вытряхнув себя из куртки, я села за стол, ставший родным за столько-то лет. Компьютер замигал строчками непонятных буквосочетаний и цифр, в конце концов выдав яркую надпись «WINDOWS 98». Только теперь я заметила какой-то странный взгляд и чужое, словно «нахлобученное» Димкино лицо.

— Что случилось?

— Нам надо поговорить.

— Это срочно?

— Да.

— Хорошо, я слушаю.

В это время загромыхал телефон.

— Это редакция?

— Да.

— Я на вас в суд подам!

— Именно на меня?

— Да.

— А в чем, собственно, дело?

— Я прочитала в вашей газете, что мой отец умер. А он жив. Вы не представляете, что с ним было, когда он это увидел. А мама…

— Лично я этого не писала. Позвоните в отдел информации.

— Там занято.

— Извините, но чем я могу помочь? Вы в отдел светской хроники звоните. А вам надо поговорить либо с автором статьи, либо с главным редактором. Раз уж вы настаиваете на суде.

— Я сама знаю, как и с кем мне разговаривать. Распустились совсем!.. — Она все говорила, говорила. То шипела угрозами, то срывалась на крик.

— Я ничем не могу вам помочь. Извините. — Я положила трубку. И без этого гнусное настроение испортилось окончательно.

— Что такое? — осведомился Димка.

— Наши умельцы написали статью о каком-то ветеране. В войну он был сапером. Рассказали о его героической молодости. А в финале написали, что недавно он умер. И вот восьмидесятипятилетнему герою попадается на глаза эта статья. Вся семья в шоке. Кто постарше хватается за валидол, кто помоложе — бежит к телефону. Стали звонить друзья, родные: «Примите соболезнования», собирать деньги… Теперь вот судиться с нами собираются. Наверное, это художества Антона. Дурдом на выезде. И так каждый день. Куда ни посмотри. Представляешь, вчера зашла в книжный магазин. Бродила там, наверное, полчаса. Уже собиралась уходить и увидела отдел детской литературы. Первое, что попалось на глаза, — «Сказка про Лёшика».

— Ну и что?

— А то, что я вторую неделю не могу договориться об интервью с Лешкой Сатаровым. Я ему это припомню! Сказочник, блин.

Димка рассмеялся, но потом как-то враз посерьезнел и посмотрел на меня в упор, буравя колючим взглядом.

— Так о чем ты хотел со мной поговорить?

— Пойдем в буфет.

Димка взял себе джин-тоник, мне — вино. Разговор, судя по всему, предстоял долгий и серьезный. Димка закурил. Глядя на тлеющую сигарету, он собирался с мыслями.

— Мы, наверное, скоро расстанемся со Светкой.

— Да перестань ты. Все образуется.

— Понимаешь, детство кончилось. Мы выросли. И тут стало ясно, что мы — другие. Я же знаю ее девять лет. Мы еще на подготовительных курсах познакомились. Потом пять лет вместе в институте. Мы были просто друзьями, однокурсниками. У нас были общие интересы, одна компания. А встречаться стали… ну ты понимаешь, уже получив диплом. Может, привыкли друг к другу? Не знаю. Нам было хорошо вместе. Я в принципе был не против свадьбы. Но мы не спешили. Зачем? Расписались только в прошлом году, когда Светка сказала, что беременна. Но тревога оказалась ложной. Что ж, и такое бывает.

— А расстаться-то почему решили?

— Я решил. Из-за тебя.

— Не поняла.

— Не знаю, была ли это любовь… Со Светкой. Да, наверное. Но мы меняемся, меняются наши взгляды, чувства. Мне дорога эта женщина. Но мы вместе не потому, что любим друг друга, а потому, что привыкли быть вместе. Я понял в какой-то момент, что мы с тобой больше, чем друзья, коллеги. Да и не бывает дружбы между мужчиной и женщиной. Ты сама это знаешь. Сначала я сомневался в том, что это любовь, в том, что стоит расставаться со Светкой. Сначала я думал, что это все фигня, минутная вспышка чувств! Но после того как я приехал к тебе, когда ты болела, мне захотелось быть рядом, заботиться о тебе. А когда появился Морозов!.. Это было последней каплей. Когда я поймал себя на том, что ревную тебя к нему…

Я не знала, что сказать. Такого поворота событий я не ожидала. Сказать правду? Пожалеть? Помолчать? Но подавать надежду в этой ситуации глупо. И жестоко. Да, мы знали друг друга как облупленных. Знали характер и привычки друг друга. И в общем-то ни я, ни Димка никогда не юлили, даже если разговор становился тяжелым и неприятным.

Он знал, что играть со мной бесполезно, потому что я вижу его насквозь. Иногда он шутил, что рентген — это все-таки мое изобретение. Я знала, что бесполезно врать ему. Он очень болезненно на это реагировал. Даже если выяснялось, что это для его же пользы. «Врать — на пользу?! Что за чушь!» — негодовал он.

— Дим, но я его люблю.

— Любишь Морозова?

— Да.

— А он тебя?

— И он.

— Ну да. Прислал букет, наговорил красивых слов, сводил в кабак. А в постели он как?

— Перестань!

— Что «перестань»? Я не Морозов. Я не умею играть чувствами, делать красивые жесты. У меня нет громкого имени и толпы поклонниц. Ведь этим он тебя покорил? Я просто люблю тебя. Да, я такой: простой, как песня. Ведь он покрасуется, поставит еще одну зарубку о победе над глупым женским сердцем, поместит тебя под стекло с пометкой «Экземпляр №…». И опять убежит. За новой жертвой. Ты этого хочешь?

— А если не убежит?

— Перестань! У него до тебя было баб немерено и еще столько же будет.

— Что было до меня — мне все равно. Но я сделаю все, слышишь, все, чтобы больше не было ни одной. Извини, если я обидела тебя. Но нам хорошо вместе. Это счастье — приходя домой, закрыть дверь, отключить все средства связи и сидеть молча, глядя друг другу в глаза. Он рядом, я слышу его дыхание, ощущаю запах парфюма, облаком витающий вокруг него, вижу его лучистые глаза… И я становлюсь легкой, как облако, а внутри все поет и переливается, будто там поселилась радуга.

Я всегда ценила и буду ценить наши отношения. Я рада, что тогда, в зачуханной комнатке никому не известного журнала, мы с тобой встретились. Это действительно был подарок судьбы. Но давай все оставим как есть.

— Но ведь наши отношения могут развиваться, видоизменяться.

— А могут не развиваться, а сойти на нет. Я это уже проходила. И не хочу потерять то, что имею. Так что купи сегодня букет. Большой и красивый. И поцелуй Светку. И от меня тоже. Извини, мне пора. Надо еще на верстку забежать. Спасибо за откровенность. Извини, если что не так. Пока!

Димка остался в буфете наедине со своими мыслями и переживаниями, а меня поглотили в своем водовороте лабиринты улиц, уводя навстречу новым событиям.

Я на удивление быстро расправилась с работой. Было вдвойне неуютно: от Димкиных слов, от мерзкой погоды, от того, что не с кем поделиться свалившимися на меня новостями. Домой ехать не хотелось. Морозов был на съемках. Сестра — в отъезде. Я решила поехать к Юльке.