Онлайн книга «Карлики»
|
– Локти убери. – Ну как, осыпали тебя почестями в связи с назначением на такую должность? – спросил Марк. – На должность? – Адъютанта Бога. Эй, погоди, так ведь ты, значит, и есть Святой Дух. – Да пошел ты со своим Святым Духом, – сказал Пит, садясь. – Нет, на самом деле, если хочешь знать, я со всем этим покончил. Поприкалывались – и хватит. Ты лучше вот что послушай. Раньше я думал, что я гений. Оказывается – нет. Я посредственность. В этом-то весь секрет. Но в глубине души, старик, я уже готов к тому, чтобы шагнуть вперед. Мое место там, наверху. Не хочу ощущать себя ничтожеством, пылью. Цены на меня падают. Но я готов отказаться от самого себя как человеческой особи. Дело в том, что я хочу жить так, чтобы вознести себя на вершину этой жизни. Да. И еще, раз уж речь зашла об этом. Я, бывало, отзывался о тебе весьма нелицеприятно, а то и срывался на грубости. Брать их обратно я не собираюсь. Но правда вот в чем. Помимо плохого, есть в тебе и много хорошего, и все твои недостатки не умаляют значимости твоих достоинств. – Нету у меня никаких недостатков, – сказал Марк. – Я состою из свойств и характеристик. Не вздумай навешивать на меня моральные ярлыки. Недостатков у меня нет. – Ну-ну. Одним таким заявлением ты от меня не отвяжешься, потому что твои недостатки покрывают плотным слоем всю твою наглую рожу. Вот попробуй их отмыть. Я только думаю, что такой парень, как ты, будет делать совсем без лица? – Ты хоть кости мне не ломай, – сказал Марк. Он удалился к бару и вернулся с двумя двойными порциями виски. – Ну ничего себе. – Возражения не принимаются, – сказал Марк. – Ладно, за кого тогда выпьем? – Предлагаю тост за Вирджинию. – Идет. – Какой будет тост? – Строгий и аскетичный, – сказал Пит. – Простота – высшая добродетель. – Вот как? И каков будет порядок слов в этом предложении? – За Вирджинию. – Образцовый тост, прямо для учебника. – Ну не знаю, а ты что думаешь? – Что думаю? – Будут уточнения? – Нет, мне нравится. – Вот и отлично. Они подняли стаканы. – По-моему, тост правильный, тебе как кажется? – Тост для учебника, – сказал Марк. – Ты прав. – Надо бы время от времени и за Лена выпивать. – За него можно и пивка тяпнуть, – сказал Пит. – Конечно. – Но сначала виски допьем. – Идет. – О'кей. – Подожди-ка, – сказал Марк. – Чокаться будем? – Нет. Это было бы отходом от принципа минимализма. – И не говори. – Готов? – Да. Они подняли стаканы. – За Вирджинию. – За Вирджинию. – Отличное виски, – сказал Пит. – Теперь за Лена. – Да. – Нельзя же просто так сказать: «За Лена». – Согласен, не следует повторяться. – Это нехорошо. – Придумал, – сказал Пит. – Что? – За Вайнблатта. – Отлично. Они подняли кружки. – За Вайнблатта. – За Вайнблатта. – Интересно, как он там сейчас, – сказал Марк. – Скорее всего сидит на Триумфальной арке и наяривает на своей флейте. – Слушай, а ты понимаешь, где ты сейчас находишься? – И где же это? – В центре Лондона – в буквальном смысле слова. В очаге культуры. – А у меня уже никаких чувств к нему не осталось. Так, притворяюсь для виду. – У меня сейчас пиво из ушей польется. – А я тебе вот что скажу, – сказал Пит. – Пространство – это чистое восприятие. А время – не что иное, как формальное условие. – Пит, – сказал Марк, – когда я просыпаюсь по утрам, на меня со всех сторон наваливается столько дребедени. Я могу это прямо сказать. – Наверно, поэтому, какой вопрос ни задай, ответа «нет» ты не принимаешь. – «Нет» – это не ответ, потому что это всегда «да». «Нет» – это не «нет». «Нет» – это ничто, а когда ты ничто, то и вопросов нет. «Нет» в качестве «нет» – это «да», и это так. Если бы дело обстояло не так, к тебе бы при рождении никто не пришел, и все их «нет» были бы просто не нужны. – Ну уж нет, отрицать отрицание – это значит спорить с громовержцем, – сказал Пит. – Это была его большая ошибка. – Он прокололся именно там, где нужно было проколоться. – На этом проколе он должен был проколоться, – сказал Пит. Он взял кружки и встал, вернувшись затем от бара еще с двумя пинтами. – Знаешь, Марк, а ведь ты прав. На этом проколе он должен был проколоться. – Мы уже добрались до восемнадцатой лунки? – Да мы уже у самого берега, осталось только в воду прыгнуть. – Слушай, – сказал Марк, – аннулируй мою подписку на следующий год, договорились? Я отказываюсь. – Там у бара был один поэт, – сказал Пит. – И что он мне о тебе сказал? – Он спросил меня, знаю ли я, кто он такой. – Ну? – Я сказал ему, что он на него не похож. – Молодец, соображаешь. – Лежит раввин в постели с любовницей, – сказал Пит, – а тут хозяйка квартиры в дверь стучится. Он вскочил, нырнул под кровать, а шляпа осталась лежать между ног у женщины. Входит хозяйка. «Таки что ж это делается, – вопит она. – Нашего ребе шлимазла совсем туда засосало!» От смеха оба повалились на стол. – Как это у тебя так хорошо получается еврейский акцент? – спросил Марк. – Кто тут еврей, я или ты? – Дело привычки, – сказал Пит. – Ты заметил, что в этом пабе собираются очень красивые женщины? – А то. А где Вирджиния? – Дома. – Дома – где? – У себя дома. – Ага, вот в чем дело. – Да, дело именно в этом. Я, кажется, начинаю прозревать. – Прозревать? Похоже, ты стал видеть лучше меня. – Я продираюсь к сути вопроса через толщу ложных гипотез, старик. |