Онлайн книга «Родичи»
|
Третий вопрос был связан с корешками растительного происхождения, и на него ответа не имелось вовсе. Даже перспективы на ответ. «Подождем результата экспертизы», — решил Иван Семенович, выпил кофе и поехал на допрос директора вагоностроительного завода, а также его заместителя. Заключенные помещались в некоем СИЗО на территории, негласно принадлежавшей МВД. О допросе начальство было проинформировано, а потому по приезде Бойко подследственных развели по разным комнатам и почему-то раздели до пояса. Люди, их сопровождавшие, прятали лица под масками, были молчаливы и на испуганные вопросы «Почему раздеваете?» не отвечали, лишь пришлепывали резиновыми дубинками по собственным ляжкам. Директор вагоностроительного завода, шестидесятилетний Гурин, потел всем телом, то ли от страха, то ли от комплекции — весил он за сто двадцать, страдая инсулиновозависимой формой диабета. Скорее всего, потовые железы работали и от страха, и от ожирения. Иван Семенович отметил про себя, что заключенный раздет по пояс, но вслух, впрочем, не сказал ничего, а начал допрашивать. Имя, фамилия, адрес, жена, дети — вопросы прошли гладко, если не считать, что Турин извергал пот струйками, затекавшими за пояс мятых брюк со старомодными подтяжками, и это раздражало полковника. Далее начались сложности. — Как так могло произойти, — поинтересовался Иван Семенович, — как так случилось, что на вашем заводе была собрана продукция, не проходящая ни по какой отчетности? Здесь с господином Гуриным произошли перемены. Пуды жира заколыхались под толстой сальной кожей, глаза, и без того навыкате, вылезли, как пинг-понговые шарики, и завращались против часовой стрелки. Директор тоненько завыл, переходя на более высокие ноты. — Я ничего не знаю! — пропел Гурин. — Мне не дают достаточно инсулина!.. Зачем меня раздели!.. Стоявший рядом с Гуриным охранник, коротко замахнувшись обеими руками, еле уловимо ударил директора по голове, отчего у того тотчас потекла из ушей кровавая жижа. Казалось, что от такого воздействия подследственный должен завыть еще более страстно, но вместо того он неожиданно затих, а глаза вернулись в свои орбиты. — Два шага назад!!! — скомандовал Иван Семенович громогласно, сколько был способен. Охранник послушно отошел, но в прорезях для глаз замельтешило. Суки, подумал про себя Бойко, глядя, как кровь стекает на плечи Гурина, смешиваясь с потом… Генерал-майор взял себя в руки и продолжил: — Инсулин вам дадут сполна, бить больше не будут. Обещаю. Гурин поднял глаза и посмотрел безразлично. — Ответьте, вы знаете что-нибудь про палладий? Директор втянул в себя воздух и ответил тоненько: — Конечно, я заканчивал химфак. — Откуда у вас на заводе столько металла драгоценного оказалось? — Сколько? — испуганно спросил Турин. — Вам должно быть это лучше известно. — Никак нет. Ничего не известно! Охранник сделал два шага вперед и опять обеими руками нанес удары, на сей раз по телу. Здесь он просчитался: жировая прослойка была столь толста, что защитила почки, Гурин только качнулся и закрыл глаза. — Назад! — заорал Бойко. — Назад!!! Он вышел из-за стола, почти в два шага достиг охранника и зашептал ему в ухо, что если тот еще раз позволит себе подобное, то потеряет погоны и сядет на место Гурина! На это охранник бесстрастно попросил генерал-майора выйти на минуту и в коридоре, сняв маску, представился: — Полковник Грановский. Действую по личному приказу товарища министра!.. Понятно? Иван Семенович некоторое время пребывал в шоке, затем ответил: — Понятно. — Без этого никак нельзя, — с некоторой жалостью в голосе сказал Грановский. — В таких делах результата не будет… Вы понимаете?.. Когда нет доказательств, а государство под угрозой глобальных экономических потерь… Жалость относилась к генералу. Иван Семенович Бойко молчал. Он не знал, что сказать в ответ, прекрасно понимая, что Грановский ничего не воспримет, потому что существует в логике защиты государства, а не индивидуума. — Мы же не знаем, сколько у них еще таких колес! — добавил полковник, улыбнувшись. — Перенесите допрос на завтра! — приказал Иван Семенович и, не возвращаясь к подследственному, пошел по коридору прочь. Дойдя до конца, он обернулся и рассмотрел лицо полковника, обращенное ему вослед. — Сегодня колите ему инсулин норму! — Так точно, — отозвался Грановский, а про себя подумал: «Тряпка!» Сев в машину, Иван Семенович решил съездить в больницу, проведать Никифора Боткина. Уже въезжая в ворота клиники, он ответил на звонок мобильного телефона. — Товарищ генерал-майор, — услышал он металлический голос медэксперта. — Вы хотели узнать, что это за корешки такие?.. Так вот, это — садовая земляника обыкновенная, центнер с гектара! — Что «центнер с гектара»? — не понял Иван Семенович. — Собрать можно центнер, — уточнила медэксперт. — Зачем им затолкали эту дрянь в нос? — скорее себя, чем медэксперта, спросил Бойко. — Дело в том, что их туда никто не засовывал!.. Корешки обнаружены вросшими в плоть! — Господи!.. — И еще, товарищ генерал-майор. — Металла в голосе подчиненной поубавилось. — Мы говорили о корешках… Теперь должна сообщить, что были и вершки, но их кто-то оборвал! — Вы хотите сказать… — Иван Семенович чувствовал, что глупеет. — Вы хотите сказать, что это… плоды, так сказать, земляника… в носу… — Земляника… Точно не знаю… Но что кустики с цветочками были — наверняка! — Все? — Голос Бойко сел, и он прокашлялся. — Все? — Все, — подтвердила медэксперт. — Выводы! — Никаких. — А мне нужны выводы!!! — не сдержался Иван Семенович. — Выводов не будет. — Металл из голоса женщины исчез бесследно. — Выше моего понимания… Оба помолчали, пока генерал-майор не вспомнил, что приехал навестить хирурга Боткина. Вылезая из автомобиля, Иван Семенович попросил медэксперта позвонить ему в любое время суток, если появятся какие-нибудь соображения. Нажав кнопку «отбой», он проговорил: «Господи, бред какой-то!» — и вошел в здание клиники. В это время Катя только что закончила борьбу с пирамидкой в третий раз, и Никифор лежал с физиономией, словно искаженной инсультом. В его мозгу вспыхивало, как на солнце, — убить! При этом тело было лишено всяческих сил, даже слезные железы иссякли… |