Онлайн книга «Убийство церемониймейстера»
|
Лыков отложил формуляр и стал дожидаться Шустова. Тот вернулся с небогатым уловом. В Петербурге проживало четверо Петровых, приписанных к Порховскому уезду: купец и три крестьянина. Отчества Орестович никто из них не имел. Купца Лыков сразу отвел. Большой человек! Член котировочного комитета яичной, масляной и курятно-дичной биржи… Алексей заарендовал извозчика и поехал по адресам крестьян. Начались его мытарства. Никого из разыскиваемых дома не оказалось, пришлось обращаться к ним на службу. Ивана Петрова, приказчика табачного магазина с Рождественской, и Федула Петрова, десятника с Калашниковской набережной, удалось застать. Оба они про однофамильца ничего не знали и всячески от него открестились. Третий Петров, Силантий, обнаружился только к вечеру. Подрядчик крупной малярной артели, он весь день мотался по делам. Лыков прождал его два часа, пока маляры охрили стены Александровской городской барачной больницы на Военном поле. Подрядчик появился в девятом часу, пыльный и усталый. Артель уже пошабашила и собиралась в чайную. Узнав, что его давно дожидается неизвестный господин, Петров подошел с извинениями. Сыщик отвел его в сторону и показал свой билет. Подрядчик сразу напрягся. – Скажите, Петр Орестович Петров, лакей с Кабинетской улицы, вам не родня? – Петька-то? Двоюродный племянник, – ответил Силантий. – Мы из одной деревни, из Каменки. Что он натворил? – Пропал от барина с его вещами. – Вот тетерья голова! – артельщик с досады хлопнул себя картузом по ноге. – Вот крысеныш! Весь в тятьку своего! – Вы когда его видели в последний раз? – На Пасху приходил. – Где нам искать его, не знаете? – В Каменку мог убежать, дурень! – Туда уже послано. Но если Петька в городе, где он еще может быть? Фурсетка у него есть? – На фурсетку деньги нужны, а Петька жадный. По гулящим, знаю, ходил. По дешевым. А чтобы к одной… – Товарищи? – Если и есть, то мне неведомо. Подрядчик отвечал на вопросы, а сам хмурился все больше. Потом спросил: – Ваше высокоблагородие, ведь что-то здесь не так! Если Петька украл, то пришли бы сыскные. А тут из самого Департамента полиции! – Его барина мертвым нашли, – понизив голос, пояснил Алексей. – С ножом в спине. Силантий отшатнулся: – Это не он! Петька не мог! – Что, и ручательство даете? Артельщик молча, с ужасом смотрел на Лыкова. Тот вынул свою визитную карту и протянул Петрову. – Если вдруг он к вам явится или вы что о нем узнаете – немедленно сообщите! С Александровского плаца надворный советник вернулся на Офицерскую. Шереметевского на месте не было, но он оставил для приятеля выписки. Порховской Петров числился в картотеке сыскной полиции лишь один, и это был Силантий! Три года назад он пытался дать взятку смотрителю здания Николаевской инженерной академии, чтобы получить подряд. Офицер денег не принял, да еще и заявление накатал. Ну, невелик грех… Дашевские в картотеке отсутствовали. День завершился безынтересно. Утром 9 июня губернский секретарь Валевачев приехал в департамент прямо с вокзала. Лыков дожидался его с нетерпением. Как только Юрий вошел, стало ясно, что он вернулся с пустыми руками. – Ну, купил свиста? – Точно так, Алексей Николаевич. Дома у него был, родителей повидал. Все кабаки обошел. Нет его там… – И давно не появлялся? – С Масленицы. Приезжал вид продлевать. С тех пор и не встречали Резаного Пальца. – Какого такого пальца? – не понял Лыков. – А у них там полдеревни Петровых, потому в ходу клички, – объяснил Юрий. – У Петьки прозвище – Резаный Палец. Ноготь он себе в детстве изувечил скобелем. Алексей вскочил. – Вот этот, на большом пальце правой руки? – Да… А вы откуда знаете? – Бегом за мной! Лыков ворвался в морг Казанской части; его помощник семенил следом. Полицейский доктор Крашенинников снимал кожаный фартук, весь забрызганный кровью. Увидев сыщика, доктор ухмыльнулся: – А! Поставщик покойников! Еще кого привезли? – Нет, ваше эскулапство, старых навещаю. Где тут жмурики с костеобжигательного завода? Их так и не опознали? – Вроде нет. Они в леднике до особого по ним распоряжения. – Отведите! Втроем они прошли в ледник. Крашенинников светил фонарем. – Вот. Лыков взял у доктора светильник и поднес к руке лакея. – Видишь? Валевачев вполголоса ахнул: – Резаный Палец! Петр Орестов Петров! – Кажется, мы одного опознали, – сообщил Алексей патологоанатому. – Надо убедиться. Они вышли из ледника, доктор тщательно закрыл дверь. Могильный холод… Сыщик поежился, поблагодарил Крашенинникова и поспешил наверх. Сосредоточенный помощник шел следом. Выйдя из морга, они остановились в задумчивости, потом Лыков сказал: – Не зря ты, Юра, съездил в Каменку. – Да… – Лакей, оказывается, не убийца, а жертва. А настоящий душегуб подготовил нам его для ложного следа. И ведь чуть не съели! Валевачев молча кивнул; слова застревали у него в глотке. – Проведем опознание. Езжай к его дядьке Силантию и… Впрочем, нет. Ты проищешь его до вечера, как я вчера. Бери коридорного Дериглазова и вези его сюда. Надо все по новой начинать… Следующий час Лыков просидел, как на иголках. Он был убежден в том, что убитый – Петров, но следовало убедиться в этом наверняка. Наконец явился губернский секретарь, положил на стол протокол и сказал: – Он. Алексей взял бумагу и пошел к Дурново. Тот принял его не сразу и в раздраженном настроении. Выслушав рапорт, Петр Николаевич еще больше нахмурился. Поводил туда-сюда своими моряцкими усами, пробежал глазами бумагу, подумал, глядя в окно. Потом объявил: – Вам помогла случайность. – Да, – охотно согласился Алексей. – Значит, если бы Лыкову в воскресенье не захотелось подраться, мы искали бы Петрова как главного подозреваемого? – Видимо, так. – А через год прекратили бы дело за его нерозыском. Надворный советник благоразумно промолчал. – Славный, однако, фортель! Хочу познакомиться с этим хитрецом. – Я тоже, Петр Николаевич. – Ну, раз вы все это затеяли, вам и расхлебывать. Забирайте дело о покойниках с костеобжигательного завода у Вощинина. Объединяйте с дознанием убийства Дашевского, и – полный ход! |