Онлайн книга «Госпожа его сердца»
|
– Ничего удивительного. Видишь ли, Рия необыкновенно трепетно относится к своей внешности, – сказал Джеймс, после чего поправил лацканы фрака и смахнул пылинку с рукава, наглядно продемонстрировав тот самый трепет, о котором только что упомянул. Джеффри заметил на столе под стопкой газет какую-то книгу. От нечего делать он достал ее, взглянул на название и спросил: – Тебе нравятся стихи лорда Теннисона? Джеймс покачал головой: – Нет-нет, поэзия наводит на меня скуку. Когда-то я выучил несколько сонетов и пользуюсь ими от случая к случаю, чтобы настроить даму на романтический лад. «От случая к случаю?» Джеффри подозревал, что таких случаев, как и дам, у Джеймса было предостаточно. – Эту книгу читает Рия, – добавил Джеймс. – Неужели? – удивился барон. – Я не знал, что Рия увлекается поэзией. – Раньше за ней не водилось ничего подобного. Видимо, этот недуг поразил ее в Австралии. – Недуг? – переспросил Джеффри. – Ты считаешь любовь к поэзии болезнью? – Конечно, недуг. Вдобавок – неизлечимый. – В таком случае я тоже болен, – улыбнулся Джеффри. – Вот именно, – многозначительно произнес Джеймс. – Кто бы мог подумать, что у вас с Рией найдется столько общих интересов? – Да, кто бы мог подумать… – пробормотал Джеффри, перелистывая страницы книги. Одно из стихотворений называлось «Аделин»: О, таинственное чудо, Улыбнись мне, Аделин! Точно вышла из богинь, Не печалься, не грусти, Мне прекрасней не найти: Белокура, синеока, Губы – розы розовей… [1] Джеффри вдруг понял, что читает вслух, потому что Джеймс заметил: – Неплохо. Вполне может пригодиться для ухаживаний за блондинкой. Мне прекрасней не найти: Белокура, синеока, Губы – розы розовей… «С тем же успехом Теннисон мог бы назвать это стихотворение “Виктория”», – подумал Джеффри и тотчас услышал: Подойди ко мне скорее, Вырви сердце из груди. В дверях библиотеки стояла Рия – ослепительная, как бриллианты, сверкавшие у нее на шее и запястье. Ее темно-синее платье оттеняло светлые локоны и подчеркивало глубину фиалковых глаз, а голос звучал… почти страстно. Джеффри встал и закрыл книгу. Кажется, у него дрожали руки. «Вырви сердце из груди…» – Я вижу, вы знаете это стихотворение. Рия кивнула: – Да, Эдвард часто читал его наизусть, только менял «Аделин» на «моя Рия». Он говорил, что муза Теннисона, должно быть, выглядела в точности, как… я. Конечно, от этого страдала рифма, и стихотворение немного проигрывало, но я отдала бы все на свете – только бы снова услышать, как Эдвард читает его. В глазах Рии блеснули слезы, но даже в печали она осталась невыразимо прекрасной. И желанной. «Приди в себя, – мысленно спохватился Джеффри. – Ведь она – вдова твоего родного брата». Но, как известно, сердцу не прикажешь. – Рия, дорогая, – с неподдельным сочувствием произнес Джеймс, – ты не одинока. У тебя есть мы. Рия благодарно улыбнулась кузену, затем устремила взгляд своих изумительных глаз на Джеффри. – По меткому выражению Эдварда, я всего лишь на вторых ролях, однако вы всегда и во всем можете рассчитывать на меня, – проговорил барон. Она с улыбкой ответила: – Вы цельный и самодостаточный человек. Вторые роли не для вас. Если бы сама королева удостоила Джеффри награды, ему было бы не так приятно, как сейчас, после этих слов Рии. Тут в библиотеку вошла леди Торнборо. – Кто тут на вторых ролях? – поинтересовалась она. – Я, конечно, – без промедления ответил Джеймс. – Рия поет дифирамбы Джеффри, а на меня не обращает никакого внимания. – Он театрально вздохнул. – Дождусь ли я когда-нибудь хоть малой толики того уважения, на которое имею право как глава семьи? – Ты?.. – Леди Торнборо в изумлении приподняла брови. – Ты… глава семьи? – Извольте видеть. – Джеймс указал на тетушку. – Именно об этом я и говорю. Рия рассмеялась, а леди Торнборо строго посмотрела на мужчин: – Джентльмены, не пора ли нам ехать? Спускаясь по залитым лунным светом ступеням, Джеффри немного замедлил шаг, наклонился к Рие и тихо сказал: – Вы великолепно выглядите. – Благодарю вас. – Она улыбнулась, затем спросила: – Вам не кажется, что я слишком тороплюсь с выходом в свет? Он отрицательно покачал головой. – Думаю, Эдварду не хотелось бы, чтобы вы оставались затворницей. – Бабушка тоже так говорит, но я рада слышать это от вас. – Вам в самом деле так важно знать мое мнение? – При первой встрече Рия вела себя дерзко и независимо, но теперь совершенно переменилась. Значит, ее отношение к нему стало другим и он ей не безразличен? «Нет, – одернул себя Джеффри. – Возможно, она действительно испытывает ко мне добрые чувства, но только – как к брату Эдварда». – Джеффри, – сказала Рия, и в ее устах его имя прозвучало как музыка, – вы правда считаете, что мое присутствие на балу не повредит репутации наших семейств? – Поверьте, вы не совершаете ничего предосудительного. К сожалению, этого никак нельзя было сказать о том, что творилось с ним самим. Помогая Рие подняться в экипаж, он не мог надышаться дурманящим ароматом ее духов. Удастся ли ему соблюсти правила приличий и на балу отойти от нее хотя бы на несколько минут? Впрочем, по тем же правилам, он непременно должен танцевать с ней. Что ж, на сей раз он исполнит свой долг с превеликим удовольствием. Глава 19
– Его преподобие достопочтенный лорд Сомервилл! Зычный голос слуги разнесся по залу, перекрывая звуки музыки и гул голосов. От волнения Лиззи буквально вцепилась в рукав Джеймса. Тот осторожно разжал ее пальцы, подмигнул и прошептал ей на ухо: – Успокойся, кузина. Ты всегда всем нравилась. Понравишься и сегодня. – Мистер Джеймс Симпсон! Миссис Сомервилл! – провозгласил слуга. Лиззи и Джеймс последовали за Джеффри и леди Торнборо и вышли на верхнюю площадку парадной лестницы. Широкие мраморные ступени спускались в огромный бальный зал. Под потолком сияли хрустальные люстры. Вдоль стен стояли ряды обитых бархатом стульев, а распахнутые двери вели в соседние комнаты, где красовались уставленные яствами столы. Но главное – здесь присутствовало множество гостей. Джентльмены были в черных фраках и красных армейских мундирах, а дамы – в роскошных платьях самых разных цветов и оттенков. И все эти люди сейчас смотрели на Лиззи с интересом и восхищением. |