Книга Фокусник, страница 20 – Сол Стейн

— И когда заломил вам руку за спину?

Томасси скрипнул стулом.

— Мистер Меткалф, — вмешался судья, — мне кажется, вы направляете свидетельницу. Позвольте ей говорить о том, что она видела и чувствовала, своими словами.

— Прошу извинить меня, ваша честь.

— Хорошо, продолжайте.

— Я обрадовалась, когда он отпустил меня, но тут же увидела кровь на лице Эда. Он сбил Эда с ног и начал душить его.

— Руками? Я хочу сказать, — тут же поправился Меткалф, — как он начал душить его?

— Руками. Цепь оставалась на его правой руке, но он душил Эда двумя руками и при этом бил его головой о землю. Вот так, — она показала движения рук Урека.

— И что вы сделали?

— Я закричала. Вероятно, сторож услышал меня.

— Вы слишком торопитесь. Когда Урек перестал душить Эда?

— Ну, мистер Джафет пытался как-то помочь Эду, но Урек отпустил его только после того, как появился школьный сторож и осветил их фонарем. Видите ли…

— Да?

— Сторож крикнул, что вызовет полицию. Урек испугался и бросился бежать.

— Хорошенько подумайте. Не упустили ли вы чего-нибудь важного?

— Нет, больше я ничего не помню.

— Ваша честь, у меня больше нет вопросов к свидетельнице.

— Я хочу задать ей еще один вопрос, — сказал судья. — Скажите, пожалуйста, то, что вы видели, можно описать как драку?

— Пожалуй, что да. Полагаю, Эд защищал меня. Поэтому он ударил его по руке.

— Ударил по чьей руке? — переспросил судья.

— Эд ударил Урека по руке, чтобы тот отпустил мои волосы.

— Это был первый удар, которым обменялись Урек и Джафет?

Лайла на мгновение задумалась.

— Я стояла к ним спиной, но Эд пытался мне помочь.

— Ударив Урека по руке?

— Думаю, что да.

— Что значит «думаю, что да»?

— Я не видела самого удара. Я думаю, что все произошло именно так.

— Хорошо, — кивнул судья. — Задавайте вопросы, мистер Томасси.

— Ваша честь, некоторые ответы свидетельницы требуют того, чтобы я принес несколько предметов домашнего обихода. Не могли бы вы дать мне пятнадцать минут. Мне нужно съездить на Главную улицу.

— Это необходимо?

— Да.

— Хорошо. Объявляется перерыв на полчаса. Я не хочу, чтобы вас оштрафовали за превышение скорости, мистер Томасси.

* * *

— Это безумие, — жаловалась Лайла родителям, которые подошли к ней во время перерыва. — Всем же ясно, что произошло в тот вечер, а в суде они смотрят совсем по-другому. Они подозревают, что каждое мое слово может оказаться ложью. А я говорю правду.

* * *

Спустя полчаса на столе перед Томасси лежали два больших бумажных пакета.

— Пистолет, по вашему мнению, является опасным оружием? — спросил адвокат.

— Да, — кивнула Лайла.

— А нож?

— Какой нож?

— Любой.

— Полагаю, что да.

Томасси засунул руку в пакет и достал скалку.

— Это опасное оружие?

Все засмеялись, в том числе и судья.

— Нет, — ответила Лайла. — Если, конечно, тебя не стукнут ею по голове.

— Но, увидев скалку, вы не подумали, что это опасное оружие?

— Нет.

Он вновь сунул руку в пакет.

— А это опасное оружие?

— Нет, — сказала Лайла, взглянув на отвертку.

Судья Клиффорд кашлянул.

— Я не совсем понимаю, к чему ведут эти вопросы, мистер Томасси.

— Еще минута, ваша честь, — адвокат вытащил из пакета садовый совок с деревянной рукояткой. — Как вы думаете, это опасное оружие?

— Нет.

Томасси быстро вытащил из пакета последний предмет, велосипедную цепь.

— Вы бы сказали, что это опасное оружие?

— Нет, — ответила Лайла и тут же поправилась: — Да.

— Так все-таки нет или да?

Лайла молчала, надеясь, что судья или мистер Меткалф что-нибудь скажут.

— Я изменю формулировку вопроса. Что делает велосипедную цепь более опасным оружием, чем скалка? — Не получив ответа, Томасси обратился к судье: — Ваша честь, чтобы правильно определить, совершено ли правонарушение моим клиентом и следует ли классифицировать его как мелкое или злостное хулиганство, нам важно знать, имел ли он при себе опасное оружие или нет.

— Совершенно верно, — согласился судья.

— Ваша честь, — вмешался Меткалф, — мы же хотим восстановить истинную картину происшедшего в тот вечер. И адвокат обвиняемого должен спрашивать свидетельницу именно об этом.

— У нас предварительное слушание, — заметил судья. — И мы можем позволить себе поставить вопрос несколько шире.

— И уж во всяком случае, не стоило устраивать здесь выставку скобяных товаров.

Судья первым обратил внимание на то, что по щекам свидетельницы текут слезы.

— Джентльмены, позвольте напомнить вам, что свидетельница — молоденькая девушка. Сколько вам лет, мисс Херст?

— Шестнадцать.

Томасси чуть не взорвался от негодования.

— Ваша честь, моему клиенту тоже шестнадцать лет! Как и Эдварду Джафету. Шестнадцатилетние, какова бы ни была их ответственность перед законом, остаются детьми, которые смеются, плачут и дерутся, да, дерутся друг с другом, и мы не имеем права подходить к ним с теми же мерками, что и ко взрослым. Могу я задать свидетельнице несколько вопросов?

Ошеломленный Меткалф не смог найти способа остановить Томасси.

— Вы с Эдом Джафетом близкие друзья? — спросил адвокат.

— Подождите! — взревел Меткалф, чувствуя, к чему клонит Томасси.

— Я могу ждать, сколько угодно мистеру Меткалфу, но вопросы, которые я хочу задать, имеют прямое отношение к этому делу. Итак, вы с Эдом Джафетом близкие друзья?

Лайла кивнула.

— Пожалуйста, скажите об этом вслух.

— Да, — выдохнула девушка.

— Насколько близкие?

— Я не понимаю, что вы хотите этим сказать? — Ее глаза вновь заблестели от слез.

— Почему вы не поехали домой сразу после танцев?

— Мистер Джафет обещал отвезти меня.

— И пока вы ждали мистера Джафета, вы были близкими друзьями?

— Мы и сейчас близкие друзья!

— Вы стали бы лгать ради Эда Джафета?