Книга Три изысканных детектива, страница 34 – Клод Изнер

— Ешьте рыбу. Это улучшает память, — посоветовал Кэндзи, и они с Виктором направились на поиски улицы Нис.

Ссора тем временем прекратилась: близнецы обхаживали очередного покупателя, а торговец в русской шапке-ушанке во всю силу легких рекламировал уникальный, потрясающий, волшебный эликсир молодости:

— Нанесите на седые волосы, мсье, и — оп! — вы скинули десять-двадцать лет! Пять су, мсье, он вас и от «гусиных лапок» избавит!

Кэндзи замедлил шаг. Виктор изумился.

— Неужто вы верите его россказням?

— Я верю вашим. Дьелетт… Ведь это фамилия девочки, которую вы поручили заботам Айрис? — И, усмехнувшись потрясению, отразившемуся на лице Виктора, японец продолжил: — Боюсь, вам придется повторить свой рассказ. И, прошу вас, не упускайте детали… Да что это с вами, Виктор? Советую вам мясную диету, она отлично приводит в тонус и успокаивает нервы. Давайте поужинаем сегодня в «Фуайо», но прежде предупредим Жозефа и навестим этого Ахилла Менаже.

Он потерял счет времени.

«Я провалил свою миссию. Господи, я провалил свою миссию и потерял Твое доверие!».

Он перерыл весь дом, заглянул в каждую щель, перетряхнул барахло — безрезультатно. Вот только кому, интересно, принадлежит найденная на чердаке женская одежда?

Где найти Ахилла Менаже, ему подсказал носатый старьевщик с улицы Сен-Медар. Пришлось сунуть тому деньги, да еще припугнуть. Вкупе это сработало безотказно: тот сразу же выложил все, что знал.

— Улица Нис. Вам нужен Ахилл Менаже. Этот прощелыга отслюнил мне всего ничего за ту штуковину, сказал, что бриллианты фальшивые.

Менаже отошел к праотцам. Из него теперь ничего не вытянешь. Эх, не следовало его убивать… Я идиот! Он в отчаянии смахнул с полки горшочки для горчицы.

На лестнице перед домом послышались шаги, кто-то постучал в дверь и крикнул:

— Месье Менаже, вы дома?

Затаив дыхание, он вжался в стену.

— Закрыто, — констатировал второй голос, — что ж, зайдем в другой раз.

Он осторожно отвел засаленную занавеску и увидел, как две мужские фигуры спускаются по лестнице и выходят на улицу.

Его сердце подпрыгнуло. Это ощущение дежа-вю… Нет, не ощущение! Это они! Откуда они узнали? Носатый болтун рассказал?

«Нужно было прикончить его, да только слишком людно было на улице. А эти двое, похоже, знают больше, чем я!».

Японец и его компаньон исчезли из виду.

Скорее к велосипеду! Не теряй их из виду, это твой последний шанс!

Анна Марчелли была так напугана, что выскочила из дома в чем была. Теперь она потерянно бродила по кварталу Попенкур, дрожа от холода. Булочники, молочники и зеленщики уже снимали ставни с витрин. В лавки заходили простоволосые женщины с корзинами в руках; бойкие мальчишки разливали в жестяные бидоны молоко; рабочие начинали день с чарки дешевого вина.

Анна брела куда глаза глядят. Без привычной шарманки она чувствовала себя такой уязвимой. Ей казалось, что все с неприязнью рассматривают ее, осуждая за трусость.

Пробило девять. Она вошла в церковь Сент-Маргерит, куда, бывало, они с отцом заходили помолиться. После его смерти она взяла за правило хотя бы раз в неделю появляться здесь — сама толком не зная, зачем. Строгая снаружи, внутри церковь была расписана итальянскими мастерами Сальвиати и Джордано, а за коринфскими колоннами стояло несколько статуй, одна из которых напоминала Анне отца. Девушка вставала на колени, закрывала глаза и поверяла статуе все свои надежды и разочарования. Сегодня она рассказала об ужасной сцене, разыгравшейся утром. Закончив свою торопливую исповедь, Анна открыла глаза и увидела отечески протянутые к ней руки статуи… Это помогло ей прийти в себя, и она решила вернуться на улицу Нис — забрать шарманку и кое-что из вещей, пока не обнаружили тело Ахилла Менаже. А может, он вовсе не мертв — его стукнули по голове, он потерял сознание и теперь уже пришел в себя.

На улице Бафруа она нащупала в кармане монетку и купила круассан. В сырой мгле расплывались очертания повозок, колес, забегаловок… Какой-то тип схватил ее под локоть и предложил угостить, а потом развлечься. Анна вырвалась и ускорила шаг. Вдалеке виднелась Июльская колонна, золотой Гений на ее вершине [85] тщетно старался расправить крылья и взлететь к темному небу. Срезая дорогу, девушка миновала здание Национальной компании по производству автомобилей. Под каштаном, возле жаровни, в которой полыхало оранжевое пламя, сгрудились рабочие в куртках с медными пуговицами, грея над огнем руки. Анна машинально перевела взгляд на свои пальцы, красные от холода. Она тоже с наслаждениям протянула бы их к теплу, но подойти не решилась. Вдоль узкой дороги, ведущей к заводу, росли чахлые деревья. На девушку вдруг навалилась страшная усталость. Голова закружилась, и она остановилась, стараясь восстановить силы.

На мостовую упали первые капли дождя.

Он смотрел, как ливень хлещет по окнам домов. Из своего укрытия — он спрятался под навесом магазина, где продавались старинные музыкальные инструменты, — невозможно было различить, покончили ли японец и тот, другой, с основным блюдом. Каждый раз, как открывалась дверь ресторана «Фуайо», он надеялся, что это выходят они. Но его снова и снова ждало разочарование.

Он терпеливо ждал, стараясь не обращать внимания на холод и промозглую сырость.

В животе урчало. Дождь мало-помалу стих, на улице показались редкие прохожие.

Вот наконец показались и эти двое. Пешком дошли до перекрестка.

Он следовал за ними в отдалении, делая вид, что глазеет на витрины.

— Думаете, это удачная мысль?

— Я в этом убежден — после всего, что вы мне рассказали… Предположим, мы не знаем смерти Антуана дю Уссуа… — ответил Кэндзи.

— Но о ней писали в газетах.

— Мы их не читали. Он оставил мне записку с просьбой о помощи. Естественно, меня интересует, о чем шла речь.

— А как вы узнали, где он живет?

— Проще простого, Виктор. Он сам мне это сказал. Я не собираюсь ставить вам палки в колеса и постараюсь соответствовать представлению обывателей, которые путают Японию и Китай.

— И каково же это представление?

— Я буду вкрадчив, загадочен, стану то и дело кланяться и благодарить хозяйку по-японски: Arigato okamisan.

Виктор возвел очи горе.

— Невозможно понять, когда вы шутите, а когда говорите серьезно!

— Я более чем серьезен. Эта странная история разожгла во мне любопытство. Извозчик! На улицу Шарло.

— Я с вами, — сказал Виктор.

«Посланник» дал фиакру отъехать подальше и нажал на педали. Он вернется к дому на улице Нис завтра на рассвете.