Онлайн книга «Хозяин ее судьбы, или Если свадьба состоится»
|
– Ты спишь, что ли? – окликнула меня Тата. – Вздремнула. – Тронулись! – вдруг протяжно протянула она над моим ухом, и я вздрогнула: – Что ты так орешь?! – Пробка рассосалась. – Радость великая! – поддела я ее. – Просто в пробках ты давно не стояла, поэтому тебе и невтерпеж. Мы-то ничего, мы люди привычные. – Просто хочется поскорее приехать на место, – кратко бросила Тата. – А тебе разве нет? От этого вопроса я как-то сразу скукожилась. – Не знаю, – и поймав недоуменный взгляд подруги, я поспешно пояснила: – Хочется. Но, наверное, не так, как тебе. По-другому как-то… Мы приехали на место уже под вечер. По мере приближения к даче мое сердце заколотилось, как сумасшедшее, пару раз я бессильно откидывалась на спинку сиденья. Мне хотелось схватить Тату за руку и объявить, что – все! Мы поворачиваем обратно! Когда же мы подъехали к воротам, я подалась вперед и сердито посмотрела на Тату: – Может, не будем затевать все это заново, а? – И не вздумай «газовать» назад, – пригрозила она мне. – Раз решили, то решили! Как говаривал один классик: «И никаких гвоздей». – Он говорил это по другому поводу. – Какая разница! А у нас будет по этому. Покричу сторожу, он к нам выйдет или нет? Так мы и будем здесь до скончания века торчать? Может, он там уснул или куда-то отлучился? Я вышла и, сложив ладони рупором, крикнула: – Андрей Степаныч! Ворота не откроете? Домик сторожа малость пообновился. Сбоку была пристроена веранда, которую еще не покрасили. Из будки выскочила собака и залаяла. К нам вышел хмурый детина, заросший до самых глаз щетиной, и буркнул: – Чего? – Мне Андрея Степаныча! – Уволили его. – За беспробудное пьянство, что ли? – подала голос Тата. – Сторожа дачных кооперативов обычно пьют, как извозчики. Она сидела в машине: коротко стриженные волосы, две пряди выделены оттеночным гелем, как советуют модные женские журналы; вздернутый подбородок и надменный взгляд. С мужиками, считала Тата, можно разговаривать только с двух позиций: с позиции силы и высокомерия. Все остальное, как говаривала она, – полная туфта и расслабон, непростительное женское слюнтяйство, которое в конечном итоге обходилось женщине боком. – Открывать-то думаете? Или собираетесь нас в местную криминальную хронику посвящать? Парень уставился на Тату. – Открывать? – Вы, как я понимаю, вместо прежнего сторожилы здесь приставлены? – не унималась Тата. – Я? Почему-то Тата внушала парню смутное беспокойство. – Кроме вас, есть тут кто-то еще? Материализовавшийся призрак? Тень отца Гамлета? Не поняв, о чем речь, парен на всякий случай оглянулся: – Нет. Я здесь один… – Ворота открывай! – скомандовала Тата. – На счет «три»! А то накатаем жалобу председателю кооператива – на неисполнение служебных обязанностей. Да откроешь ты или нет?! – А вы к кому? – Я – Юлиана Кириллова, – я назвалась той фамилией, на которую была записана дача. – Из дома номер тридцать семь. Могу показать документы. Парень впился в меня глазами. – Так это у вас… – он замолчал. – Пропала девочка три месяца тому назад, – закончила я за него. – Да. У меня. Тебя хорошо просветили. Можешь открыть ворота. Все в порядке. Подтягивая на ходу сползавшие штаны, парень побрел к воротам, явно никуда не торопясь. Когда он подошел поближе, от него повеяло винными парами. Тата нарочито резко взмахнула рукой. – Молодой человек! Вы злоупотребляете? Прямо не отходя с рабочего места? – Я? – Парень уставился на нее пронзительно-голубыми глазами. Он был загорелый, и на его лице голубели – нет, полыхали огнем – яркие глаза. – Вы меня с кем-то перепутали? – Я? – удивилась Тата. – Вы! Вам самой пить меньше надо! – Что?! – Тата, казалось, сейчас лишится дара речи. – Что ты себе позволяешь?! Ты знаешь, откуда я? – Из Ханты-Мансийска? – Что такое?! Почему Ханты-Мансийск? – обрушилась на него Тата. – При чем здесь Ханты-Мансийск? – Да ни при чем. Просто я – оттуда. А вы, значит, подалече будете? – Я? – Ну да! Манеры у вас, как у кошки драной! – Да как вы смеете разговаривать со мной в подобном тоне?! – обрушилась на него Тата. – Я из Америки приехала! – Ну, американская драная кошка, что это меняет-то? Тата издала звук, похожий на шипение, и ринулась вперед. Я едва успела перехватить ее. Мне только кулачных боев здесь не хватало, прямо перед моим носом! Последний штрих в моей «развеселой» жизни! Тата в роли нападающего, неизвестный мне сторож – в роли жертвы. А потом они поменяются местами! В этом я не сомневалась: достаточно было взглянуть на мрачное решительное лицо парня и на его крепкое телосложение, чтобы понять: такой не стерпит издевок, сразу даст сдачи. – Скотина! Негодяй! – рвалась из моих рук Тата. – Бегите! – крикнула я парню. – А то она на вас накинется. – На меня? – В его взгляде читалось явное удивление. Он резко шагнул ко мне и крепко сжал мои запястья. Я невольно отпустила Тату, и та ринулась к сторожу. Но только она выставила вперед руки, как он моментально отпустил меня, перехватил их, и Тата лишилась возможности провести бойцовский маневр. Она, изловчившись, подпрыгнула и вознамерилась врезать парню в пах, но он схватил ее поперек туловища и потащил на участок. Большая лохматая дворняга, высунув язык, с любопытством смотрела на эту сцену. – Что вы собираетесь с ней делать?! – не на шутку перепугалась я. – Отпустите ее немедленно! И не вздумайте бить! – Бить? Зачем мне это надо? А вот маленько проучить ее не мешает. Слишком много дамочка о себе воображает! – И он с размаху бросил Тату в наполненную водой ванну, стоявшую на участке. Раздался пронзительный Татин вопль: – Ско-о-тина! – Будешь обзываться – дольше под водой просидишь! – И он надавил на Татин затылок. Послышалось бульканье. – Боже мой! Отпустите же! Вы утопите ее! – рванулась я на подмогу Тате. – Она только вчера приехала! Женщина с дороги! Он отпустил ее голову. Подруга кое-как встала в ванне, фыркая и отплевываясь. – Будете еще оскорблять? – Ско… Не буду, – завизжала Тата, – честное слово, не буду! |