Книга Дневник его любовницы, или Дети лета, страница 34 – Карина Тихонова

— Приезжай еще.

Глеб слегка поперхнулся.

— Нет, уж лучше вы к нам, — ответил он многозначительно. Мы посмотрели друг на друга и нервно прыснули.

— Господи, неужели выбрались? — спросил я задумчиво.

— Почти, — ответил Глеб. И тихонько повторил:

— Почти.

Я понял, что он имеет в виду Юрика.

— Ладно, мы готовы к отбытию. Пойди, простись. Хроники мечтаю поблагодарить тебя за оказанное гостеприимство.

— Да ладно! — ответил я беспечно. — Еще не известно, кто кому больше обязан!

Глеб насупился.

— Я тебе говорил про уважение к старшим? — начал он угрожающе.

Я мученически закатил глаза и ответил одним словом:

— Иду!

— То-то…

Я двинулся к выходу, но на половине пути затормозил.

— Да! Совсем забыл! Сколько я тебе должен за продукты? Ты же целый багажник приволок.

— Да ладно! — ответил Глеб, в точности скопировав мою беспечную интонацию.

— Не «ладно», — ответил я твердо. — Это серьезный расход.

Глеб наклонился к моему лицу и шепнул:

— Возместим. Сейчас самое хлебное время.

Я оторопел.

— Шутишь?

— Еще чего!

— Ты берешь взятки? — ужаснулся я.

— А как же? — удивился Глеб. — Конечно, беру! Кто не берет?

— Я не беру…

Глеб пренебрежительно свистнул.

— Тебе просто не предлагают, — сказал он со снисходительной ухмылкой.

Я отдувался, как закипающий самовар.

— Нет, — сказал я решительно. — Просто не могу представить, чтобы ты, интеллигентный человек…

— Слушай, — перебил меня Глеб, — не впадай в патетику. У меня есть свои маленькие принципы, если это тебя успокоит. Например, я не беру денег с людей, которые честно учатся. Заработал честную тройку — значит, получишь ее без всяких материальных вложений. То же самое с пятерками и четверками. А если ты, пардон, не желаешь учиться, то почему из-за этого должен страдать преподаватель? А? Почему я должен три раза ходить на переэкзаменовку в свой законный отпуск? Какого черта? Не проще ли сразу заплатить и не мотать друг другу нервы?

— Какая-то порочная философия, — ответил я, не найдя контрдоводов.

— Ты просто завидуешь.

— Ну, да, — согласился я. И попросил:

— Хроникам тройки поставь!

— Само собой, — ответил Глеб. — Получат они свое условно-досрочное освобождение, не переживай… Заработали.

Мы вышли из дома. Хроники ждали у машины и бессвязно выразили мне переполнявшую их благодарность.

— Приезжайте еще, — ответил я гостеприимно.

Но Глеб кашлянул, внушительно повторил:

— Лучше вы к нам.

И велел студентам:

— Чего стоите, недоросли? По машинам!

Хроники влезли в заднюю дверь и чинно уселись на сидении. Мне показалось, что они немного поправились за прошедшие два дня. Меня это порадовало. Сам жил в общаге, прекрасно помню, что это такое. Труден путь к диплому, но ничего не поделаешь.

— Я позвоню, — сказал Глеб. Его левая бровь многозначительно дернулась.

— Жду, — ответил я коротко.

Пошел к воротам, распахнул обе створки и пропустил машину Глеба. После этого запер ворота на замок и вернулся к дому. Юрик уже разводил рядом с мангалом небольшой костерчик.

— Уехали? — спросил он, не поднимая глаз.

— Ага.

— Хорошо.

Юрик сунул в робкий язычок пламени сухую ветку и подождал, пока она превратится в молнию. Ветка занялась, разгорелась, чуть потрескивая. Вверх поползло белое рваное кружево дыма.

— Неси вещи, — сказал Юрик.

Я притащил к разгоревшемуся огню пакет с уликами и уселся на землю. Огонь разгорался все ярче, завораживал взгляд переливным бликом.

Юрик отобрал у меня пакет, достал из него разорванную майку и бросил ее в середину костра. Пламя жадно охватило тонкую ткань, по ней побежали черные раковые метастазы. Минут десять мы сидели на земле и жгли остатки вещественных доказательств. Мы молчали. Да что тут можно было сказать? Дело сделано!

Затрезвонил мобильник, я быстро сунул руку в карман.

— Да?

В ухо проник насмешливый голос Глеба.

— В Багдаде все спокойно. Патрульные новенькие. Езжайте без проволочек.

— Отлично, — сказал я, не отрывая глаз от огненных переливов. — Проверяют тщательно?

— Машину — да.

— Понятно.

— Вас подождать? — спросил Глеб.

— Не надо, — ответил я. — Сами доберемся.

— Мало ли…

— Поезжайте! — велел я, повысив голос.

— Я волль, майн фюрер, — ответил Глеб насмешливо и отключил аппарат.

Юрик поднял голову и посмотрел на меня.

— Все в порядке, — ответил я на его не заданный вопрос. — Патрульные новые. Можем ехать.

— Отлично, — повторил он за мной.

Мы быстро собрались, сели в машину и выехали с дачного участка. Я вышел из салона, запер ворота, мимоходом подумав, что можно было бы и не запирать. Все равно заберутся. Но открытые ворота будут выглядеть как-то подозрительно. Я сунул в карман ключи от дачи, уселся в машину и посмотрел на Юрика.

— Жмут? — спросил я сочувственно.

Юрик с трудом втиснул свои ноги сорок третьего размера в мои кроссовки на два размера меньше.

— Жмут, — ответил он.

— Ничего не поделаешь, — сказал я. — Не мог же ты ехать с босыми ногами!

— Не мог, — согласился он с несчастным видом.

Блокпоста мы достигли через пять минут. Место для проверки они выбрали правильное: здесь сливались две асфальтовые дороги, ведущие в Город от пляжа и от дачного поселка. Объездных путей нет, по песку, как верно заметил Глеб, не разгонишься. Тем более что пляж они тоже патрулируют.

Мы приближались к двум тяжелым джипам, припаркованным на обочине с двух сторон. Навстречу нам из машины выпрыгнул парень, лениво встал поперек дороги, преграждая путь.

— Ого, — сказал я вполголоса. — Старый знакомый!

Это был молодой парнишка в желтой майке, просивший у меня автограф. «Лучше он, чем Сеня», — подумал я невольно. Парнишка вытянул вперед руку, приказывая остановится. Я послушно затормозил. Он подошел к моему открытому окну, наклонился и осмотрел нас обоих. Его каменное лицо дрогнуло, на губах появилась неуверенная улыбка.