Онлайн книга «Волчья ягода»
|
Толпа людей расступилась и нестройной вереницей потянулась к стоящему неподалеку фирменному автобусу. И Майя наконец увидела ее – бронзовую Русалку, выходящую из моря с младенцем на руках. Девушку Арзи, чья судьба так странно спустя много веков переплелась с судьбой Майи и ее матери. Вылитая из бронзы фигура отливала на солнце блестящей рыжиной. Русалка выходила из воды, одной рукой прижимая к себе младенца, а другой опираясь о камень, гладкий и скользкий, позеленевший от времени. Пухлый младенец с волнистыми волосами выглядел немного испуганным. Двумя руками он крепко обнимал Русалку за шею. – Мама, скажи, – задумчиво произнесла Майя. – Ты веришь в то, что все это было на самом деле? Девушка Арзи, ее возлюбленный… Этот фонтан… – Не знаю, – улыбнулась в ответ мать. – Молодая была – верила. А сейчас… – Да перестань! Ты и сейчас не старая! Сорок шесть лет – разве это старость? – спросила Майя почти с возмущением. – Может быть, для кого-то… Но не для тебя! Ты даже и на сорок не выглядишь. Скорее на тридцать с хвостиком… В волосах – ни сединки, а фигура! Я по сравнению с тобой – настоящая… корова! Мать в ответ рассмеялась: – Корова! Посмотрела бы ты на меня, когда я тебя носила! Если ты корова, то я была… целых три коровы! А сорок шесть, может быть, ты права, еще и не старость. Только знаешь, мне иногда кажется, что на самом деле я живу уже гораздо дольше… «Двадцать длинных, нескончаемых жизней, двадцать мучительных казней, каждую из которых пришлось пережить, перетерпеть до самой последней ее капли и все-таки снова остаться живой, и снова – без тебя…» – сразу же вспомнила Майя слова, записанные в дневнике рукой матери. – Это только кажется, – сказала она, в глубине души не очень-то веря в свои слова. Потому что и сама за эти две недели, кажется, уже успела прожить целую жизнь. – На самом деле все может измениться… – Перестань, дочка. Я совсем не хочу, чтобы что-то менялось. Меня все устраивает в этой жизни. Эти несколько лет я скучала без тебя, а теперь, когда ты рядом, когда скоро у меня появится внук или внучка… Ну скажи, о чем еще можно мечтать? – Значит… – Майя наконец сумела отвести взгляд от скульптуры и прямо посмотрела в глаза матери: – Значит, все проходит? – Все проходит, – ответила она с грустной улыбкой. – Все. И даже это… – Что-то я тебе не верю, – пробормотала Майя, к своему удивлению, ощутив, как где-то на самом дне души шевельнулась обида. – Не веришь, потому что молодая еще. И это, наверное, хорошо, что ты мне не веришь… Так и должно быть… Они помолчали некоторое время, глядя на раскинувшееся у ног сине-зеленое море. Где-то вдалеке играл оркестр. Мелодия казалась знакомой. – Музыка из моей юности. Давно, в начале восьмидесятых, была очень популярной… Тогда… – Мама, – нерешительно начала Майя. – Я все хотела у тебя спросить… А что было потом? – Потом? – рассеянно переспросила Анна Андреевна и растянула губы в усталой улыбке, сразу догадавшись, о чем спрашивает дочь. – Да ничего, можно сказать, и не было. – Ничего? Или все-таки… Послушай, ну расскажи мне. Я должна знать. Ведь я тоже имею к этой истории какое-то… отношение. – Хорошо. Я расскажу тебе. Хотя и рассказывать в общем-то нечего. Мы больше не встретились. Но некоторое время переписывались. – Переписывались? – То есть переписывались – это я не совсем правильно сказала… Твой отец вместе с семьей тогда жил в Воронеже. Когда мы с ним познакомились, он учился в институте. Ему двадцать пять было, как и тебе сейчас… Последний курс оканчивал. А раньше после института было распределение. Всех бывших студентов отправляли на работу по разным уголкам страны. Туда, где необходимы были молодые специалисты. Чаще всего распределяли в деревни, а его отправили в город. В наш город… Не знаю, как он нашел мой адрес. Хотя, наверное, через адресное бюро сделать это было несложно. Он нашел мой адрес и… написал мне. – А ты? – А я… Я ему не ответила. – Но почему, мама?! – У него была семья. Жена и маленький сын. Я не имела права… – Не имела права – на что? На то, чтобы просто с ним переписываться? – Вообще ни на что не имела права. Да он знал, что я ему не отвечу. Даже и не рассчитывал, кажется, на это. Но продолжал писать. Долго, почти шесть лет. – А потом? – А потом… перестал. – И все? – И все, – устало улыбнулась в ответ мать. – А ты как думала? Майя вздохнула: – Не знаю. Мне казалось, когда два человека так сильно… – Да перестань. Жизнь есть жизнь, и никуда ты от этого не денешься… – Да, – эхом отозвалась Майя. – Жизнь есть жизнь. Наверное, ты права. А знаешь, мама, у меня тоже есть история, которую я должна тебе рассказать. Мать кивнула в ответ: – Я знала. Вернее, догадывалась. Только спросить у тебя не решалась. Ведь у твоего ребенка есть отец… – Есть, как же ему не быть, – нахмурилась в ответ Майя. – Знаешь, я даже замуж за него, за этого отца, собиралась выйти. С горя. Правда, потом передумала и взяла билет на поезд, уехала к тебе как раз в тот день, когда мы в загс собирались. Только эта история, которую я тебе рассказать должна… Она не про него. Совсем про другого человека, мама. – Не про него? Но тогда кто же он, этот человек? – Он… Сказать об этом оказалось чертовски трудно. За прошедшие три недели Майя сотни раз представляла себе этот разговор и вплоть до последней секунды думала, что готова к нему. Оказалось – совсем не готова. – Мам, – нахмурившись и отведя взгляд в сторону, тихо сказала она, – это… это мексиканские страсти какие-то, ей-богу. Никогда не думала, что такое может случиться со мной… – Какие именно мексиканские страсти? Их ведь много. Потеря памяти, например, или… – Уж лучше бы потеря памяти, мам! Правда, лучше, чем такое. В общем, я в него влюбилась и даже… даже переспала с ним. Один раз. Извини за прямоту. А потом только… Потом только узнала, что он и есть тот самый… Тот самый… В общем, мой брат! – выпалила на одном дыхании Майя и быстро пошла вперед, удаляясь от бронзовой фигуры, торопливо стуча каблуками по растрескавшемуся асфальту. Остановилась, поджидая мать, ругая себя за несдержанность. – Прости, мам. Я тебя не виню. Глупо как-то все получилось… – Подожди, Майка. Я ничего не понимаю, совсем ничего… Ты хочешь сказать, что этот человек… которого ты полюбила… оказался сыном… – Сыном моего отца. Именно это я и хочу тебе сказать, – горько усмехнулась Майя. – Вот такие пироги с картошкой. Если бы я сразу узнала… |