Книга Если бы знать..., страница 61 – Лайза Джексон

Их свидания, всегда потаенные, были романтичны и безумно сексуальны. Предрассудки были им неведомы: не было таких удовольствий, которых бы они не попробовали и не испытали. Пытливый ум Марлы искал все новых наслаждений, тело ее пылало так, что от одного прикосновения к ней Ник таял, а глаза – о, эти шальные зеленые глаза, полные сладких и опасных обещаний! О, эти влажные губы и нежный язычок, прилежно исследующий его тело! Нет на свете другой такой женщины, нет и никогда не будет!

За пять минут любви с ней он готов был пройти через ад. Но однажды при встрече она целомудренно чмокнула его в щеку, одарила чуть смущенной улыбкой – мол: «Да, знаю, что я ужасная стерва, но ты же меня простишь, дорогой?» – и поведала, что между ними все кончено. Она встретила другого. Другой – так уж случилось – оказался его братом.

– А, черт! – поморщился Ник и опрокинул в себя остатки спиртного.

Прошло пятнадцать лет – и он, словно верный пес, бросился к ней по первому свистку! Что с ним? Может, ему стоит сходить провериться у психиатра?

Ник вернулся к бару и плеснул себе еще скотча поверх нерастаявших кубиков льда. В это время снаружи донесся мягкий рокот электронных ворот. В окне мелькнул свет фар. «Ягуар» Алекса въехал в гараж. Внутри у Ника что-то сжалось: он сделал большой глоток и вышел на лестницу. Снизу уже слышалось гудение лифта – Алекс и его жена поднимались наверх.

Ник встретил их со стаканом в руке. Марла выглядела ужасно: бледная, с распухшими губами и глубоко запавшими глазами. Увидев Ника, она попыталась улыбнуться, но не смогла. Сердце у него екнуло, но он только крепче стиснул зубы.

– Так ты в самом деле переехал! – заметил Алекс, открывая жене дверь. – Я боялся, что ты передумаешь.

– Не хотел тебя разочаровывать, – протянул Ник. Марла бросила на него быстрый взгляд.

– Простите, мне нужно прилечь, – пробормотала она. Затравленный, полный боли взгляд ее проник Нику в самую душу. Сейчас она казалась удивительно хрупкой и ранимой. Куда девалось то бесстрашное чувственное создание, что когда-то играло его сердцем?

«Марла Кейхилл прошла через ад. Не забывай об этом», – напомнил он себе.

– Как ты? – спросил он. Глаза ее блеснули иронией.

– Смотря с кем сравнивать. Если с узниками Освенцима, то я просто везунчик, а если... – она устало махнула рукой. – В общем, бывали времена и получше. – Прислонившись к двери, Марла горько усмехнулась: – Правда, я их не помню.

– Вспомнишь.

– Будем надеяться. – Она устремила взгляд на ковер: на нем еще темнело мокрое пятно, но все следы учиненного ею беспорядка исчезли. Марла заметно вздрогнула. – Ник, я очень тебе благодарна. Если бы не ты...

– Если бы не я, то кто-нибудь другой.

– Нет, нет, Марла права, – напряженно возразил Алекс. – Слава богу, ты оказался рядом!

– Просто повезло, – пожал плечами Ник. Наступило натянутое молчание. Наконец Марла сказала:

– Пойду взгляну, как там дети.

– Лучше я, – и Алекс направился к дверям Сисси.

– Спасибо, – пробормотала Марла. Перед тем, как скрыться в спальне, она бросила взгляд на Ника: – Спокойной ночи, Ник.

Господи, как она хрупка и уязвима! Ничего общего с той женщиной, от которой он бежал за тридевять земель. Он приподнял полупустой стакан.

– Доброй ночи.

У Марлы сжалось сердце: она поспешно прикрыла дверь и приказала себе выкинуть из головы Ника.

«Хватит о нем думать! – убеждала она свой усталый мозг. – Да, он спас тебе жизнь – но ты ничего ему не должна. Ничего. С этой путаницей пора кончать. Ты ведь замужем за Алексом!»

От этой мысли ей стало тошно. Замужем за человеком, с которым ее не связывает ни любовь, ни влечение, ни душевная близость. Если когда-то она и любила мужа – это чувство безнадежно затерялось в тумане беспамятства.

«Дай себе время. Скоро ты все вспомнишь, узнаешь, почему полюбила Алекса, и влечение к Нику покажется тебе глупым».

Но Марла знала, что обманывает себя. Это чувство, это яростное примитивное желание, что будит в ней Ник, так просто не уйдет.

«Даже не думай об этом! – приказала она себе. – Ты замужем. У тебя дети. Ты... ты... Господи, нет, ты не можешь, не имеешь права в него влюбляться! Ты ведь совсем его не знаешь.»

Она подошла к зеркалу. При взгляде на свое отражение Марла скривилась – и на этот раз не потому, что лицо в зеркале было ей незнакомо, а потому что в зеленых глазах она ясно различила огонек непрошеного желания.

– Какая же ты дура!

Нервно барабаня пальцами по столику, она взглянула в распахнутую шкатулку с драгоценностями. Ту самую, в которой недоставало кольца. Кажется, в ее жизни многого недостает. И определенно есть кое-что лишнее.

Она сбросила плащ и расстегнула «молнию» на спортивном костюме, когда послышался осторожный стук, и в дверь просунулась голова Алекса.

– Я взглянул на детей, – сообщил он.

Марла подавила желание застегнуть «молнию» до самого верха. Алекс скользнул взглядом по ее лифчику и голому животу, но промолчал.

– Оба спокойно спят.

– Хорошо, – ответила она, чувствуя, что краснеет до ушей. Под его пристальным взглядом она чувствовала себя голой.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Пока нет.

«Мне нужно одно – чтобы ты ушел», – хотелось сказать ей.

– Я скажу Тому, что тебе выписали новое лекарство. Он проследит, чтобы ты регулярно принимала таблетки.

Марла замотала головой.

– Не надо беспокоить Тома. Сама справлюсь. Оставь мне таблетки, я буду принимать их всякий раз, как почувствую боль.

Спокойствие Алекса вмиг сменилось раздражением.

– Может быть, на сегодня хватит споров? – язвительно осведомился он. – Тем более насчет Тома. Он профессионал. Он знает, что делает.

Марла хотела ответить резкостью, но прикусила язык. Алекс прав: на сегодня хватит. Она устала. Чертовски устала. Выяснение отношений лучше отложить на завтра.

– Хорошо.

– Вот и умница, – заметил Алекс. Голос его смягчился, едва он понял, что Марла не намерена затевать спор. – А теперь спокойной ночи.

– Подожди! – окликнула она. Ее поразила внезапная мысль.

Алекс обернулся.

– Ты не видел моего кольца?

– Ты о нем вспомнила? – недоверчиво спросил он.

– Если бы! О нем мне рассказала Джоанна. Может быть, ты знаешь, где оно может быть?

– Где-то здесь, должно быть. – Он обвел неуверенным жестом спальню.

– Здесь нет. Я все перерыла. Сверху донизу. Странно, правда? Джоанна говорит, я никогда его не снимала! Она предположила, что его могли украсть в больнице.