Онлайн книга «Говорящий тайник»
|
Скорее он нас «бац». – А Маринка пока у нас поживет. Она маме понравилась. Распорядился. Тут пришла мама и позвала его обедать. Алешка не стал откладывать дело. – Мам, можно у нас Маринка поживет? – Можно. Лет через десять. Если ты на ней женишься. Полугодие угрожающе кончалось, а настроение в школе было совсем не рабочим. Оно уже пахло Новым годом, елкой и каникулами. Каждый день какой-нибудь класс запирался в актовом зале на репетицию. Бонифаций строго следил, чтобы новогодний вечер для всех был сюрпризом. Чтобы ни один класс не знал, что там такое готовит другой. Но, вообще-то, все обо всем догадывались и все всё знали. Кроме куклы. Для «Снежной королевы» наши художники расписали классный задник. Здорово получилось! По низу они нарисовали всех персонажей «Снежной королевы» – очень смешных и сказочных. Чуть повыше – заснеженное пространство, постепенно переходящее в ледяные скалы и всякие нагромождения. А на самом верху – ледяной дворец и подставка для королевы. Бонифаций сказал, что этот задник будет прекрасным фоном для всех других постановок. «Он создает настроение праздника»! Один раз я даже попал на репетицию. Алешка – Сказочник отбарабанивал свой текст так, что вроде получалась таблица умножения, которую он ненавидит с детства. «Семью семь сорок семь»! И с королевой еще не очень получалось. Она, к примеру, должна говорить про новые коньки и весь мир в придачу, а вместо этого, заикаясь, начинала нудно долбить: «Хочу пить, хочу спать, хочу гулять», – пока ее не останавливали. – Это ерунда, – сказал Бонифаций. – Запишем на диктофон голос нашей Любаши и пропустим через динамики. Вы, Любовь Сергеевна, скажете свой текст грозно и неумолимо. Будто вы говорите всему классу, что он всю неделю будет оставаться на дополнительные занятия. После репетиции Любаша укладывала куклу в пакет и относила в учительскую. По дороге кукла пищала: «Хочу писать», на что Любаша один раз даже машинально ответила: «Потерпишь!» Словом, Новый год с долгожданными каникулами приближался. Маринка Серегина стала часто заходить к нам. – Пусть привыкает, – говорил Алешка. А мама всегда угощала ее борщом с чаем. И всегда, когда Маринка уходила, говорила: – Как она мило картавит! Неужели это у нее пройдет с возрастом? И мама даже иногда стала называть Лешку Лефкой. И дурлачком. Но самое интересное, что и наш папа, полковник полиции, тоже проявил интерес к семейству Серегиных. Он, правда, не пытался выяснить, кто из их предков Чук, а кто Гек, его совсем другое интересовало. Мы узнали об этом очень просто – подслушали. Однажды вечером папа позвонил Маринкиному отцу и пригласил его к нам. Маринкин отец пришел вместе с Маринкой. Мама сразу же забрала ее на кухню, приготовить чай. А мы с Алешкой сели в своей комнате и изо всех сил стали делать уроки. А оба папы скрылись в кабинете. – Конспираторы! – усмехнулся я. – Они наивные, Дим, – хихикнул Алешка. – Выдергивай затычку. Дело в том, что когда папу подключали к Интернету, то лихой мастер просверлил в стене, возле пола, лишнюю дырку. Как раз между нашей комнатой и папиным кабинетом. Не знаю почему, но мы эту дырку заткнули теннисным мячиком, и она нам верно и исправно служила. Мы улеглись на пол, ушами к дырке, и я вытащил из нее затычку. – Уголовное дело, Виталий Андреич, мы возбудили, – говорил папа. – Но не по факту кражи. Кражи, как таковой, не было. Было незаконное проникновение в жилище. Подозреваемый в этом нами установлен, на днях мы его задержим. И постараемся выяснить все обстоятельства дела. У вас нет никаких предположений? Что его могло привлечь в вашу квартиру? – Я думаю, это случайность. Никаких особенных ценностей у нас не было и нет. – По голосу было слышно, что он улыбнулся. – Ни алмазов, ни золота. Разве что золотая рыбка в аквариуме. Но она желания посторонних лиц не исполняет… Тут в комнату вошла мама со стаканами чая в руках. – Что это вы разлеглись на полу? – удивилась она. – Устали? – Из-за ее спины с интересом смотрела на нас Маринка, держа в руках вазочку с печенками. – И что это у вас бубнит? Я успел незаметно прижать ладонь к дырке, а Лешка сказал жалобно: – Мы упали, мам. Спотыкнулись и упали. Прямо на пол. Еще вчера. – «Спотыкнулись»… Встать можете? Нет? Ну тогда ползите на кухню чай пить. – Можно я тоже с ними? – спросила Маринка. – Чай пить? Конечно! – Нет, поползу с ними. Я еще ни разу на кухню не ползала. – Подумаешь! – сказала мама. – Я тоже. И мама вышла из комнаты. А Маринка плюхнулась рядом с нами на пол и сразу врубилась: – Подслушиваете? Я – с вами. Алешка тут же согласился – сразу понял, что в этом деле от Маринки может быть польза. Я выдернул мячик. Кое-что мы, конечно, пропустили, но главное услышали. – Виталий Андреич, припомните всех ваших знакомых, которые бывали в вашем доме. И составьте мне список. Маринкин папа стал перечислять дядек и теток, а папа начал уточнять: а это кто, а он где, а она откуда? Потом сказал: – Ну вот и хорошо. Пейте чай. Вы не будете возражать, если мы возле вашей двери поставим скрытую камеру? – Напротив! Нам будет так спокойнее. – И нам тоже, – сказал папа. Тут они начали пить чай и разговаривать о далекой Сибири. Мы «выключили прослушку». – Ты чего задумалась? – вдруг спросил Алешка Маринку. – Папа одного дядьку забыл назвать. Дядю Сему. Он наш сосед сверху был. И ко мне на день рождения приходил. Это он мне Снежную королеву подарил. Ну что, поползли чай пить? – Мы только к обеду ползаем, – сказал Алешка. – И после обеда. А на чай пешком ходим. А время шло, и Новый год приближался. Мне кажется, что ожидание праздника всегда вкуснее, чем сам праздник. И когда впереди что-то хорошее, то это гораздо лучше, чем когда что-то хорошее уже позади. В общем, все шло нормально – как обычно. Я старался исправить «трояки», маму вызвали в школу, к директору. Алешка чего-то немного натворил. Директор у нас новый. Из больших начальников. Его выгнали из Министерства образования на исправление в нашу школу. Прежний директор у нас был очень хороший. Он был очень строгий и крутой, но никто его не боялся. Он ушел на пенсию. А новый директор на пенсию уйдет, к сожалению, когда мы школу десять раз закончим. – Ваш сын Алексей, – сказал он маме, – совершил отвратительный поступок. Мама уже кое-что знала и поэтому ответила спокойно: |