Онлайн книга «Упрямая соседка»
|
— О, Джас! — Я никогда не умел запросто общаться с людьми. Когда мы были едва знакомы, я огорчил тебя, заметив, что практически не общаюсь со сводными братьями. Ты понимала меня лучше, чем я сам. Я понимал, что ты умеешь глубоко сочувствовать и грустить, но тем не менее ты всегда оправдывала свое имя, оставаясь… солнечной, теплой, любящей. А я просто не имел права омрачать твою жизнь своей печалью, болью и гневом… — Гневом? Но почему? — О, меня захлестнула злость, когда я увидел в твоем доме детей. Я привык смотреть на малышей и думать: «Ну почему не они? За что Господь взял к себе именно Кору, а не одного из них?». Блайт бесшумно шевелила бескровными губами. Она была в шоке от услышанного. — Но я, разумеется, вовсе не горжусь этим, — поспешно добавил Джас. — Я тебя не осуждаю, — успокоила его Блайт. — Поэтому ты не захотел видеться с моими племянниками? Он отвернулся и сказал: — Нет. Из-за этого я уже не переживаю. Он плотно сомкнул губы, и Блайт снова почувствовала, как Джас постепенно отдаляется, погружаясь в свои невеселые мысли. Молитвенно сложив ладони, она мысленно попросила Бога, чтобы Джас вернулся на землю. — Тогда в чем же дело? Он передернул плечами. — Ты решишь, что это глупо. — Но мне надо знать, — настойчиво попросила Блайт. — Пожалуйста, расскажи. — Помнишь тот вечер, когда мы поехали в Опуа обедать? Там, на пляже, была одна девочка… — Помню, помню, — подхватила Блайт, — девочка с болезнью Дауна. Тебе, наверное, было тяжело на нее смотреть… — Я завидовал ее родителям черной завистью! А теперь скажи, что я последний мерзавец… Блайт успокаивающе положила руку ему на плечо. — Джас, эти люди поняли бы тебя, будь они на твоем месте… — Но скажи, разве эта девочка — урод? По-моему, она так ласкова, мила и… счастлива, правда? — Правда, — сказала Блайт и прижалась щекой к его щеке. — Я много думал о ней и… о тебе. О нас. Ты слишком хороша для меня, и я считал, что мне фантастически повезло, раз мы встретились и ты до меня снизошла. Я был счастлив каждое мгновение, даже когда думал, что однажды ты вспорхнешь, словно бабочка, и улетишь из моих объятий. И все равно я ловил каждый миг нашей близости. Так же было и с Корой. Я любил и растил ее, а потом потерял навсегда. Мне кажется, встретив тебя, я перестал ненавидеть людей, чьи семьи счастливы… Блайт закусила нижнюю губу, но не сдержалась: — Но почему же тогда… — Знаю, знаю. Когда ты пригласила меня отпраздновать вместе с вами Рождество, я струсил и отказался… — Чего же ты испугался? — Частично — снова оказаться среди детей. Я не был уверен, как отреагирует мое сердце. А еще… я все думал, что у нас с тобой не очень серьезно и мне не стоит так прочно входить в твою семью, знакомиться с твоими родственниками… В общем, я хотел порвать наши отношения, поэтому и улетел в Веллингтон. — Значит, свидание с отцом было всего лишь предлогом? — Не только. Вспомнив о Рождестве, я почувствовал себя виноватым. Я все гадал: расстроится ли отец, если я не навещу его и не поздравлю? До сих пор не пойму, был он рад меня видеть или нет. Но в Веллингтоне со мной стали происходить странные вещи: я все время думал лишь о тебе, я хотел все бросить и сломя голову лететь к тебе. А когда приехал и увидел твоих племянников, смотрящих на меня своими умными глазками, их невинные чистые мордашки… Знаешь, как сильно похожа на тебя та темноволосая девчушка? Я даже не ожидал… — И что же? — прошептала Блайт, заглядывая ему в глаза. Он вдруг крепко зажмурился и сделал глубокий вздох: — Я должен был как можно скорее убежать прочь, чтобы не упасть на колени и не завыть от тоски! — Вон оно что… — протянула Блайт. — Прости, если можешь. Знаю, ты сильно обиделась. Я панически боялся выказать себя перед тобой круглым идиотом. Кроме того, я бы мог напугать детей своим поведением. На следующий день я заметил, как все вы отправились на пляж, и пошел следом. Но, увидев тебя в окружении этих славных малышей, просто не посмел подойти. Ведь на самом деле я очень люблю детей… Блайт слабо улыбнулась, хотя слезы градом катились из ее прекрасных глаз. Она обняла Джаса, прижавшись к нему крепко-крепко. — О, Джас! А я боялась, что ты их ненавидишь! Он прижал к себе рыдающую Блайт. — Но почему же ты сразу мне не сказал? Ты должен был сказать мне это раньше. А что касается твоего тяжелого характера… так ведь я же не какая-нибудь нежная фиалка! — А я-то, грешным делом, подумал, что ты теперь станешь меня презирать. — Да я бы никогда… — Верю, любовь моя. Не утруждай себя лишними обещаниями. Поплачь, поплачь, я знаю, иногда это помогает лучше любых слов. Кстати, в моей семье слезы считались проявлением слабости характера, а тот, кто слаб, всегда подвергается нападкам окружающих. Поэтому я с раннего детства запретил себе плакать. — Да я уж вижу, — всхлипнула Блайт. — Спасибо за доверие, тебе было непросто рассказать мне такое. И еще… — Что, солнышко? Блайт глубоко вздохнула, набираясь храбрости. Она понимала, что быть счастливой до конца, значит до конца довериться Джасу. — Я солгала, когда сказала, что переживу наш разрыв. Знай, я никогда не перестану любить тебя. Ты как-то объяснял мне, что такое бесконечность, но только теперь я стала по-настоящему понимать ее сущность. Моя любовь — это пространство без времени и границ. Джас притронулся к ее щеке и внимательно заглянул в глаза. — А я не солгал, когда сказал, что никогда тебя не забуду. — Он протянул обе руки и осторожно приподнял ее лицо. — И, раз мы действительно любим друг друга… почему бы нам не пожениться? Ее улыбки хватило бы, чтобы обогреть целый мир. — О, Джас… Конечно, я согласна! Он обеими руками схватил ее за плечи и заговорил неровно и сбивчиво: — Но, Блайт, подумай хорошенько. Дело серьезное, ты должна быть уверена, что хочешь связать со мной свою судьбу. Я не очень надежный муж… в смысле денег… — Да ты просто чудесный муж, во всех отношениях! Из тебя получится замечательный отец. Я жду не дождусь, когда же мы поженимся и заведем детей! И уверена в нашем счастье на сто… нет, на двести процентов! — Она запнулась на мгновение. — А ты хочешь иметь детей? Я имею в виду, после того что случилось с Корой… — Я очень хочу, чтобы ты родила мне ребенка, Блайт! Он притянул ее к себе и заключил в объятия. Неожиданно Блайт вырвалась и побежала к воде, где песок был темный и сырой. Она наклонилась и быстро что-то написала указательным пальцем, а потом выпрямилась и с явным удовольствием окинула взглядом свое произведение. |