Книга Шотландская наследница, страница 68 – Патриция Поттер

— А индейцы действительно снимают скальп со своих врагов? — зудел тем временем Дуглас. — И пляшут потом — совершенно голыми?

Бена так и подмывало ответить, что по сравнению с шотландцами, щеголяющими в дурацких юбочках, надетых на голое тело, индейцы, пожалуй, даже слишком одеты.

— Я читал, что шотландцы на войне сражались совершенно обнаженными, — сказал он.

— Да, но когда это было? Сотни лет назад! — возразил Дуглас.

— А вам не доводилось бывать в Аризонской пустыне?

— Конечно, нет, — с негодованием ответил шотландец.

— Оно и видно. А если бы побывали, то по-другому относились бы к наготе, — сказал Бен. — А теперь прошу простить меня…

Он подошел к Камерону и Элизабет.

— Камерон, — коротко окликнул Бен.

— Дрю, — возразил тот. — Друзья зовут меня просто Дрю.

Бен кивнул, скользнул взглядом по Элизабет, отметив легкую краску на ее щеках. Сара Энн смотрела на Камерона с прежним обожанием.

Ревность полоснула по сердцу Бена своим отточенным ножом. Он никогда прежде не знал этого чувства. Омерзительное чувство, нужно признаться. Горькое и тяжелое.

Бен ненавидел это чувство. Не понимал его.

Но разве Дрю Камерон посягает на то, что принадлежит Бену? На то, чем тот хочет обладать?

«Лжец! — упрекнул Бена его внутренний голос. — Ты хочешь Элизабет, и ты знаешь это!»

Спорить с собой было бессмысленно. Да, он действительно хочет эту женщину. Не на вечер, не на ночь. Навсегда. Хочет ее такою, какая она есть — смешливая и решительная, нежная к Саре Энн и любящая Генри.

— Дрю собирается поездить завтра на Шэдоу, — сказала она, и Бен понял, что пролетело всего лишь мгновение, но оно показалось ему огромным, как жизнь.

Ревность стала еще сильней, еще невыносимее. На завтра намечена охота, а позже, после обеда — стипльчез. С утра все отправятся стрелять птичек — охоте на лис Элизабет категорически воспротивилась. А потом — скачки, на которых ей так хотелось самой быть на Шэдоу. Если бы не то падение…

Бен поднял бровь.

— Но я полагал, что Джорди…

— Он еще недостаточно готов, — ответила Элизабет. — А Дрю много раз участвовал в скачках. Там мы с Джейми и увидели его. Там и познакомились. Он прекрасный наездник.

Бен подумал о том, что ведет себя глупо. Напрасно, может быть, он так тщательно скрывал свой собственный опыт охотника и наездника. Конечно, скачки по прериям это одно, а стипльчез, с его азартом и риском — совершенно иное, но в любом случае в седле он удержался бы.

— Желаю удачи, — сказал он Дрю. — Я знаю, как это важно для Элизабет… и для Калхолна.

— Да, Калхолму очень важно было бы подняться вновь, — ответил Дрю. — Когда-то здесь были лучшие лошади в Шотландии.

— В Британии, — поправила его Элизабет.

— В Британии, — с улыбкой согласился он. «А я могу стать тем человеком, который положит этому конец», — подумал Бен и сжал челюсти. Он должен найти какой-нибудь выход!

Дрю обернулся к Бену:

— Ну как, решили остаться в Шотландии?

— Не стану опережать события. Подожду решения парламента, — ответил Бен.

— А я собираюсь поехать к вам, на ваш американский Запад, — сказал Дрю.

Бен с трудом сдержал свое удивление.

— Что вас навело на эту мысль? И что вас тянет в эти края? — спросил он.

— Деньги, — пожал плечами Дрю. — Золото. Разом решить все свои проблемы — и точка.

— Как Йен Гамильтон?

Бен знал, что молва давно уже разнесла подробности о смерти Йена, убитого за карточным столом.

— Я не собираюсь закончить свою жизнь так, как закончил ее Гамильтон.

В голосе Дрю Камерона прозвучала сталь, и Бен подумал о том, что недооценивал этого шотландца и понапрасну считал его изнеженным аристократом, способным лишь очаровывать дам да жульничать за карточным столом.

— Золотые россыпи обнаружены в Колорадо, а серебряные шахты — в Монтане. Шахтерские городки — золотое дно для игрока. Если он играет честно… Ну а если нет — болтаться ему на ближайшем столбе. У нас на Западе не привыкли церемониться.

Дрю кивнул.

— Запомню ваши слова. Как вы, должно быть, уже заметили, у нас в Шотландии множество разорившихся джентльменов. Сейчас ими набиты все суда, плывущие в Америку.

Бен подумал еще о двоих разорившихся шотландцах: Йене и Хью. Да, трудно человеку, который родился в богатой семье, вырос в роскоши, а потом оказался безо всего — или почти безо всего в силу древнего права о наследовании и суровым законам о налогах.

Впрочем, он будет только рад, если Дрю Камерон уедет из Шотландии.

Подошла Барбара и увела Бена — пора было встречать новых гостей. Негромко вздохнув, он поплелся за нею. Бен готов был сейчас заложить свою бессмертную душу за то, чтобы иметь возможность забрать Элизабет, и Сару Энн, и Генри, и Аннабел и сесть вместе с ними на ближайшее судно, отплывающее в Колорадо. Он скучал по своей лошади, и по горам, и по цветущим прериям. Он скучал по своему дому — тому самому, что и домом-то не считал, пока не лишился его. Но больше всего ему все-таки хотелось, чтобы рядом с ним была Элизабет.

Подавив в себе подобные мысли, он пожал руку очередному шотландцу в юбочке и приготовился отвечать на вопросы, которые уже вертелись у того на кончике языка: об ужасных индейцах и отчаянных ковбоях.

* * *

Танцевать Элизабет со своей больной ногой, конечно, не могла. Но она с удовольствием наблюдала за танцующими и тихонько притоптывала здоровой ногой в такт музыке, которую играли приглашенные Барбарой музыканты. Она любила скрипки и флейты, любила веселые шотландские мелодии.

Барбара, как обычно, была нарасхват, но большинство танцев она сегодня оставляла за Хью. Вот это было уже необычно. Как правило, она флиртовала направо и налево и редко танцевала больше чем один-два танца с одним и тем же кавалером. Вообще она в последнее время стала необычайна внимательна к своему кузену.

А Бен… Боже, он был просто неотразим в национальном шотландском костюме. Тяжелый пояс с подвешенным к нему кинжалом выглядел просто игрушечным. Бен был значительно выше всех мужчин, и его загорелое лицо постоянно возвышалось над головами танцующих. Он выглядел величаво и достойно, как и подобает и истинному хозяину, принимающему гостей.

Элизабет отметила, что, несмотря на раненую ногу, Бен танцует легко и изящно. Что касается его манер, то она и прежде знала, как деликатно он умеет вести себя, и сегодняшний вечер только лишний раз подтвердил это.

Да, Бен Мастерс действительно незаурядный человек. Если бы он при этом не был еще таким непонятным и противоречивым. Она была уверена, что это идет от того, что Бен — человек, привыкший ходить по лезвию ножа, живущий в постоянном ожидании опасности, несмотря на то, что сам себя называет адвокатом. И еще он — человек, привыкший к одиночеству: замкнутый и независимый. Чем еще объяснить ту стену, которую он воздвигает между собой и всеми остальными — включая ее?