Книга Дикие карты. Книга 6. Туз в трудном положении, страница 88 – Джордж Мартин

Гастингс вытер губы.

– Вы не тот, кем назвались. Не Берд. Вы туз.

Спектор кивнул.

– Знаешь, с твоими дедуктивными способностями и чутьем ты мог бы стать неплохим частным детективом.

Мужчина слабо улыбнулся, пытаясь выразить удовольствие от комплимента, несмотря на свой страх.

– Спасибо.

Спектор сделал паузу длиной в несколько секунд и добавил:

– Ненавижу частных сыщиков.

Ему чертовски нравилось происходящее. Он уже почти забыл про этого пердуна и вот заполучил его в свои руки.

– Боже! Пожалуйста, не убивайте меня! Я сделаю все, что скажете!

Гастингс трясся. Он снова утер рот.

– О, я тебя убивать не собираюсь. Если, конечно, ты дашь мне то, что мне требуется, – соврал Спектор, пытаясь придумать, где было бы лучше спрятать труп. – Начнем с простого вопроса. Где на этом этаже ближайший свободный номер?

– У нас все заполнены. Клянусь.

Спектор укоризненно щелкнул языком:

– Не дури мне голову. Я знаю, что на экстренные случаи всегда держат несколько свободных. Ты же знаешь, что я сделаю, если ты и дальше станешь мне врать? Я могу заставить тебя прогуляться по воздуху с десятого этажа до вестибюля. Падение займет всего несколько секунд. А вот грязи будет… Может, я просто поставлю тебя под душ и растворю. Уйдешь в канализацию. Ни шума, ни пыли.

– Не надо! – Гастингс судорожно стиснул руки. – Кажется, 1019 свободна. Только не убивайте меня. Простите, что я вам помешал. Я сделаю все, что вам нужно. Отправлю агентов Секретной службы по ложному следу. Правда!

Спектор вытащил из бумажника Гастингса карточку:

– Это ключ от всех замков?

Он секунду жевал губу, а потом ответил:

– Да.

Спектор придвинулся к Гастингсу и посмотрел ему в глаза.

– Ты мне сейчас не соврал?

– Нет! Клянусь жизнью!.. Это правда, даю слово.

– Ладно. Залезай в душ. – Спектор отодвинул занавеску. Шевелись.

Гастингс втиснул туда свое раскормленное тело.

– Но зачем?

Спектор снова поймал его взгляд – и на этот раз всерьез. Гастингс рухнул на кафель. Его тело задергалось, а потом замерло.

– Вот зачем. – Он медленно задернул занавеску. – Никто меня не трахает безнаказанно.

Место для трупа было не идеальным, но, как всегда, пришлось импровизировать.

Спектор в последний раз посмотрелся в зеркало. Теперь у него не только кривая улыбка, но и кривая челюсть. Может, когда все будет позади, он еще купит себе кривой домишко на Багамах. Но только когда с Хартманном будет покончено. Тогда можно будет подумать об отпуске.

13.00

– Идиот!

Гневно сверкая лиловыми глазами, Тахион шагал, держа в руке свой врачебный саквояж. Позади него репортеры в три ряда окружали Барнета, чей анализ, конечно же, не показал порчи от черного дождя Сатаны.

– Заткнись, – проворчал Джек, не выныривая из очередной «Кровавой Мэри».

Тахион развернулся, вернулся обратно и встал перед Джеком, выставив вперед острый подбородок.

– Возможно, ты сейчас подарил Барнету выдвижение. Ты это понимаешь?

– А я подумал, что это сделал ты! – Аморфный гнев Джека сосредоточился на Тахионе. – Я решил, что это ты, отправившийся трахать Флер и переметнувшийся к Джексону, как только ситуация ухудшилась.

Тахион покраснел.

– Единственное, что ты сейчас можешь сделать, это постараться перенастроить Калифорнию на Джексона.

Джек презрительно усмехнулся:

– Иди в задницу, придурок. Я хотя бы что-то делаю.

Тахион воззрился на него, с трудом проглотил какие-то возмущенные реплики и удалился.

Джек, оставшийся у стены зала, понял, что, как только Барнет закончит свою речь, на него набросятся корреспонденты. Он двинулся к бару, устроенному в дальней части зала, нашел пол-литровую фляжку с самым крепким ромом и отправил ее к себе в карман.

Он решил, что в наибольшей безопасности будет в зале съезда, где сможет спрятаться за остальными членами своей делегации.

14.00

Грег звонил из больничной палаты Эллен. Пока шло соединение, он гладил ее по голове, с улыбкой глядя на ее бледное осунувшееся лицо. Эллен попыталась ответно улыбнуться, но у нее не получилось. Она была прелестной и невероятно хрупкой, и при виде нее у него на глаза навернулись слезы.

«Боже! Мне так жаль, Эллен! Мне очень-очень жаль!»

Кто-то снял трубку, и он переместил центр своего внимания.

– Кэл? Это Хартманн.

– Сенатор. – Голос у Редкена был нервозным. Грег почувствовал, что собеседнику не хочется разговаривать. – Как дела?

«Жирный сукин сын! Будь мы там…» – взъярился Кукольник.

– Именно это я и хотел узнать. Я ожидал, что уже получу какие-то результаты, Кэл.

Это моментально заставило его собеседника ощетиниться. Грег очень ясно представил себе, как покраснело прыщавое лицо возмущенного Редкена. Сейчас тот потянется за шоколадным батончиком.

– Послушайте, сенатор, это не так просто. – До него донесся далекий звук рвущейся обертки. – Итог по вашему русскому такой: он мертв. Умер полтора года назад, поджарился до сухариков. С кем бы я ни говорил, все отвечают, что дело закрыто и никто из Министерства юстиции, ЦРУ или ФБР не имеет желания его открывать снова. Мне уже надоело слышать, что я псих, зануда или идиот.

Грег почувствовал, как его собственное терпение заканчивается. Редкен тянет резину и придумывает отговорки, а тем временем Тахион все еще здесь и по-прежнему подлизывается к Джексону.

Девон хмурится и сыплет проклятиями, и все политические рычаги уже использованы только для того, чтобы замедлить откат. Эллен вопросительно улыбнулась Грегу с кровати, сонная после укола успокоительного. Грег убрал волосы, упавшие ей на лоб, и пожал плечами, отвечая на ее немой вопрос. Глубоко вздохнув, он снова вернулся к разговору.

– У Видео есть эти чертовы картинки, Кэл. Я знаю, что она джокер, но изображения-то настоящие! Неужели не нашлось никого, кого они убедили бы хотя бы начать расследование? Ты не записал ее показания? А как насчет того репортера, который опознал Полякова здесь, в Атланте? Неужели ему никто не верит?

– Видео нигде не могут найти, сенатор. Вот в чем проблема. А предполагаемой встречи с репортером мало. Видео уже несколько дней никто не видел. А без нее… ну, я не знаю, насколько мне удастся вам помочь.

– Это меня не устраивает, – твердо заявил Грег. – Нисколько не устраивает.

Кэл вздохнул – почти нахально. Он что-то отправил себе в рот и принялся шумно жевать. Кукольник шевельнулся. «Когда мы вернемся в Вашингтон, он за это заплатит!» Грег резко оттолкнул свою способность в глубину.