Книга Оле, Мальорка!, страница 47 – Стенли Морган

— Почему бы и нет.

— У меня ведь сегодня очередное нашествие гостей. Не представляю еще, во сколько я освобожусь.

— Ничего, сынок, в самом худшем случае я развлеку их до твоего прихода сам. Только дай мне денег…

— Господи, ты такой же вымогатель, как Патрик. Кстати, какая тебе больше нравится?

— Все равно. Любая подойдет.

— Хорошо — тогда берешь шатенку. Коль скоро по счету плачу я, мой выбор первый.

— Пожалуйста, малыш, я не возражаю. О, вот и они. Черт возьми, до чего классные девки!

В дамском туалете девушки избавились от очков и немного причесались. По мере их приближения я разглядел, что у шатенки глаза темно-синие, а у блондинки — светло-голубые, почти серые, но на удивление теплые и сексуальные. Усевшись на свой стул, она стрельнула ими в меня, попросив зажигалку, отчего меня мигом бросило в пот.

— Итак, — спросила она, затянувшись. — Что вы тут без нас решили?

Вопрос поверг меня в смятение. Я уставился на нее, не веря своим ушам.

— А что, — продолжила она, — вы ведь наверняка перемывали нам косточки, так же, как и мы вам. Не так ли?

Я быстро посмотрел на Тони. На его физиономии расцвела широкая улыбка. Я оторопело перевел взгляд на блондинку и расхохотался.

— Да, вы угадали.

— Ну, так сколько нам ждать? Выкладывайте — что вы тут напридумывали.

Мы с Тони покатились со смеху. Отдышавшись, я ответил, стараясь говорить с той же прямотой, как и блондинка.

— Как насчет ужина и танцев сегодня вечером? Я знаю местечко, которое наверняка придется вам по вкусу.

Блондинка наклонилась к подружке, обменялась какими-то словами, потом снова повернулась ко мне.

— Мы принимаем ваше предложение. Меня зовут Клаудиа Зиген.

— А меня Крис Шпайер, — улыбнулась шатенка.

— Расс Тобин.

— Тони Дейн.

Подошел официант с мышьяком. Я украдкой метнул взгляд на Тони. Он все ещё был ошарашен внезапным натиском девиц. Тони и сам не страдает от излишней скромности, но Клаудиа превзошла его по всем статьям.

— Просит, — произнес я, поднимая свой бокал. — Или как там у вас принято говорить.

— Чин-чин, — улыбнулась Клаудиа. — Или как там принято говорить у вас.

— Мы из Лондона, — поведал Тони.

Крис приподняла брови.

— Вы — наверное, — сказала она. — А вот Расс, по-моему, не чистый лондонец.

Пришел мой черед удивляться.

— Откуда вы знаете?

Крис загадочно улыбнулась.

— Мы специально тренировались.

— В каком смысле? Вы шпионки, что ли?

Клаудиа рассмеялась.

— Мы работаем в Женеве — в Организации объединенных наций. Мы переводчицы.

— Ого! — восхитился Тони. — Здорово.

— Почему? — спросила Крис.

— Ну, дело в том… — он пожал плечами и рассмеялся. — Немного необычно. Не удивительно, что вы так хорошо говорите по-английски. А какими ещё языками вы владеете?

Крис сказала:

— Еще тремя — французским, итальянским и испанским. Также, немножко датским, фламандским и шведским. Примерно такой же набор и у Клаудиа.

— Фантастика!

Крис улыбнулась.

— Интересно, почему англичане всегда так поражаются, встретив человека, который умеет говорить не только по-английски? А ведь здесь нет ничего сложного. Любому это по по плечу. Неужели англичане — исключение?

— Да, по двум причинам, — ответил я. — Во-первых, у нас слишком развита национальная гордость. Знаете — старый принцип: "с какой стати нам учить их язык, когда они могут выучить наш"?

— А вторая? — спросила Клаудиа, не будучи уверена, превозношу ли я этот принцип или критикую его.

— Вторая заключается в том, что мы — островитяне, отгороженные от всего мира и страшно ленивые.

— Ну вот, — улыбнулась она. — Теперь вам будет полегче. Говорят, что чистосердечная исповедь благотворно влияет на душу.

— Нет, бросьте — я говорил про всю нацию, не имея в виду себя.

— А вы не очень ленивый?

— Нет, мэм. Я вкалываю не на совесть, а на страх.

— И чем же вы занимаетесь? — полюбопытствовала Клаудиа.

— Присматриваю за туристами. Я — курьер. Это нечто вроде гида.

— Ах, вот как! — с удивлением воскликнула она. — А я приняла вас за туриста.

— Это он, вот, турист, — указал я на Тони.

— А чем вы занимаетесь в Англии? — спросила Крис.

Следующие четверть часа мы трепались про ТВ, рекламу, а также про Лондон и Женеву; к концу этого срока мы уже окончательно сблизились и подружились.

Клаудиа испортила нам все удовольствие, посмотрев на часы.

— Ой, мне очень жаль, но нам пора. Нас ждут на обед… — Заметив, что я нахмурился, она с улыбкой добавила: — Это деловая встреча. В нашем отеле остановился некий француз, который хочет заключить довольно крупную сделку с каким-то американским агентом по продаже недвижимости, но ни один из них не разговаривает на языке другого. Нас угощают бесплатным обедом в обмен на маленький переводик.

— А вы уверены, что к вечеру освободитесь? — ревниво спросил я.

— Ну, разумеется. Это же только обед. Где и как мы встречаемся, Расс?

— А где вы остановились?

— В "Алькудии" — это за углом, в двух шагах отсюда.

С нашего места была видна крыша "Алькудии" — современного четырнадцатиэтажного отеля, расположенного на самом берегу залива Пальма-Новы.

— Что, если мы заберем вас из отеля — скажем, в восемь вечера? предложил я.

— Прекрасно, — кивнула Крис. — Форма одежды парадная или свободная?

— А как вам лучше?

— По мне — чем свободнее, тем лучше, — сказала Клаудиа. — И предпочтительно — на свежем воздухе.

— Я тоже предпочитаю танцевать под открытым небом, — сказала Крис.

— Спасибо, — поклонился я. — Терпеть не могу парадные костюмы. А свежего воздуха там предостаточно. Пойдемте, мы проводим вас до отеля.

* * *

По пути домой Тони порхал, как на крылышках. Рот у него не закрывался ни на минуту.

— Здорово для начала, а? Такие классные девахи! Ну и везет же нам! Надеюсь, этот вечер удастся на славу.

— А как же твоя агорафобия?

Тони похотливо ухмыльнулся.

— Проходит с каждой минутой, приятель. Кто знает, может, к утру я от неё навсегда избавлюсь…