Книга Если полюбишь графа, страница 78 – Элизабет Торнтон

Дейрдре подняла на мужа глаза, и ее длинные загнутые ресницы затрепетали.

– Играю в пикет, – ответила она с невинным видом, глядя на Рэтборна широко раскрытыми глазами.

– В пикет? С кем?

– Сама с собой.

Дейрдре опустила глаза и сосредоточила внимание на картах.

Рэтборн отверг предположение, что она дурачит его. У него был взрывной характер. И его жена это знала. Вероятно, бедная девочка трясется в ожидании того, что он даст волю своему возмущению. Лицо Рэтборна смягчилось. Он решил, что проявит благородство, как и следует победителю. Смягчился и его тон.

– Скажи мне, Дейрдре, где они. Я не могу допустить, чтобы моя сестра сбежала из дома и вышла замуж без благословения. Если через год-другой они все еще будут испытывать друг к другу те же чувства и Сен-Жан докажет, что остепенился, то, возможно, я изменю свое мнение.

Рэтборн считал, что его предложение невероятно благородно.

Затем он посмотрел в непокорные зеленые глаза, предвещавшие бурю, и его уверенность несколько поколебалась.

– Мой брат, – процедила Дейрдре сквозь зубы, – никогда не сделает ничего такого, чтобы скомпрометировать леди Каро. В отличие от некоторых Арман —джентльмен.

– Что это значит? – спросил сердито Рэтборн.

– Это значит, что в обществе моего брата добродетели твоей сестры ничего не грозит. О тебе такого не скажешь. Вспомни, как ты себя повел, когда решил, что хочешь меня.

Он вспыхнул, но сумел сдержаться и продолжил:

– Наши случаи совершенно разные. Я никогда не хотел... Это все твое упрямство... Если бы ты... Да что говорить? Ты никогда не поймешь.

Рэтборн одним махом выпил херес и резко поднялся.

– Где они? – спросил он. В голосе его слышалась угроза.

– Ты очень хочешь знать? – уточнила Дейрдре и, не обращая внимания на его грозный вид, принялась колдовать с картами.

Длинные пальцы Рэтборна сомкнулись на ее запястье.

– Дейрдре, – сказал он. Чувствовалось, что его терпению приходит конец.

– А что ты сделаешь, если я не скажу? – спросила Дейрдре холодно. – Побьешь меня? Думаю, нет. И дело не в том, что тебе этого не хочется, просто ты помнишь о моем деликатном положении. Как ты их найдешь, если я не скажу, куда они отправились? Они могут быть на пути к Гретна-Грин, или к Брюсселю, или, возможно, отправятся к моей подруге в Абердин.

Дейрдре сочувственно улыбнулась.

– Бедный Гарет! Ты ведь прекрасно знаешь, что я могла бы пустить тебя по ложному следу.

– Дейрдре! – В его голосе звучал гнев.

То, что жена сочла его способным ударить ее, сильно задело самолюбие Рэтборна.

– Как ты могла подумать, что я способен ударить тебя?!

– О, я знаю. Ты мог бы меня побить за это мое замечание. Он заметил, что Дейрдре смеется над ним, и несколько смягчился.

– В конце концов, это всего лишь слова!

– Ты прав, – согласилась Дейрдре. – Но перейдем к делу. У меня есть нужная тебе информация. Но есть единственный способ получить ее.

– Как? – поспешно спросил Рэтборн, и в его глазах сверкнул азарт.

– Мы оба игроки, как показал опыт. Пусть решат карты. Рэтборн заметно оживился.

– Пикет? – спросил он и, пододвинув стул ближе к карточному столу, сел поудобнее.

– Естественно.

– Ты проиграешь! Глупышка! Ты ведь знаешь, что не сможешь выиграть у меня.

Рэтборн собрал карты и, злорадно усмехнувшись, начал их тасовать и раздавать.

Он заметил на лице Дейрдре слабую улыбку, в которой было нечто похожее на торжество, и проговорил:

– Есть очень слабая надежда на то, что ты выиграешь. И в этом случае что ты потребуешь?

– Только час твоего времени, – спокойно ответила Дейрдре и подняла на мужа глаза.

– Час моего времени? С какой целью?

– Об этом я сообщу позже, – ответила загадочно Дейрдре и опустила ресницы, чтобы скрыть выражение глаз.

Брови Рэтборна сошлись в одну линию, но, подумав, он решил, что ему нечего опасаться. В пикете он непревзойденный мастер. Рэтборн расслабился и проговорил с нарочитой улыбкой:

– Начнем?

Через тридцать минут граф отодвинул свой стул и произнес укоризненно: .

– Ты практиковалась?

– О, как тяжело тебе дается проигрыш, – саркастически заметила Дейрдре и быстро сбросила карты в выдвижной ящик сбоку стола. – Ты хочешь выкрутиться и отделаться от платежа?

Лицо Рэтборна приняло настороженное выражение.

– Конечно, нет! Один час моего времени, Дейрдре, и ни минуты больше. Чем могу служить тебе?

Не произнося ни слова, Дейрдре поднялась и направилась к двери. Граф, прищурившись, смотрел, как она повернула ключ в замке, затем подошла к открытому окну и выбросила его на подъездную дорожку. Рэтборн услышал слабый звон стали о булыжник.

Дейрдре повернулась к нему и произнесла твердым голосом:

– Ты мой узник, как когда-то я была твоей узницей.

Зеленые, широко раскрытые глаза смотрели в золотистые глаза Рэтборна. Он откинулся на мягкую спинку стула и спросил тихо:

– И что, если так?

Дейрдре глубоко втянула воздух:

– Я узнала от тебя, что в некоторых обстоятельствах оправданными бывают только крайние меры.

Она подняла руку и стала медленно расстегивать пуговицы на корсаже жакета. Затем сдернула его с себя и небрежно бросила на спинку стула. Ее грудь вздымалась под действием сильного и глубокого чувства. Рэтборн смотрел на нее как завороженный.

– Дейрдре, – его голос прозвучал хрипло, а руки невольно потянулись к безупречно белому воротничку, чтобы сорвать его с шеи, – теперь я не допущу, чтобы ты пошла на попятный.

Плащ и рубашка в тот же миг оказались на полу. Рэтборн лихорадочно пытался расстегнуть пояс, когда услышал ледяной голос жены:

– Я собираюсь соблазнить тебя.

Дейрдре никак не могла справиться с застежкой на спине.

– Что ты, черт возьми, медлишь? Помоги мне! От этих слов у графа случился приступ смеха.

– Соблазнить меня? – спросил он недоуменно. – Дейрдре, неужели ты не знаешь, что соблазнить можно только того, кто проявляет нежелание принять участие в процессе?

– Ну конечно, я это знаю, – сердито ответила Дейрдре и оставила попытку расстегнуть пуговицы на спине. – Придется мне заниматься с тобой любовью в одежде, – заметила она прозаичным тоном и, приподняв юбку, предоставила мужу возможность полюбоваться ее стройными ногами, а потом осторожно по очереди сняла шелковые чулки.