Онлайн книга «Черновик»
|
Это была его обычная присказка. Без ста грамм он не был готов осилить уход очередной дамы, дописать рассказ или выдать мудрый совет. В одиночку, впрочем, он действительно никогда не пил. Мы разлили коньяк по рюмкам. Котя задумчиво посмотрел на меня. В голове крутились десятки вопросов, но задал я самый нелепый: — Котя, а что такое «лахудра»? — Это и есть то, что ты хотел у меня узнать? — Котя поправил очки. Близорукость у него была очень умеренная, но кто-то его убедил, что очки ему идут. В принципе они и шли, к тому же в очках Котя выглядел совершенно типичным умным еврейским мальчиком, работающим «где-то в сфере культуры». То есть самим собой. — Лахудра, наивный друг мой, это проститутка самого низкого пошиба. Вокзальная, плечевая… — Плечевая? — Ну, которая с водителями-дальнобойщиками… — Котя поморщился. — И скажу я тебе по совести, что в каждой бабе сидит эта самая лахудра… — За это пить не буду, — предупредил я. — Тогда просто за баб. Мы выпили. — Если ты с горя решил проститутку вызвать… — начал Котя. — Нет. Ты-то что хотел спросить? — Слушай, у тебя же папаня — гинеколог? — Угу. — Какие есть венерические заболевания? Экзотические? — Затрудняешься в диагнозе? — не удержался я. — СПИД, сифилис… — Все старо… — вздохнул Котя. — Я тут для одной газетки письмо пишу, исповедь мужика, который вел разгульную половую жизнь и в результате пострадал… Ну не сифилисом же он заразился! И не СПИДом… Старо все это и скучно… — Ты что-нибудь из личного опыта вставь… — ехидно сказал я. — Не знаю, старик. Дома мог какую-нибудь книжку глянуть, а на память… я-то сам не врач. Котя зарабатывал на жизнь довольно оригинальным методом — он писал рассказы для «желтой» прессы. Якобы документальные. Всякие там исповеди матерей, согрешивших с сыновьями, терзания голубых, влюбившихся в мужика с нормальной ориентацией, записки зоофилов, воспылавших страстью к дикобразам, признания несовершеннолетних девочек, которых соблазнил сосед или учитель. Все это дерьмо он гнал километрами в тот период, когда его бросала очередная подруга. Когда же половая жизнь Коти налаживалась, он переходил на сенсационные материалы о летающих тарелках, духах и привидениях, личной жизни знаменитостей, масонских заговорах, еврейских кознях и коммунистических тайнах. Ему было в принципе все равно, что писать, существовало лишь два периода — о сексе и не о сексе. — Ладно, — поморщился Котя. — Пусть будет СПИД… в конце концов… Я подошел к компьютеру, посмотрел на экран. Покачал головой: — Котя, ты хоть сам понимаешь, чего пишешь? — А? — насторожился Котя. — Ну что это за фраза? «Хотя ей было всего шестнадцать, развита она была как семнадцатилетняя»? — Чем плохо? — насупился Котя. — Ты хочешь сказать, что шестнадцатилетнюю девчонку можно от семнадцатилетней отличить? По степени развитости? Котя промычал что-то невнятное. Потом изрек: — Замени там «семнадцатилетняя» на «двадцатилетняя». — Сам заменишь. — Я вернулся к столу. — Ну сколько можно эту чушь писать? Ну сочини эротический роман, что ли. Большой, серьезный. Все-таки литература. Может, «нобелевку» получишь или «букер». Котя вдруг опустил глаза, и я с удивлением понял, что попал в точку. Сочиняет он что-то такое… серьезное. Или собирается. В принципе Коте достаточно было хорошим языком описать свою жизнь, чтобы получилось вполне занятное чтиво о нравах московской богемной и около нее молодежи. Но это я говорить уже не стал, решив, что на сегодня лимит дружеских подколок выбран. — У меня беда, Котя, — сказал я. И сам удивился, как легко это прозвучало. Правдиво. — Случилась какая-то сумасшедшая история… Слова полились сами собой. За рассказом мы почти допили коньяк, Котя несколько раз снял и протер очки, под конец вообще убрал их на телевизор. Пару раз он что-то уточнял, один раз все-таки не выдержал и спросил: «А ты не гонишь?» Когда я закончил, был уже двенадцатый час. — Ну ты и попал, — произнес Котя тоном врача, выносящего предварительный, но весьма нерадостный диагноз. — Никаких документов? — Никаких. — Ты… точно там паспорт не терял… документов? Может, тайком квартиру перепродали, эту стерву вселили… — Котя! Она утверждает, что живет там три года! И по документам — три года! Котя кивнул и сказал: — С первого взгляда — похоже на обычное квартирное кидалово. Но… за один день сменить обои, кафель… что там еще? — Линолеум… — Ага. А также перекрутить смесители, вытащить мебель, поставить новую… и еще создать обжитую обстановку, тапочки там раскидать, лифчики развесить… Кирилл, единственная разумная версия — ты врешь. — Спасибо. — Подожди. Я же говорю — разумная версия! Теперь — неразумные. Первая — ты сошел с ума. Или ушел в запой. Квартиру продал неделю назад, когда тебя Анька бросила, и забыл про это. — А еще я подделал документы, чтобы квартира казалась проданной три года назад! — Давай для начала убедимся, что еще вчера все было в порядке. Кто-нибудь у тебя в гостях был? — Нет. — Я покачал головой. — Постой, был! Игорек вечером забегал. Выпросил диск один посмотреть. — Какой диск? — Не эротический, — вновь не удержался я. — Мультики японские. — А какой Игорек? — Да не помню я его фамилию, Игорек и Игорек… пацан такой шустрый, у нас в фирме работал, потом к врагам ушел… да знаешь ты его! Он тебе компьютер собирал и ставил! — Это который все от армии косит? — усмехнулся Котя. — Помню. Номер его есть? — У меня телефон сел. — У тебя же «Нокиа»? Возьми мою зарядку, они все стандартные. Счет на электричество я тебе потом выставлю. — Котя хихикнул. Я достал трубку, подключил зарядник — и в самом деле удобно, что на разных моделях один и тот же разъем, — порылся в записной книжке. — Вот. Ну и что? — Набирай. Котя забрал у меня трубку, опасно откинулся на табуретке — впрочем, у него все было схвачено, спиной он оперся о стену. И тут же бодро воскликнул: |