Книга Дерзкий обман, страница 62 – Донна Флетчер

Фиона опустилась на стул и с интересом смотрела, как ловко ее сестра смешивает разные травы, которые она собиралась использовать для изготовления настоек и мазей. Элис постоянно совершенствовала свое искусство и расширяла познания, нередко обращаясь за советом к женщинам старшего поколения, и решала, стоит ли верить их рассказам о целебных свойствах трав, или это только миф.

Возможно, именно поэтому она всегда поступала разумно. Элис считала, что при наличии фактов и здравого суждения можно решить любую задачу.

– Похоже, что ключ к нашему похищению – эта пророчица Джианна, а это означает, что с ней стоит поговорить.

– Но сложность заключается в том, что она скорее всего живет среди недружественного нам клана Вулфов. – Элис пожала плечами. – Тогда это легкое решение сразу двух вопросов.

Фиона покачала головой:

– Легкое? И сразу двух вопросов?

– Этот Вулф имеет то, что нужйо Тарру, а у Тарра, похоже, есть нечто интересующее Вулфа. Обмен этими вещами решит задачу.

– В этом есть резон, – согласилась Фиона, выпрямлясь на стуле. – Но что, если Вулф не согласится на этот бмен?

– Тогда это будет означать, что он хочет получить нечто такое, с чем Тарр не захочет расстаться. Но как бы то ни было, Тарр узнает мысли своего врага, которых прежде не знал.

– Прекрасно замечено, – сказала Фиона и протянула руку к столу, намереваясь помочь сестре сортировать травы.

– А ты не собираешься отправиться искать Джианну?

– Я подумываю об этом.

– Не надо, – покачала головой Элис, – это было бы неразумно.

– Я и сама так считаю, но сидеть здесь и ждать, пока что-нибудь случится, тоже неразумно.

– Ты полагаешь, что здесь мы в опасности? Фиона прервала свое занятие и беспечно улыбнулась.

– Только не вздумай мне лгать. Улыбка Фионы тотчас же погасла.

– Это была лишь мимолетная мысль. Элис усмехнулась:

– Ты лжешь не слишком умело.

Лицо Фибны приобрело обиженное выражение.

– Я сумею солгать, когда потребуется.

– Вовсе нет, – возразила Элис, и ее усмешка сменилась широкой улыбкой. – Ты слишком прямая и честная, чтобы лгать.

– Но прямота и честность могут привести к таким же неприятностям, как и ложь.

– Иногда люди не желают слышать правду.

– И очень плохо, – убежденно ответила Фиона. – Что хорошего в том, чтобы не знать правды?

– Но похоже, наши родители считали, что для нас безопаснее и лучше не знать правды.

– Я бы тоже так подумала, если бы Тарр не дал мне понять, что на самом деле наши отец и мать готовили нас обеих к тому, чтобы столкнуться с правдой жизни.

Элис перестала перебирать травы.

– Я никогда над этим не задумывалась, но, похоже, Тарр прав. Мама всегда поощряла мои занятия целительством.

– А меня отец учил умению защитить нас.

– Они знали, что наша жизнь в опасности, – сказала Элис.

Сестры замолчали, погрузившись в воспоминания. Элис заговорила первой после нескольких минут молчания.

– Мама не раз говорила, чтобы мы не разлучались до вступления в брак.

– По правде говоря, она желала, чтобы мы обе вышли замуж. Помнишь, она неоднократно повторяла, что нам следует найти добрых мужей, способных защитить и прокормить нас.

– И она была очень огорчена, когда я сказала, что не собираюсь выходить замуж, – вздохнула Элис.

– Мама понимала, что нам грозит опасность и что наши мужья смогли бы нас защитить.

Элис зевнула, прикрыв рот рукой.

– Тебе надо отдохнуть.

– Ты права. От таких разговоров у меня разболелась голова.

Фиона довела сестру до постели и заботливо укрыла ее одеялом. Стоя возле кровати и глядя на засыпающую Элис, Фиона перебирала в памяти их разговор. Внезапно ей в голову пришла новая мысль. А что, если их с Элис намеренно отдали Питеру и Элинор, их названым родителям? Что, если их задачей было подготовить близнецов к будущему? Что, если все это было задумано еще до их рождения?

Фиона поспешила к Тарру. Узнав, что они с Керком пошли к складам, она хотела тут же бежать к ним, но Анна настояла на том, чтобы дочь набросила шерстяной плащ.

– Ты простудишься, – сказала она, закутывая Фиону в зеленый шерстяной плащ. – День пасмурный и холодный.

Воспоминания нахлынули на Фиону, и у нее защемило сердце. Она вспомнила, как приемная мать хлопотала возле нее, как заботилась о том, чтобы ей было тепло, как прижимала ее к себе, одаривая теплом собственного тела, когда Фи-оне случалось озябнуть. В объятиях матери она чувствовала себя в безопасности, и, бывало, не могла дождаться, когда мать обнимет ее.

Как, должно быть, Анна жаждала обнять своих дочерей!

– Так-то лучше, – сказала Анна, запахивая плащ на груди Фионы. – Теперь тебе будет тепло.

– Спасибо, мама.

В глазах Анны стояли слезы.

– Иди. А я буду ждать тебя в комнате Элис, где потом мы втроем насладимся напитком, готовить который меня научила Элис.

– Я приду туда, – пообещала Фиона и уже собралась было выйти из комнаты, но остановилась на полпути, подошла к матери и крепко обняла ее. Та ответила ей таким же горячим объятием, и Фиона почувствовала, как Анне не хочется ее отпускать. Фиона понимала, что страх-снова потерять дочерей теперь никогда не покинет ее мать.

– Ну, до встречи, – сказала Анна, нехотя повернулась и отошла от дочери.

Фиона смотрела ей вслед. Поистине им с Элис повезло. У них была замечательная мать, растившая их с любовью, а теперь они обрели другую мать, не менее замечательную и любящую.

Улыбнувшись этим мыслям, Фиона отправилась на поиски Тарра.

– Ты не должен этого делать, – сказал Керк.

– Разве у меня есть выбор? – пожал плечами Тарр, оглядываясь из опасения, что кто-то может их услышать. Оказавшись внутри складского помещения и держа дверь приоткрытой, чтобы не лишать себя доступа света, и в то же время видеть, что возле строения никто не задержался, он поведал Керку о своих намерениях. Он, Тарр, сам встретится с вождем клана Вулфов.

– Пошли вместо себя кого-нибудь другого.

– Кого? – нахмурился Тарр. Собственное бессилие раздражало его. – Я не знаю, кому могу довериться.

– Любой член клана мог бы...

– Но вождь клана Вулфов не принял бы его должным образом, – возразил Тарр. – А так как я считаю, что могу доверять Рейнору и его родителям, у меня нет опасения, что своим поступком я ставлю под удар мою будущую жену и ее сестру и что они попадут в руки тех, кто желает им зла.