Книга Последний шанс, страница 27 – Марина Серова

— Прости, Танечка, на минутку отлучусь.

Скатертью дорога, молча напутствовала его я, хоть на год. Аппетит у меня почему-то пропал. Должно быть, нервы не в порядке. Мерещится чертовщина всякая. В целях профилактики нервно-психических заболеваний я выпила полфужера шампанского. Вкуснотища! Когда еще доведется.

Вернулся чем-то озабоченный Макс, взял накинутый на спинку кресла плащ и ласково мне улыбнулся.

— Такое невезение, должен тебя покинуть на часик-полтора. Будь как дома, ванну прими; видик, телевизор, библиотека в твоем полном распоряжении. Не стесняйся.

Я заверила его, что давно позабыла, как нужно стесняться, ему не о чем беспокоиться. Вернувшись, сказала я, он найдет разбитый хрусталь, разрезанные на куски картины и поп-корн в кровати. Макс задержался на пороге. Я испугалась, что переборщила с угрозами и он останется охранять собственность. Но ему требовалось всего-навсего тридцать пять последних взглядов на мое очаровательное личико. Наконец он простился и ушел.

Предчувствие Макса не обманывало. Оставаться я не собиралась. Пошарив в его обширном гардеробе, я откопала чудесную замшевую курточку на натуральном меху. Когда доберусь до своих вещей, вышлю ее обратно бандеролью. Если рука повернется отдать такую прелесть. Эх, тяжело быть образцом честности и добропорядочности!

Выходила я осторожно, вначале обследовав дверь на предмет сигнализации.

Система охраны была мне знакома и основную опасность представляла, естественно, для входящего без спроса. Улица недружелюбно встретила меня мелким моросящим дождиком. Я подняла воротник и покинула гостеприимный дом с намерением никогда больше в него не возвращаться.

Тачку я поймала на удивление быстро, едва выйдя за забор. Немолодой, интеллигентного вида мужчина на «Москвиче» калымил явно не для развлечения, а ради лишней копейки. Общаться был не расположен, и я молча таращилась по сторонам, пока не углядела на убегающей вслед за нами дороге старенький, обшарпанный «Фольксваген». И хотя он старался держаться на приличном расстоянии, я без труда узнала своего старого знакомого, Вовика-Казанову.

Я заерзала на сиденье, прижимая к животу свою бесценную сумочку.

Захотелось спрятать голову в коленях — мало ли для чего за мной ведется такая упорная слежка. На макаровских приспешников Вован не походил, в нападениях на меня замечен не был, но его неотвязное сопровождение губительно действовало на мои и без того расшатанные нервы. Пора внести ясность.

Наша колымага уже вползла в цивилизованную часть города, где движение транспорта было более интенсивным. Боясь потерять нас из виду, «Фольксваген» приблизился настолько, что вызвал недоуменное беспокойство у моего водителя.

— Странно. Прямо кино какое-то, — проворчал он. — Глядите-ка, неужели за нами «хвост»? Да не туда! Вон тот козел на иномарке, за «КамАЗ» сейчас спрятался. Вон, вон он!

— И точно! Ну надо же! — поразилась я. — Не волнуйтесь, это мой муж.

— Я так и подумал. Кто еще способен на подобный идиотизм?

— Мы поругались, и я ушла, хлопнув дверью. Наверно, решил проследить, к кому я направилась. Ревнует, — проворковала я почти нежно.

— Мне без разницы, — сердито пробурчал водитель. — Постойте-ка, а мне ваш супружник машину не тюкнет? Крыша у него, похоже, некрепко держится.

Реплика относилась к сумасшедшему проскоку Вована на красный свет. В результате от нас он не отстал, едва не врезался в шикарный джип и чуть не сбил пытавшуюся просеменить мимо бабульку. Я попыталась успокоить встревоженного владельца «Москвича», но наш незадачливый преследователь выкинул очередной невообразимый финт, огибая по встречной полосе фургон с прицепом. Грозно нынче настроен юный Казанова, не скрывается даже. Инструкции, что ли, поменялись?

— Да он пьян! Причем в лабузину. Э нет, девушка, с поддатыми ревнивыми мужьями я дела иметь не желаю. Сейчас остановимся, и вылазьте.

— Довезите меня хоть до места, и распрощаемся. Не выкинете же вы меня посреди дороги!

— Вы мне за починку заплатите? Или ваш псих благоверный? Вот как раз светофор, выметайтесь, девушка, не тяните.

— Вы не имеете права!

Я собиралась много еще чего сказать, но закашлялась, и вредному водителю удалось меня выпихнуть. Наполненная черной яростью, как туча дождем, я рванула вдоль ряда остановившихся перед светофором машин к ненавистному «Фольксвагену».

Дождь полил сильнее, раздался отдаленный рокот грома. Погодные условия соответствовали бушевавшей во мне буре. Словно мифическая валькирия, я возникла перед знакомой тачкой и со всей дури шарахнула кулаком по капоту. Руку я при этом отбила, настроение упало ниже абсолютного нуля, но и Вовку напугала до полусмерти. Он замер в продолжительном ступоре, из которого его вывели лишь пронзительные гудки машин, стоявших позади и намеревавшихся ехать дальше.

Бедный парень не нашел Ничего глупее, как высунуться в окошко и заорать:

— Уйди, дура! Задавлю!

— Попробуй только! По судам затаскаю!

— Ну че те от меня надо? — срывающимся голосом выкрикнул он.

— Сворачивай к обочине. Разговор есть.

«Фольксваген» неловко свернул к тротуару, но покидать безопасный салон водитель не спешил. Я переждала, пока не иссяк поток транспорта, и подошла к тачке с Вовкиной стороны. Громко постучала в предусмотрительно поднятое стекло и недружелюбно заявила:

— Ах, не выходишь, отлично! Считаю до пяти и разбиваю твое окно. Пеняй на себя. Я дважды не предупреждаю.

На цифре четыре противник малодушно бросил последний оплот, выполз на свежий воздух и попал в мои не по-женски сильные объятия. В общем, скрутила я его в бараний рог и хорошенько взгрела бы для начала, но Вовка жалостливо, со слезой в голосе взмолился о пощаде, и бить его мне расхотелось. Пришлось отпустить. Дрожащими руками он прикурил и затравленно уставился на меня.

Непонятно, кто за кем охотился.

— Колись, — устало проговорила я, — кем послан и для чего. Не понравятся мне твои ответы, уж не обессудь, вытрясу более приемлемые.

— Вы меня с кем-то путаете, я случайно ехал сзади… — заканючил Вован излюбленный Душещипательный мотив.

— Ты меня достал, малый! — разозлилась я, но выплеснуть гнев не успела.

Парнишка приосанился, затравленно оглянулся по сторонам и заговорщицки прошипел, делая ударение на каждом слове:

— Тебя Плотник видеть хотел.

Это имя я ожидала услышать меньше всего. Плотников Геннадий Борисович, рецидивист, вор в законе, в прошлом мой злейший, коварнейший и беспощаднейший враг, мною побежденный и посаженный за решетку, опять, оказывается, на свободе.

Плохо моя разведка работает. О таком любопытном событии я должна была узнать не от юного прыщавого субъекта, мотающегося за мной по пятам с непонятными намерениями, а от энного количества сотрудников милиции, которые у меня в неоплатном долгу за многое и, в частности, за поимку Плотника.