Онлайн книга «Кольцо с тремя амурами»
– Вместе с Валентиной Михайловной. – Работы будет немало. – Сегодня мы с ней за платьем ходили. Для артистки из Народного драмтеатра. – А я как раз их фотографии в альбом клею. – И этот альбом весь про них? – Здесь вся история Народного театра в фотографиях. – Можно посмотреть? Ираида Ефимовна удивленно спросила: – Вам действительно интересно? – Она захлопнула альбом и отодвинула его от себя. – Пожалуйста. Дайнека села рядом и стала энергично переворачивать кортонные листы. – Так быстро… – заметила методистка. – Мне нужен восемьдесят третий – восемьдесят четвертый год. – Зачем? Дайнека доверительно сообщила: – Хочу посмотреть на одну девушку. – Скажите, кого, и я вам найду. – Свиридову Елену Сергеевну. Ираида Ефимовна нашла нужный снимок и ткнула в него пальцем. – Вот она. Навалившись всем телом на стол, Дайнека вгляделась в лицо девушки. На групповом снимке ее обнимал бородатый мужчина. – Кто это рядом с ней? Ираида Ефимовна подняла очки, висевшие на шнурке, и поднесла к глазам. – Это Олег Николаевич Михненков. – Она перевела взгляд на Дайнеку. – Вы не здешняя? – Почему вы спросили? – Ну, если не знаете нашего мэра… – Тогда он еще не был мэром? – Конечно, нет! В то время он был вторым секретарем в городском комитете комсомола. – Вторым? – Дайнека приподняла бровь. – А сколько их было всего? – Кажется, три. – Как смешно, целых три комсомольских начальника на такой маленький город. У них со Свиридовой были какие-то отношения? Почему на фотографии он ее обнимает? – Этого я сказать не могу. Не знаю. Дайнека поочередно тыкала пальцем в снимок, и методистка рассказывала о тех, кого знала. Наконец она сообщила: – Наш режиссер, Альберт Иваныч Романцев. – Он еще работает в Доме культуры? – Нет. Лет пять, как ушел. – И где он теперь? – спросила Дайнека. – В доме для престарелых. – А как найти этот дом? – Он стоит у главного входа в парк, – сказала Ираида Ефимовна. – Пройдете по улице Ленина до упора. Там спросите. – Думаете, меня туда пустят? – Можно вопрос? А почему вас интересуют Свиридова, мэр и наш режиссер? Дайнека с воодушевлением соврала: – Меня интересует творчество драмтеатра. Хочу написать статью. А назову ее так: «Традиции неподвластны годам». – Это будет красиво. – И знаете, мне еще о многом нужно вас расспросить. Но не сейчас. Сейчас я пойду к Романцеву. Возвращаясь в костюмерную за своей сумочкой, Дайнека проследовала по всему сплетению коридоров, свернула за сцену и оказалась в запаснике, где хранились старые декорации. Здесь было темно, пахло краской, пылью и застоявшимся воздухом. В самом темном углу высился золоченый трон, рядом – статуя Аполлона. До костюмерной оставалось несколько метров, и Дайнека приготовила ключ, как вдруг Аполлон покачнулся, и кто-то цепко схватил ее за руку. – В чем дело? – произнеся эти слова, она почувствовала, что душа уже находится в пятках. – Тише… Не привлекайте внимания. – Да здесь никого нет, – прошептала она. – Вот и хорошо. – За Аполлоном стоял Сопелкин. Завхоз явно ему проигрывал. – Что вам нужно? – спросила Дайнека. – Предупредить. – Он перешел на шепот. – Лучше вам не ворошить эту историю. – Вы же сами все рассказали… – А теперь очень жалею. Если спросят – я с вами не говорил. Дайнека почувствовала, что начинает злиться. – Если меня спросят, я скажу, что вы не только все рассказали, но еще и нагло соврали! – проговорила она прямо в лицо Сопелкину. – У Свиридовой не было в руках сумки, когда она уезжала. И я сомневаюсь, что вы вообще ее видели. – Тише… – прошипел Геннадий Петрович и сильно сжал ее руку. – Мне больно! – Дайнека вырвалась, отошла на пару шагов и с вызовом предъявила: – Свиридова оставила вам свою роль. Куда вы ее дели? – Отдал режиссеру! – Сопелкин сорвался с места и бросился к лестнице. Дайнека прошла в костюмерную, забрала свою сумку и покинула Дом культуры через служебный подъезд. Пройдя через площадь, она направилась в сторону парка. Там, у главного входа, спросила, где дом престарелых. Прохожий указал на трехэтажное здание. Дайнека зашла в вестибюль и обратилась к санитарке в бирюзовом халате: – В какой комнате проживает Романцев? – Артист? – уточнила старуха. – Режиссер. – В двести четвертой. Подниметесь на второй этаж, там сразу направо. На двери список жильцов. – Их много? – удивилась Дайнека. – Двое. Больше у нас не кладут. Когда она подошла к лестнице, нянечка крикнула: – Наденьте бахилы! На двери двести четвертой палаты была прибита табличка: «Романцев, Иванов». Постучав, Дайнека заглянула в палату: – Здравствуйте… Можно войти? – К кому? – спросил надтреснутый голос. – К Романцеву Альберту Ивановичу. С кровати приподнялся худой старик и обшарил взглядом ее руки и сумку. Она сообразила, что пришла без гостинцев, однако дело было в другом. – Сигарет принесла? – спросил Романцев. – Я не подумала… – Из Дома культуры? Она удивилась: – Откуда вы знаете? – Ко мне ходят только оттуда. Неужели тебе не сказали, что мне нужны сигареты? Альберт Иванович раздражался больше и больше, и когда Дайнека спросила, как на это смотрят врачи, закричал: – А мне плевать, как они смотрят! Я просто хочу курить! Она вылетела из палаты, а потом из подъезда как пуля. Не снимая бахил, кинулась в магазин, купила блок сигарет, сок и печенье и со всем этим вернулась в палату. Схватив блок сигарет, Романцев тут же его распечатал, достал одну пачку, вытащил сигарету и сел на кровать. Подождав, пока он закурит, Дайнека все же спросила: – Вам разрешают курить? – А я ни у кого не спрашиваю. За дверью брякнуло ведро, и он быстро затушил сигарету. В комнату заглянула уборщица. |