Книга Плащ и мантилья, страница 35 – Констанция О'Бэньон

Глаза старика радостно блеснули, как всегда бывало, когда его хозяйка обращалась к нему.

– Да, мисс Рейчел, сварил! Чарли и Бад жалуются, что им потом неделю приходится выковыривать из зубов осадок, но тем не менее они его пьют. Хотите чашечку?

– Нет, спасибо, – усмехнулась Рейчел.

Пожав плечами, Зеб продолжил свое занятие.

Рейчел посмотрела вверх, наблюдая за струйкой дыма, вьющейся из трубы. Ей не хотелось возвращаться домой, потому что там были Делия и Уит. Сегодня Рейчел намеренно избегала их, зная, что Делия начнет расспрашивать, почему она вчера вечером ушла из ратуши с Ноублом. А ей не хотелось ни с кем говорить о нем – особенно с сестрой.

– В этом году зима начнется рано, мисс Рейчел, и будет скверной – хуже, чем в пятьдесят третьем, – пробормотал Зеб, продолжая вырезать лошадь. Его узловатые руки были способны творить чудеса. Он годами дарил Рейчел свои изделия и гордился тем, что она ставит их на полку в кабинете на виду у всех.

Рейчел никогда не сомневалась в прогнозах погоды, сделанных Зебом. Он редко ошибался.

– После такого жаркого лета я готова терпеть любой холод, – отозвалась она, с тоской глядя на безоблачное небо.

– Я слышал, танцы вчера прошли неплохо.

– Да, верно.

Старик внимательно посмотрел на нее. Он знал Рейчел всю жизнь и мог позволить себе то, на что не осмелились бы другие работники.

– Говорят, там был Ноубл Винсенте…

Рейчел опустила глаза:

– Очевидно, ты знаешь также, что я танцевала с ним, а потом мы вместе вышли на улицу.

Зеб ухмыльнулся:

– Об этом я тоже слышал. Некоторые говорят, что вы ему приглянулись, мисс Рейчел.

– Зато он мне не приглянулся!

– Но вы больше не думаете, что он застрелил вашего отца?

– Нет. Теперь я уверена, что он этого не делал. – Она посмотрела старику в глаза. – А ты думаешь иначе?

– Никогда не думал. Чего ради Ноублу убивать вашего отца? Мне он всегда нравился – еще когда был мальчишкой. И нравится до сих пор.

– Ты видел Ноубла после его возвращения?

– Конечно. Он не задирает нос, как могли бы подумать те, кто его не знает. – Старик с гордостью добавил: – Мы по-прежнему называем друг друга по имени: он меня – Зеб, а я его – Ноубл.

– Когда же ты его видел?

Зеб задумчиво провел рукой по щетине на подбородке.

– Дайте вспомнить… В тот день, когда я рыбачил на реке. Ноубл подошел ко мне, и мы с ним поболтали.

– Обо мне?

Он начал строгать быстрее.

– Нам и без вас есть о чем поговорить. Кроме того, Ноубл – джентльмен и не станет болтать о леди, во всяком случае, о ее личных делах. Он просто спросил, не нужна ли нам помощь на ранчо, и сказал, чтобы я дал ему знать, если что-нибудь понадобится.

Рейчел с недоверием уставилась на Зеба.

– По-твоему, это не личные дела? Ноубл слишком много на себя берет! Неужели он думает, что я нуждаюсь в его помощи и приняла бы ее? – Ее глаза сердито блеснули. – И что ты ему ответил?

Зеб усмехнулся, не прерывая работу.

– Что вы разозлитесь, если я это сделаю.

– И правильно! Какое право имеет Ноубл Винсенте вмешиваться в мою жизнь?! – Голос Рейчел дрожал от гнева.

– Он просто хороший сосед, – заметил Зеб.

В этот момент к ним подошел Бад Кейди и прикоснулся к шляпе.

– Мэм, сегодня мы загнали еще дюжину заблудившихся коров.

Рейчел постаралась выбросить из головы мысли о Ноубле и посмотрела на угловатое лицо Бада. Как и другие ковбои в «Сломанной шпоре», он относился к ней слегка покровительственно, но старался не показывать этого, так как она была его хозяйкой.

– Их заклеймили? – спросила Рейчел.

Бад кивнул:

– Да, мэм. Заклеймили и устроили на ночь.

Он вошел в общежитие, но вскоре вернулся на крыльцо с чашкой кофе в руке.

– Славный вечерок, не так ли, мисс Рейчел?

– Да, вообще мне нравится это время года, – отозвалась она. – Папа тоже любил осень.

– А мне больше по душе лето. – Зеб внимательно следил, как Бад подносит чашку ко рту. – В холодную погоду у меня болят кости. Правда, этот год был сухой, поэтому я не так сильно мучился.

Бад сделал глоток, вздрогнул и закрыл глаза.

– Зеб, ты опять сварил кофе?

Торжествующий вопль Зеба, должно быть, слышали в большом доме.

– Сварил, и ты его выпьешь, Бад, если ты настоящий мужчина.

Рейчел невольно улыбнулась. Что бы она делала без этого доброго и озорного старика? Только с ним она могла быть самой собой. Хотя иногда ей казалось, что Зеб знает ее слишком хорошо.

Из кораля вышли еще несколько ковбоев и кивнули Рейчел, почтительно сняв шляпы.

– Кофе на плите. – Зеб бросил на них беглый взгляд и расхохотался, когда они вошли в общежитие.

– Ты безнадежен, Зеб, – вздохнула Рейчел.

Старик ухмыльнулся, продемонстрировав беззубые десны.

* * *

Когда Рейчел вернулась в дом, уже наступила ночь. Она поднялась в кабинет, радуясь, что Делия и Уит уже легли спать. Если они уедут утром, как собирались, то она проведет в их обществе всего несколько минут.

Рейчел стояла над обшарпанным письменным столом отца, чувствуя себя одинокой и растерянной. После его гибели она долго ощущала присутствие отца в кабинете, где он проводил за книгами так много времени, но теперь это ощущение исчезло. Рейчел попыталась восстановить его, проведя рукой по столу, но ничего не вышло. Внезапно ей пришло в голову, что столь живыми воспоминаниями об отце она была обязана тому, что винила Ноубла в его смерти и мечтала о мести. Теперь же, когда она знала, что Ноубл невиновен, для ненависти больше не оставалось места.

Рейчел закрыла глаза, тщетно стараясь не думать о Ноубле. Ждал ли он ее у реки прошлой ночью? Знал ли о том, как ей хотелось прийти к нему?

– Рейчел, я оставила тебе ужин на плите. – Уинна Мей заглянула в кабинет. – Ты выглядишь утомленной. Поешь и ложись спать.

– Я не голодна.

– Все равно поешь хотя бы немного.

Рейчел устало кивнула. Спорить с Уинной Мей было бесполезно.

– Твоя сестра и ее муж пошли спать около часа назад, – сказала Уинна Мей, обладавшая сверхъестественной способностью читать чужие мысли.

Когда Рейчел направилась в кухню, экономка последовала за ней и поставила на стол тарелку.

– Они все еще собираются уехать завтра?

– Делия говорила, что да.