Онлайн книга «Русские сумерки. Клятва трикстера»
|
А ещё я улавливаю рядом чей-то стон. С трудом поворачиваю голову – пытаюсь прислушаться. Сделать это нелегко – потому что в ушах стоит гул и звон. – Глеб! – как сквозь вату долетает голос Насти. – Ты цел? Трогательная забота. Щас расплачусь! Бормочу какое-то ругательство. А она нащупывает меня, касается моего лица: – Скажи, где болит? Нежно гладит мои волосы. Я отстраняю её ладонь. – Только не дёргайся, – шепчет она. – Пока полежи спокойно! Судя по звукам, она помогает остальным. Белка протяжно матерится, а Настя её успокаивает. О чём-то говорит с Ромкой… Через секунду он вскрикивает – но ничего ужасного; по-моему, ему просто вправили вывих. «Сраная мать Тереза!» Я сплёвываю песок и утираюсь грязным рукавом. Рядом кто-то блюёт – кажется, это Кид. Только Часовщика и Миху не слышно. Неужели погибли? Я нащупываю свой фонарик. Пытаюсь включить. Без толку! – Начинаем перекличку… – слабо шепчу я. И скоро убеждаюсь, что мы легко отделались. Растяжения, вывихи, синяки, ссадины. Но все живы. И даже – ни единого перелома! Я точно рассчитал! Дробилка нас не размазала. Мы пролетели сквозь неё и скатились по наклонному стволу червоточины. – Повезло нам… – шепнул Миха. – Никакого везения, – уточнил Часовщик. – Обыкновенная логика. – При чём тут логика? – Всякая, даже такая крупная, аномалия обладает ограниченной энергией. И если эта энергия распределяется не на одного, а на семерых… – Ясно, что у них больше шансов уцелеть! – подвёл итог Кид. И хрипло уточнил: – Скажи, Тень, ты, наверное, и раньше это делал? – Ага. Каждый выходной мы с друзьями так развлекаемся… Он засмеялся. За ним – остальные. Нервный хохот людей, которые уже успели сказать жизни «До свидания!». Настя тоже смеялась. И на пару секунд даже почудилось, что все мы – единая команда. – Ну хватит, – пробурчал я, стряхивая наваждение. – По-моему, пора проверить погоду наверху… – А как же дробилка? – испуганно вспомнил Миха. И сдавленные смешки тут же прекратились. Что, если чёртова аномалия не до конца растратила энергию? Тогда мы в западне. Я объявил: – Пойду гляну… Кто-то шевельнулся во тьме, но я предупредил: – Остальным – сидеть и ждать! Взбираться по наклонному стволу червоточины не слишком удобно. Она почти вся покрыта стекловидной коркой оплавленной глины. К счастью, корка очень тонкая. Я разбиваю её ножом и уверенно прокладываю дорогу наверх. Через минуту становится светлее. Там, над головой, уже половина выходного отверстия. Через него можно любоваться облаками. Но главное, – воздух… Дрожит или нет? Я всматриваюсь до рези в глазах и карабкаюсь ещё выше. Теперь видно лучше. Кажется, дробилка и правда аннигилировала – как это обычно происходит с её мелкими копиями. Путь свободен. Но я не тороплюсь. Кто знает, что там, наверху? Поднимаюсь и вслушиваюсь в дыхание ветра. В очередной раз пробиваю стекловидную корку. Под ней замечаю торчащий из глины камешек. На вид – невзрачный. Только чутьё срабатывает. Я выковыриваю камень до конца – он оказывается довольно крупным, замысловатой формы. И в ответ на моё прикосновение начинает слабо светиться. Артефакт. Правда, не могу определить какой… В другой раз я бы крепко подумал, прежде чем вообще брать его в руки. Но в моей ситуации любой пустяк может пригодиться. Да и форма камня кажется смутно знакомой… Я прячу его в карман. И выбираюсь из червото-чины. Внимательно озираюсь. Туман поредел, и обзор достаточно хороший. Медуз нет, и это понятно – выгорели. Но тут и без них было жарко! Пока мы валялись в дыре в отключке – на поверхности произошла реальная буря. Валяются неведомо откуда нанесённые груды мусора – какое-то тряпьё, сломанные ветки, драные одеяла – вероятно, из ближайших развалин. Поверх куска «Российской газеты» – половинка треснувшего табурета… А ещё – осколки стекла и гнутые куски арматуры, вонзившиеся в землю за пару шагов от меня. Это мы удачно сиганули… Вредно гулять, когда такое добро летает по воздуху! Хотя есть и положительный эффект. Вон там дымится голое почерневшее дерево – молния в него попала? Вокруг дерева – тёмная проплешина в траве. Она тянется до полосы плесени. И там, где её пересекает, образовался новый проход. За ним – ведущая на восток чистая улица. Кид говорил, до Портала – меньше километра. Весь вопрос – хочу я туда идти? Иллюзий не осталось. Никаких… Должен я и дальше помогать всякой сволочи? Тем, кому плевать на спасение людей? Кто и меня считает не более чем разменной пешкой? Идти, чтоб помочь им добыть информацию – такую ценную в тайной борьбе кланов. И бесполезную для Алёны и Жени, которых привезли сюда в автобусе с эмблемой-«надгробием» на боку… Ветер чуть утих. Накрапывал дождик. Но я его не замечал. Устало опустился на землю. Закрыл глаза. Против меня будут трое. Но, судя по недавней стычке Кида и Часовщика, эти двое – обычные двуногие уроды. Остаётся лишь Настя… Нечеловек. Против него и с автоматом – как с голыми руками… Что, кроме оружия? Шарики затмения… А ещё… Я достал из кармана артефакт, взвесил его в ладони и отряхнул от прилипшей глины. Повертел в руке. Точно! Я раньше видел такой же… Но где? Вздрогнул и повернул голову. Нет, не показалось. Негромкий шорох долетел из червоточины. Кто-то карабкался наверх. Я встал с земли, спрятал артефакт в карман. Через минуту из дыры вылезла Настя. Отряхнула штаны, двинулась ко мне. И пока она шла, я любовался её фигурой. Любовался лицом и волосами… Даже сейчас, перепачканная, в грязном мешковатом камуфляже, она смотрелась великолепно. И в ботинках с толстой ребристой подошвой ступала легко – будто принцесса Зоны… |